Дьявол всегда рядом со мной - Ники Сью
— Ой, там мои пришли, пойду, поздороваюсь, — рефлекторно кинула я и тут же направилась к входным дверям. К счастью, у входа на самом деле, было скопление людей, и парень, не задумываясь меня отпустил. Он переключил свое внимание на кого-то другого, а я поняла, что это отличный шанс свалить домой.
Схватила куртку с крючка, накинула на себя, и выскочила на лестничную площадку. Людей становилось больше, а места протиснуться меньше. Однако мне это не помешало вырваться на улицу.
13.2
Свежий воздух ударил по щекам, и я подумала, что наконец-то могу вдохнуть кислород. Вытащила наушники из кармана куртки, включила музыку, и побрела в сторону дома. На часах было только шесть, мама будет рада моему раннему появлению.
Я проходила мимо незнакомых дворов, замечала, как в квартирах загорается свет, как кошки перебегают дорогу, а собаки обнюхивают землю в поисках еды. Было довольно прохладно, и ни одной звездочки на зимнем декабрьском небе.
Только когда свернула в сторону своего района, заметила знакомую фигуру. Остановилась, протерла глаза несколько раз. Ну, точно Соболев, его ни с кем не спутать. Он вошел в заброшенное двухэтажное здание. То самое, куда я с детства заходить боюсь и вообще обхожу стороной. Мне всегда мерещилось, что там живут приведения, но в реальности там околачивались алкаши или бродячие собаки.
Идти за Кириллом мне, конечно, же, не стоило. Это была абсолютно нелогичная идея. Безрассудная, так скажем. Спервая я прошла мимо заброшки, почти дошла до своего подъезда, но потом резко развернулась и направилась обратно. Мне было любопытно, и в то же время страшно. Зачем он туда пошел. Что ему там делать. Я три раза останавливалась по пути. Разворачивалась, но потом меняла решение. А вдруг он в очередной раз решил спасать кошку или собаку. Тогда ему нужна помощь. И хотя я чертовски злилась на него, отказаться от возможности узнать, чем Соболев занят, не смогла.
Возле здания было темно. Тут фонари вообще работают так себе. И это был еще один повод отказаться от глупой затеи. Меня не было как минимум десять минут. Кирилл мог уже уйти. Но разве девушку это остановит? Вот и меня не смогло.
Я на дрожащих ногах вошла внутрь, вытаскивая телефон из кармана. Включила фонарик, выключила музыку, чтобы слышать все шорохи. Мне было страшно, как будто вот-вот из-за стены выскочит монстр или маньяк с бензопилой. По спине пробежал мороз, а затем выступили капельки пота. Стены вокруг были расписаны граффити, под ногами мусор: банки, стекла, куски от штукатурки, разбитые камни. Местами пахло мочой, а где-то воняло фекалиями. Я закрыла рот ладошкой, сделала еще пару шагов вглубь и поняла, не хочу я искать этот психа. Если он настолько не в себе, что пришел в темное время суток в этот убитый особняк, то у него точно не все дома. У меня еще есть голова на плечах, поэтому всего лишь два шага, и я уберусь прочь.
Шаг.
Второй.
Третий.
Четвертый.
На пятом шаге я остановилась. Нет. Не потому, что решила идти обратно. Тело замерло, оцепенело просто. Состояние ужаса, переплетенное с тревогой, сковало руки и ноги. И вот теперь мне на самом деле стало страшно.
Глава 14 (часть I)
14.1
— Кирилл! — То ли шепчу, то ли кричу, не понимаю, не могу четко слышать свой голос. Он сидит возле стенки, прижимая руку к животу и корчится, явно от боли. В темноте я успеваю заметить сгусток крови, уходящий в правый край губы.
— Стр…цова, — тяжело выходят буквы. Его тело подрагивает, ему нужна помощь.
— Господи, Кирилл! — Срывается с моих уст, и я в панике оглядываюсь, боясь привлечь к нам лишнее внимание. Все обиды уходит на второй план, вместе с ненавистью и раздражением. Нужно помочь, не могу оставить здесь его одного. Телефон выпадает из рук, и фонарь теперь более отчетливо освещает лицо парня. Оно не ранено, только губа разбита, и то не сильно. Но судя по тому, как тяжело ходит его грудь, как сильно сжимают ладони одежду на животе, били по ребрам. Кирилла точно избили.
— Не… не подходи! — Вдруг прикрикивает он на меня, когда я делаю шаг навстречу. Моя нога зависает в воздухе, а глазами я ищу его глаза. Злится или может, обижен, но чтобы то ни было, сейчас не время проявлять характер. И я делаю решительный шаг.
— Стрел…ова! — Через слог выходят у него слова, а губы сжимаются в тонкую нитку.
— Что хочешь, говори! Тебе помощь нужна! — Умоляю, а не требую. Не могу, не могу смотреть на него такого. Беззащитный, слабый, словно брошенный щенок, над которым издевались в подворотне.
— Уходи, — стольным голосом парирует Соболев, отводя взгляд от меня в сторону. Мне не удается даже на секунду поймать контакт, он не хочет, не считает нужным.
— Ты еже еле дышишь, Кирилл!
— Оглох…а что ли, — рычит мальчишка, стискивая челюсть до хруста. Клянусь, я отчетливо слышала, как прохрустели его зубы. С каждым новым словом и вдохом, он сильней сжимает руку на животе, и сгибается.
— Кирилл, ну ты чего, — продолжаю умолять, откинув все эмоции и собственную гордость. Почему-то вспоминаю тот дождливый день под плачущей Ивой. Вспоминаю, как он лежал на земле, как получал удар за ударом. Прокручиваю в голове этот эпизод и свожусь к ужасной, разрывающей грудную клетку, мысли, что пришла поздно. Семь или десять минут, которые я потратила на внутренние терзания, были потеряны. Он вновь оказался чьей-то игрушкой для битья, а я могла… пришла бы на пару минут раньше…
— Проваливай, Стрельцова! — Набирает побольше воздуха в легкие и в этот раз прикрикивает, хотя вижу, как сложно ему дается показывать эмоции.
— С ума сошел! — Срываюсь, злюсь и прибываю в дикой обреченности. Почему он так со мной. Почему не дает помочь.
— Уходи! Слышишь, — не открывая рот до конца, говорит с неприязнью Кирилл, продолжая смотреть куда-то в одну точку. Я оглядываюсь, даже телефон с пола поднимаю, свечу в ту сторону. Вдруг человек, какой стоит
