Соль на моих губах - Анна Владимировна Дубинская
– До свидания, – прощается Марина и уходит.
Мы остаемся одни. Недолгое время сидим молча. Даша смотрит чуть направо в окно, а я изредка бросаю на нее взгляды.
Снова чувствую ее запах. Ведь сидит она очень близко. Что-то нежное и воздушное. Сладкое…
Пора валить домой. Как раз замечаю, что выпил весь чай и слопал почти все блины. Проглот. А Даша всего две штуки съела.
– Может добавки? – скромно спрашивает она, глядя на тарелку, где одиноко лежат пара блинов.
– Я бы не отказался, но не стоит.
– Как ты?
– Сегодня лучше, чем вчера.
– Тебе бы к врачу показаться.
– Угу.
Она вновь отворачивается к окну. А я жую блин, уже нагло разглядывая ее.
Все равно она не смотрит. А погреть мужское любопытство я хочу. Она худая – это факт. Но фигуры из-за халата как следует не разглядеть. А вот ноги. Ноги я вижу прекрасно. Красивые, гладкие, слегка загорелые. Босые ступни приковывают взгляд. Девчонка симпатичная, хоть и ботаник.
– Семён, я понимаю, ты не хочешь делать презентацию… Но нам надо как-то договориться, – нарушает тишину первая.
– Договоримся, вариков нет, – приходится согласиться после всего что для меня сделала.
Перестаю глазеть и отворачиваюсь.
– Это замечательно.
Мы снова затихаем. Даша поднимается с диванчика и убирает посуду со стола. По мере осознания и ясности в моей башке все больше возникает желание – хочу уйти. Хочу домой, туда, где никого нет и туда, где никто не спросит о моем самочувствии.
– Ну я поеду тогда.
– Справишься? – замирает повернувшись ко мне.
– Справлюсь. У меня тачка там недалеко. Доеду, не парься.
– Удачи.
– Даш?
– Что?
– Спасибо тебе… за это… за то что притащила меня. И спасла. И блины у тебя вкусные.
Девчонка неожиданно краснеет. И теперь у нее лицо как помидор.
– Пожалуйста, Семён. Я не могла оставить тебя.
Мы застываем на пару секунд. Бездвижно стоим друг напротив друга.
– Окей. Я погнал лечится дальше. Найдешь меня в ВК. И напиши мне про презу. Как чего там будем делать.
– Хорошо, напишу, – тихо отвечает.
– Давай тогда. Буду ждать, – отворачиваюсь от серых глаз.
– Пошли дверь закрою.
Дальше мы оба молчим. В тишине проходим в маленький темный коридор. В тишине надеваю кроссы. В тишине она открывает дверь. И только потом тихо произносит:
– Пока.
– Пока.
Глава 20
В понедельник я надеваю одну из кофточек подаренных Аллой. Она светло-бежевая теплая и красивая. Почти как новая и садится мне просто идеально. Жаль, что брюки не подошли и пришлось надевать старые джинсы.
На улице промозгло. Я радуюсь, что захватила зонт и утепленную куртку. Настроение у меня отличное. Бабушку завтра выпишут. С Семёном я почти договорилась. К занятиям готова. Прекрасный день.
Алла встречает меня у входа. Стоит и трясется от холода.
– Привет. Зачем мёрзнуть? Могла подождать внутри. И дождь ещё этот.
– Привет. Да не растаю, не из сахара.
Мы заходим в корпус. Раздеваемся около гардероба. Я снимаю куртку, и Алла тут же замечает мою «обновку».
– Ух ты. Тебе очень круто.
– Спасибо, – улыбаюсь я.
Мы сдаём вещи и неторопливо идём в нашу аудиторию. Проходим весь первый этаж, столовую. Поднимаемся на второй. На пролете я замечаю шумную компанию. Среди множества голосов без труда узнаю низкий баритон. Семён. Он здесь!
Кошусь в их сторону и замечаю его. Высокий рост выделяет парня из толпы остальных молодых людей.
– Дашк, я тетрадь принесла. Спасибки тебе, сестрёнка.
Алла как нарочно начинает искать мою тетрадь в сумке, замедлив тем самым ход. Мы почти останавливаемся. Прямо напротив компании мажоров.
Я решаюсь посмотреть на него и вот, повернув голову, встречаю внимательный взгляд. Семён смотрит на меня.
Первым делом замечаю, что опухоль с лица после драки почти сошла. Выглядит он помятым. Но хотя бы не так все страшно, как было в субботу. Внутри успокаиваюсь, что парень не заболел и живой здоровый пришел на пары.
Я молчу, и пока Алла ищет тетрадь гляжу на парня. Не могу первая сказать "привет". Губы словно онемели. Семён тоже молчит. Его кто-то отвлекает, и он отводит глаза в сторону.
– Все, нашла, – Алла тянет меня на лестницу, и я, ощутив неприятную досаду внутри, иду за ней.
Не поздоровался.
А что я собственно хотела? Что он с распростёртыми объятьями накинется на меня как на старого приятеля? Конечно, и я этого не хотела, но почему-то внутри все равно гложет обида. Он стыдится меня, как и Андрей Песков.
– Даш, как выхи прошли? Я фильм такой смотрела, обалдеешь!
Алла переключает мое внимание на себя и я рада этому. Думать о Семёне в мои планы уж точно не входит.
Мы поднимаемся все выше по лестнице и все дальше от Семёна и его компании. Краем уха слушаю Аллу, и мысленно делаю зарубку – ни в коем случае нельзя больше вспоминать о выходных. И думать о парне тем более.
– А у тебя как? Чего делали? – живо интересуется Алла.
– Хорошо все. Ничего особенного. Ну как ничего. Было кое-что…
– Что? Расскажи, бабушку выписали?
– Нет. Ты потеряешь сознание и, возможно, перестанешь со мной дружить.
– В смысле перестану дружить? Ты что? Мы с тобой не разлей вода. Куда я без тебя, ты же мне как родная сестра.
– А сознание потерять готова?
– Знаешь, давно мечтала ощутить это состояние. Бесконтрольное падение и неизвестность, – смеётся. – Лады давай уже рассказывай, чего там у тебя стряслось.
– А не хочешь после занятий погулять? Все расскажу. И погода хорошая как раз. Как тебе?
– Замётано! – легко соглашается Алла.
* * *Вечером, когда прихожу домой после прогулки
