Прости, я тебя проиграл - Галина Милоградская

Сама собой к обеду тревога рассеялась. Идти никуда не хотелось, я просто валялась на кровати и ради интереса просматривала сообщения о заграничной недвижимости. Надо начинать искать пути отступления, и если исчезать, то сразу и в никуда. На деньги, лежавшие на счету, я могу позволить себе небольшой уютный домик на Корфу, и ещё останется столько, что можно очень долго не работать. Готова ли я всё бросить и стать отшельником? Чувствуется, что ещё неделя-другая такой жизни, и это будет не желание, а необходимость. Но сначала надо решить вопрос с Вадимом. Попросить Макса, чтобы помог с разводом? Хотелось верить, что он не откажет, главное, чтобы не решил, будто я идут на развод исключительно ради него. Из-за него — да. Из-за пинка, который он мне дал, вышвырнув за рамки комфорта. Но сейчас на душе такой раздрай, что меньше всего мне хочется отношений с кем бы то ни было.

Да, маленький уютный домик на берегу Эгейского моря, новые лица вокруг, те, кто ничего обо мне не знает и никогда не узнает. Жизнь с чистого листа. Я так загорелась этой идеей, что даже сделала несколько закладок, пообещав вернуться к этим домикам, когда придёт время. Потом я спала. Долго, хорошо, без удушливой тревожности. Проснулась уже вечером и с внезапным облегчением услышала знакомый стук по клавиатуре — вернулся.

— Ты куда пропал? — я вышла в гостиную, щурясь на свет. Макс, в сбившемся на бок галстуке, в мятой рубашке поднял на меня глаза.

— Были дела, — ответил коротко. Бросил быстрый взгляд на монитор, отложил ноутбук и откинулся на спинку дивана. Потёр переносицу, устало вздохнул и взъерошил волосы: судя по их состоянию, он делал это последние несколько часов.

— Что случилось? — я тихо подошла, присела рядом.

Макс молчал. Я уже решила, что не станет отвечать, когда он глухо проговорил:

— Кто-то организовал мощную атаку на мою компанию. Пока отбиваемся, но если пробьются — могу лишиться всех активов.

Я онемела. И он так спокойно об этом говорит? Вспомнила утренние крики, вздохнула — просто он уже успел успокоиться.

— У тебя есть мысли, кто это может быть?

— Полно, — усмехнулся Макс. — Сейчас Серёга со службой безопасности пытается отследить, откуда идёт атака.

— А ты?

— А я вывожу то, что можно вывести без потерь и привлечения третьих лиц.

Мы замолчали. От меня в этой ситуации толку ноль, бесполезная. Охваченная непонятным самой себе порывом, я протянула руку, накрыла его ладонь и сжала.

— Ты справишься, — ответила на его вопросительный взгляд. — Я в тебя верю.

— Спасибо, — слабо улыбнулся он. Убрал мою руку и снова взял ноутбук. Я так и сидела рядом до глубокой ночи, наблюдая за сменой выражений на его лице. А потом задремала. Проснулась уже у себя в постели, укрытая одеялом. Наступила новая рабочая неделя, пришла пора собираться и спускаться в офис, Макса дома, ожидаемо, уже не было…

Одиннадцатая глава

Я думала, что кризис, подобный тому, что вчера описал Макс, выглядит иначе. Спускаясь в офис, ждала, что так будет как минимум паника, как максимум — вообще тишина, потому что все сотрудники разбежались. Ничего подобного! Работа продолжалась в привычном ритме, никто не голосил, не уничтожал бумаги, даже телефоны никто не обрывал. Обычный день обычного понедельника. Света поздоровалась и помчалась делать кофе, пара девчонок из бухгалтерии, пользуясь отсутствием Макса, не спешили прерывать затянувшийся завтрак. Закралось подозрение, что он мне наврал, но зачем?

Совершенно сбитая с толку, я тупо смотрела на заметки от Светы, пытаясь понять: составлять расписание как обычно, или сделать поправку на эту непонятную атаку? Кстати, самого Макса до сих пор не было, на мой вопрос Света сказала, что он попросил отменить на сегодня все встречи, а насчёт завтра сообщит отдельно. Отлично. И чем тогда мне заниматься весь день? Изучить последние контракты — этим как раз я занималась на прошлой неделе, и работы был непочатый край. Только как отвлечься, когда в воздухе отчётливо пахнет грозой, но запах озона чувствую только я?

Макс так и не появился. Пряча тревогу за слабыми улыбками, я прислушивалась к разговорам, всё больше убеждаясь: никто ничего не знает. Он говорил про какого-то Серёгу, причём таким тоном, будто я должна его знать. Ещё один привет из прошлого? Наверное, они сейчас были вместе и пытались отбить хакерскую атаку. Или уже отбили. Или, наоборот, защита окончательно прорвана и утром этот замечательный коллектив останется на улице? За переживаниями я даже толком не смогла поесть, но кусок бы в горло всё равно не полез.

Солнце как назло сегодня светило особенно ярко, и все вокруг были такими приветливыми, а у меня на душе кошки. Расселись рядком и точат когти. Если Макс обанкротится, он вполне может отказаться от нашего договора, что несомненно плюс. Зато он с лёгкостью может забрать все мои деньги из траста, а это уже плохо. Пусть бы лучше Вадима разорял, если станет так тяжело… Я нахмурилась: нет. Желать Вадиму разорения таким способом всё-таки гнусно. Что бы он мне ни сделал, я никогда не могла искренне желать кому-то зла. И что делать? От меня действительно толку никакого, интернет-атаки только в фильмах выглядят захватывающе, а по сути ничего не понятно и от того страшно.

К вечеру начала болеть голова, то ли от бесконечной информации из договоров, то ли от неизвестности. Я тёрла виски, мечтая оказаться в тёмной-тёмной комнате со стаканом холодного апельсинового сока. Продолжение этой мечты как всегда было одно: и чтобы проснуться, а всё по-прежнему. Вот только теперь я не могла поймать точку, в которой хотела бы оказаться. Опять в институте, под гнётом папы? Замужем, с ложным представлением о стабильности? Или же в квартире Макса, но только чтобы между нами всё было хорошо?..

Сложно. Дико сложно пытаться ориентироваться в пространстве, когда чувствуешь себя подвешенной за ноги в воздухе. Барахтаться бесполезно, зависать вниз головой — тоже не дело. Где же мне найти ту точку опоры, о которой говорил Архимед, чтобы оттолкнуться и перевернуть, наконец, свой мир?

Макс появился вечером. К тому времени я успела приготовить лёгкий ужин, правда, поначалу сомневалась: готовить