Научи меня жить (СИ) - Архипова Елена

– Ты. Копалась. В моем. Телефоне! – Виктор произнес это, разделяя слова паузами.

– Вить, у тебя заело пластинку? Сбой в программе? Не копалась я в твоем телефоне. Одного сообщения от львицы Дашульки, знаешь ли, хватило! Школу эта львица совсем не посещала? Говорит она так же безграмотно, как и пишет? Хотя, о чем это я? Вы же, наверное, не говорите с ней, вам некогда!

– Владислава! Ты копалась… Как ты могла?

– Что? Как Я могла? – Владислава выделила местоимение интонацией и замерла, пытаясь осознать то, что сейчас происходит.

– Я всегда считал, что ты выше этого! Ты не твоя толстозадая подруга Маринка! Как же я в тебе, оказывается, ошибался!

– Вить, ты сейчас пытаешься переложить с больной головы на здоровую. Изменил мне ты, а виновата почему-то я! – Владислава вздохнула.

– Как ты могла залезть в мой телефон? Не ты ли всегда говорила, что у каждого есть личное пространство? И сама же залезаешь в мое! – продолжал муж гнуть свою линию.

Виктор кричал что-то еще, а Владислава слушала и ловила себя на мысли, что это какой-то страшный сон. Это не с ними сейчас происходит, не с ней. Слушать крики мужа стало невыносимо, и она вышла из кухни. Но Виктор пошел за ней и в гостиную.

– Я думал, что мы доверяем друг другу! А ты ведешь себя как закомплексованная стареющая дура! Как я могу после этого жить с тобой? Спать в одной постели? Владислава, как? Не уходи от ответа, когда я с тобой разговариваю! Скажи мне, моя правильная во всех смыслах жена, о какой совместной жизни может идти речь, когда нет доверия?

– Вить, ты сейчас серьезно? – Владислава смотрела на мужа, и в голове у нее не укладывалось происходящее. – Это у тебя ко мне нет доверия?

– А как я могу доверять тебе после того, что ты сделала?

Владислава смотрела на мужа и пыталась понять, увидеть в его лице что-то. Что именно она хотела увидеть на лице человека, с которым было прожито почти четверть века, какую из эмоций? Владислава, пожалуй, и сама этого не понимала, как не понимала она и того, что муж ведь искренне верит в то, что сейчас говорит.

– Нет, это сюрреализм какой-то, честное слово! Витя, да ты слышишь ли себя?

– А ты слышишь себя? Влада, о каком доверии может идти речь после того, что ТЫ сделала??

– Я сделала.

Владислава повторила это как утверждение и замолчала, пытаясь усвоить, осознать тот факт, что муж сейчас совершенно точно перекладывает вину на нее.

– Витя, не вопрос! Одевайся, поехали! – Владислава шагнула в сторону их спальни.

– Куда? – муж опешил.

– Подавать заявление на развод. На эту квартиру я не претендую. Выкупишь комнату моей мамы у меня и мне этого будет достаточно.

– А я так понимаю, что тебе есть уже, куда съехать, да, Владислава? Подготовилась, а из меня делаешь козла отпущения?

– Да что ты! Какой же ты козел? Ты же у нас лев! Вон всю спину тебе твоя львица расцарапала! А рогатая это здесь я!

Владислава шагнула в спальню и сразу прошла в гардероб.

– Что? Уже и вещички собираешь? – муж взвился, увидев, что Владислава выбирает одежду.

– А ты готов ехать в ЗАГС вот так? В спортивных штанах? Лично я не хочу в домашней одежде.

– Быстро же ты, Владислава, однако, готова слить в унитаз почти четверть века жизни! Сама нашла уже мне замену и теперь рада тому, что меня подловила, да?

– Вить, ты сам себя сдал с потрохами. Сказать, когда? – Владислава устало вздохнула.

– Ну-ка! Удиви меня! – муж оперся о дверной косяк и сложил руки на груди.

– Тебе перечислить все мелочи, что я заметила?

– А давай! Даже интересно! Влада-детектив! Вот смех-то! – желчно рассмеялся муж.

