Заноза - Екатерина Орлова
– Тогда в чем проблема?
Я тоже откидываюсь на спинку дивана и медленно качаю головой, перебирая теперь его пальцы вместо колечка.
– Не знаю, если честно. Но мне кажется, что в ее намерениях нет искренности. Понимаешь, она столько лет даже внимания на моего отца не обращала. Как на мужчину, – поясняю я. – А тут вдруг такая любовь! Понимаю папу, Кристина очень похожа на мою маму, и для него это сродни замещению женщины, которую он очень любил. Наверное. А что, если это не так? Что, если он и правда приведет ее домой и женится? – сорвавшимся голосом я задаю вопросы, которые беспокоят меня больше всего.
Иван отставляет чашку на столик и раскрывает объятия, в которые я тут же ныряю.
– Ась, без обид, но это не твое дело. Твой отец взрослый человек, который сам способен разгадать ложь, если она имеет место быть. И вообще, не суй свой красивый носик, куда не просят. Просто отпусти ситуацию и живи своей жизнью.
– Легко тебе говорить, – бубню в его кожу, параллельно с тем глубоко втягивая ноздрями его невероятный запах.
– Может быть, но я все равно считаю, что дети не должны лезть в дела родителей.
– Хорошо, наверное, так рассуждать, когда твои родители наверняка женаты всю жизнь и друг в друге души не чают.
Ваня тяжело вздыхает.
– Да, наверное, – тихо произносит он, а потом берет пульт и делает телевизор громче.
Мы оба сосредотачиваемся на передаче, и я, понемногу успокоившись, проваливаюсь в сон.
Нежно и глубоко
Иван
Мой телефон беззвучно вибрирует, и я, достав его из кармана, шепотом отвечаю на звонок:
– Алло.
– Добрый вечер. Это мастер, вы звонили с просьбой вскрыть дверь. Я на месте.
– Да, уже иду, – отвечаю и отключаюсь.
Аккуратно перекладываю Асю со своей груди на диван и подкладываю ей под голову декоративную подушку, которую она тут же обнимает. Встаю и расправляю плед, не отказывая себе в удовольствии полюбоваться на стройные ноги и аппетитную попку, выглядывающую из-под моей футболки, и только потом укрываю ее.
Бросив несколько купюр в карман спортивных штанов, натягиваю по дороге футболку и выхожу в коридор. Мастер достаточно быстро справляется с задачей.
– Покажите документы на квартиру, – просит он, закончив и выписав мне счет за работу.
– Это квартира моей девушки, она спит сейчас у меня. Сработал автоматический замок, и дверь захлопнулась.
Мужик качает головой, глядя на меня с сомнением. Я достаю деньги и отсчитываю нужную сумму, а потом докладываю еще несколько купюр, глядя на него со значением.
– Я бы не хотел ее сейчас будить.
– Но мы…
– Очень не хотел бы, – отвечаю я, докладывая еще пару бумажек.
Мужик со вздохом поднимает чемодан с инструментами:
– Замок надо менять, он не подлежит восстановлению, так что пока пускай закрывается только на нижний.
– А вы меняете?
– Меняем.
– Тогда я дам ей ваш номер, и она договорится о времени замены.
Он снова коротко кивает и торопится ретироваться. Видимо, чувствует себя неуютно, нарушая протокол. Войдя в квартиру Аси, я хватаю с комода в коридоре связку ключей, чтобы запереть квартиру, а потом меня одолевает любопытство, которое, в принципе, мне не свойственно. Но запах Аси, которым наполнено ее жилье, манит меня, и, прикрыв дверь, я следую внутрь. Прохожу по коридору, ступая практически бесшумно, словно вор. Я ведь вошел сюда без разрешения хозяйки, поэтому и чувствую себя так.
Практически во всей квартире горит свет. Где-то в районе ванной пищит телефон. Я вхожу туда и отключаю заведенный на нем таймер. Осматриваюсь и улыбаюсь. Это не холостяцкая берлога, а девичий мир. Все полки заставлены баночками, бутылочками и тюбиками, аромат стоит, как в парфюмерной лавке. Куча полотенец на полке сложены стопкой по цветам, по четыре каждого цвета. Зачем ей столько? Хмыкнув, выхожу в коридор и двигаюсь дальше. Из-за практически одинакового расположения комнат я точно знаю, куда следую. А иду я в святая святых – спальню Аси. В этой комнате сконцентрирована ее энергия. Спокойный цвет стен – единственное, что напоминает о скандинавском стиле интерьера. Все остальное типично для Аси: яркие акценты, легкий беспорядок, сочетание несочетаемого в интерьере. Не комната – взрыв. Она настолько ясно дает представление о своей хозяйке, что это вызывает улыбку. Кухня и гостиная более спокойных тонов, если, конечно, не считать картин на стенах и разноцветных ваз на полках в гостиной. Останавливаюсь у дивана и смотрю на небрежно брошенный на подлокотник плед, поверх которого лежит книга. Поднимаю и пролистываю несколько страниц, а потом смотрю на обложку. «Три дня Индиго» Лукьяненко. Интересный выбор. Никогда бы не подумал, что Ася читает фантастику.
Еще немного погуляв по ее квартире, я решаю, что этого достаточно, чтобы сложить мнение об Асе. С другой стороны, кроме книги, я не узнал ничего нового. Но почему-то даже созерцание предметов, которые она выбирала наверняка с любовью, вызвало тепло в груди. Выключаю повсюду свет, запираю дверь и возвращаюсь к себе.
Ася все так же сладко спит, свернувшись клубочком на моем диване. Не знаю, что в этом особенного, но даже от одного осознания, что она здесь, рядом, мне намного приятнее находиться в этой квартире. Как будто войдя в нее, Ася принесла с собой солнечный свет.
Я тихонько убираю посуду после нашего ужина, споласкиваю ее и гружу в посудомойку, навожу порядок на кухне, периодически бросая взгляды на спящую Асю. Улыбаюсь сам себе. Сейчас я в таком странном состоянии, когда хочется, чтобы она проснулась и в то же время чтобы продолжала спать. Когда моя бывшая пыталась остаться у меня ночевать, цепляясь за малейший повод, я всегда раздражался. Потому что привык спать один, потому что меня бесили ее вещи в ванной и спальне, потому что, опять же, она портила мои тихие утра. Но сейчас я почему-то несу Асю в свою спальню, устраиваю ее под одеялом, позволяя свернуться калачиком и, шумно вздохнув, зарыться носом в мою подушку. Потом раздеваюсь и ложусь позади нее. И, как только гашу свет, притягиваю Асю в свои объятия и целую в шею. Она тихонечко стонет.
– Вань, – зовет хриплым голосом, а я улыбаюсь. Так мне нравится это ее «Вань». Такое простое и в то же время нежное, проникновенное. Знаю, что все люди любят слышать свое
