Твое сердце будет разбито. Книга 1 (СИ) - Джейн Анна

Пришлось помочь. Мы сели на ближайшую лавку, и я объяснила Власову, как решать это самое уравнение, которое на самом деле было сущей ерундой. Егор, по ходу, в математике вообще не шарил. Куда лучше он разбирался в социальных сетях.

— У тебя на волосах паук, — вдруг заявил Егор, когда я хотела с ним попрощаться.

— Что? — занервничала я. — Убери его, пожалуйста!

— Сейчас, — склонился ко мне Власов. — Ты только не дергайся, хорошо?

Его лицо оказалось так близко от моего, что я невольно отвела глаза. Если бы не чертов паук, которых я боялась, то я бы оттолкнула Власова. Однако пришлось ждать, когда он уберет паука и стряхнет его куда-то на землю.

— Готово, — самодовольно сообщил Егор. — И что бы ты без меня делала, новенькая?

Я хотела сказать, что жила бы счастливо, но не стала. Просто попрощалась с ним и побежала домой. На сердце было неспокойно — оно будто чувствовало, что приближается что-то нехорошее.

А началось все с того, что меня исключили из общего классного чата.

Глава 17. Начало травли

Сначала я даже ничего не поняла. Заметила, что меня удалили из чата только поздно вечером, тогда, когда я попыталась отправить сообщение, но ничего не получилось.

Я даже не нервничала — решила, что это какая-то ошибка. Приложения ведь часто глючат! И просто написала в чат с девчонками.

«Слушайте, а что такое с общим чатом? Меня исключили?»

Мне никто не ответил. Ни через десять минут, ни через час, ни через два. Я попыталась дозвониться до Дилары и Миланы, но девочки не брали трубку. И тогда я стала понимать — что-то произошло. Однако успокаивала себя тем, что, скорее всего, одноклассницы уже спят.

Спала я плохо — меня мучало какое-то нехорошее предчувствие. Снилось, будто я стою по щиколотки в мутной реке, а с берега на меня надвигается чудовище. Оно окутано туманом, и я вижу лишь его силуэт и алые сверкающие глаза. Чудовище все больше приближалось, и мне приходилось отступать дальше. Вот я стою уже по колени в воде, по бедра, по пояс, по грудь, по плечи… Вот больше не чувствую дна — барахтаюсь в реке, стараясь не утонуть. Мне страшно, и я боюсь, что вода вот-вот сомкнется над моей головой, я задохнусь и меня не станет. Чудовище погружается в воду, плывет ко мне. Оно снова рядом — хочет схватить меня за ноги и утащить на дно.

Однако в последний момент рядом со мной появляется лодка. В ней сидит какой-то парень, чье лицо я не могу разглядеть, потому что оно закрыто маской. Он хватает меня, вытаскивает из воды ровно в тот момент, когда чудовище хочет схватить меня. Я в лодке. Сижу напротив, дрожа от страха, и тянусь к лицу незнакомца, чтобы стянуть с него маску и увидеть его лицо.

Но именно в этот момент зазвонил будильник, и я подскочила на месте. Холодно было потому, что я забыла прикрыть окно, а одеяло упало на пол. Наверное, поэтому кошмар и приснился.

Перед тем, как пойти завтракать, я проверила соцсети — мне так никто и не ответил на мое сообщение. А еще несколько одноклассниц отписались от меня. Да что происходит-то?

В школу я пришла рано — Андрей снова сделал великую милость и подвез меня, хоть я и отказывалась. Однако мое «нет» он по обыкновению не слышал. Велел спускаться и садиться в машину. Пришлось подчиниться.

Первым уроком стояла математика. Когда я вошла в класс, ребята, которые уже пришли, резко замолчали.

— Привет! — сказала я неуверенно и улыбнулась. Они мне не ответили — отвернулись и стали тихо разговаривать. О чем, я не могла разобрать.

Все те, кто приходил в класс, меня игнорировали — либо делали вид, что не замечали, либо одаривали недобрыми взглядами, будто я совершила что-то ужасное. Я сидела за своей партой и не понимала, что происходит. А когда пыталась заговорить с кем-то, меня игнорировали.