– Ты начал выключать свой телефон на ночь, стал вдруг ставить его на беззвучный режим и класть его экраном вниз, когда я рядом. Ты прав, я считала и считаю, что копаться в телефоне друг друга – это низко. Если ты вспомнишь, Витя, то я никогда не смотрела, кто тебе звонит, и чье имя высвечивается на экране твоего телефона. Потом у тебя появилась эта странная куртка молодежного фасона, футболки и толстовки из молодежной моды. Я так понимаю, что твоя львица моложе тебя и пытается таким образом сбросить твой возраст. Верной дорогой идет Дашулька, только вот на тебе это все смотрится смешно, уж извини! Я терпела ее приторные духи на твоих вещах, терпела твою холодность ко мне как к женщине, терпела твое вранье. Кстати, вчера сгорел ресторан, в котором ты «ужинал с деловыми партнерами». В новостях сообщили. Твоя спина, Витя, расцарапана и совершенно точно не горящими и падающими балками того самого ресторана – твоя одежда опять пахнет ее духами, а не гарью горящего ресторана. Не унижай себя и меня еще большим враньем, Витя: ресторан загорелся через час после твоего ухода из дома. Вы никак не могли покинуть его до начавшегося пожара. И знаешь, Вить, одно меня все-таки утешает.

– Да? И что же? – муж смотрел хмуро.

– То, что это все-таки женщина, а не Игорь, тот, что микроскоп.

– Все сказала? Молодец! Если ты так хочешь, то поехали! Только потом сама же приползешь мириться, как делала это всегда!

– Что? – Владислава замерла, боясь услышать дальше.

– Всю нашу жизнь, Влада, ты первая приходила мириться. Всегда! Ты не сможешь уже жить по-другому! Ты же никогда не работала, Владислава! Ты же не хочешь сказать, что то, чем ты там занимаешься с корявыми текстами каких-то идиотов, считающих себя гениальными авторами, это настоящая работа? – Виктор расхохотался. – Что ж, поехали! Посмотрим, сколько ты на этот раз продержишься, Ладенька!

Муж выплюнул ее имя, произнеся его как издевку. Так Владу называла только ее мама, и он это совершенно точно знал, выходит, что назвал он ее так намеренно, желая обидеть еще сильней…

Владислава замолчала, успокаиваясь, молчала и Нина.

– Вот так, Нина. Оказывается, то, что я считала женской мудростью, моим мужем расценивалось, как мои унизительные попытки от невозможности жить без него! – Владислава горько усмехнулась. – Смешно, а в нынешние времена повальной вседозволенности, даже стыдно такое говорить, но Виктор – мой единственный мужчина. И он это всегда знал. Понимаешь, я даже в мыслях никогда и ни с кем другим себя не представляла.

Владислава почувствовала, как щеки краснеют, Нина лишь кивнула и улыбнулась грустной улыбкой.

– И что? Вы поехали и развелись? Он так просто тебя отпустил? Нет, он, конечно, чудак, каких еще поискать, но неужели вот так просто?

– Нет, конечно, – Владислава усмехнулась, – в тот день мы съездили с ним в ЗАГС. Виктор, видимо, до последнего не верил, что я не передумаю. А у меня будто все сгорело, вот так, и разом, веришь? Он ведь по дороге в ЗАГС еще и на звонок своей львицы ответил. Не дорожил бы их отношениями, проигнорировал бы, верно? А он ответил. Сказал, что занят, что перезвонит ей позже. Она начала там что-то говорить, выспрашивать что-то у него. Я услышала только, как она меня старой ведьмой назвала. Сказала что-то вроде: «Это тебе твоя старая ведьма говорить не дает?» – а он ее не одернул. И знаешь, так обидно стало. Я в тот момент только об одном думала.

– Как не расплакаться? – догадалась Нина.

– Да. Именно. Не хотела я, чтобы он слезы мои видел. Потекшая тушь и распухшие глаза никому красоты не добавляют. Уж точно не старым ведьмам вроде меня! – Владислава невесело усмехнулась.

Нина выругалась вслух и тут же произнесла:

– Извини, не удержалась! Вот почему-то мне кажется, что сын твой не просто так сторону отца выбрал, а с подачи своего папаши, верно?

– Не знаю, Нина. Это, как говорится, уже совсем другая история.

– Расскажешь? Выплескивай все, без остатка! Зачем тебе то, что разъедает душу изнутри, не давая шанса на новую жизнь с другим, достойным тебя мужчиной? Давай-ка мы с тобой еще вина закажем, а? – и Нина, не дожидаясь согласия Влады, махнула официанту и показала на свой пустой бокал.

Глава 20

– Нина, против вина не возражаю, пожалуй, а вот о новой жизни с другим мужчиной поясни! Ты кого-то конкретного имеешь в виду?