Дилара, Милана и близняшки зашли в класс одними из последних, и у меня появилось ощущение, что они сделали это специально, чтобы не общаться со мной. Я бросилась к ним с улыбкой, потому что надеялась — может быть, хотя бы они что-нибудь мне объяснят?

— Девочки, привет! — воскликнула я. Дилара опустила глаза и первой прошмыгнула на свое место мимо меня. Милана одарила меня мрачным взглядом, но тоже ничего не сказала. А близняшки насмешливо фыркнули. Яна задела меня плечом, а Аня тихо прошипела:

— Идиотка!

Самыми последними в классе появились Лика Малиновская и ее подружки. Они будто что-то знали — уставились на меня так, будто бы я была мусором. Сложив руки на груди, Лика рассматривала меня, как охотник — добычу, но я не стала опускать взгляд. Смотрела ей прямо в глаза. Нашим гляделкам помешало появление Ольги Владимировны, которая залетела в класс и сразу же объявила:

— Урок уже начался! Займите свои места! Вставать не надо!

Лика криво улыбнулась и походкой модели направилась по проходу на свое место. А я опустилась на стул, чувствуя, как бешено колотиться сердце. Барсова сегодня не было — за партой я сидела одна.

— Барсова нет? — спросила классная, зорким взглядом огладывая присутствующих, чтобы сделать отметки в журнале — в обычном и в электронном. — Кого еще нет?

— Власова и Славенко! — выкрикнул кто-то из ребят.

— Ясно, — кивнула Ольга Владимировна и захлопнула журнал. — Так, собрались! Начинаем эту неделю продуктивно! Запомните, этот год для вас особенный, вы не должны подкачать!

Она начала урок с проверки домашнего задания, затем объяснила новую тему и устроила проверочную в самом конце. Как назло, у меня закончилась паста в ручке, а запасной не было — я умудрилась забыть пенал, когда собирала сумку.

— Есть запасная ручка? — спросила я тихо, обернувшись к Диларе. Канцелярии у нее всегда было много, и она саму себя в шутку называла «канцелярской феей», однако одноклассница вдруг замотала головой, хотя на краю парты лежал ее пенал. Меня словно парализовало. Дилара явно не хотела общаться со мной. Тогда я обратилась к другим девочкам, но они сделали вид, что ничего не слышат. Меня накрыло паникой. Да что происходит-то?!

— Туманова, хватит вертеться и разговаривать! — услышала я голос Ольги Владимировны. — Так, листочки все приготовили? Сейчас раздам задания.

Мне писать было нечем — паста в ручке закончилась, и остались только карандаши. Пришлось брать один из них, спешно подписывать листок и решать уравнения. Ольга Владимировна собрала листочки, ничего не заметив.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Урок закончился, однако из кабинета мы выходить не спешили — по расписанию стояло две математики подряд. Класс наполнился привычным гулом. Кто-то разговаривал, кто-то смеялся, кто-то смотрел видео в тик-токе… И все, как один, делали вид, что меня не существует. Даже те, кого я стала считать своими подружками. Дилара, Милана и близняшки вылетели из класса и остановились у окна напротив, что-то громко и весело обсуждая. А когда я попыталась подойти к ним, просто ушли. Я стояла как вкопанная на месте, и чувствовала, как холод ползет по моим ногам, позвоночнику, проникая в сердце и замораживая его.

И тогда я поняла. Мне объявили бойкот.

Только за что? Что я сделала? В чем провинилась?

«Девочки, пожалуйста, скажите, что случилось?» — написала я в наш чат, они читали, но молчали.

«Что я сделала не так? Я ничего не понимаю…»

Вместо ответа меня удалили из чата.

В класс я вернулась абсолютно потерянная. Никогда раньше я не оказывалась в таком положении, когда от меня отказались все — ни в прежней школе, ни в лагере, куда иногда меня отправляла мама. Напротив, я всегда со всеми общалась, старалась помогать, если это было в моих силах, поддерживала. Я никогда не оказывалась одна.

Лика Малиновская снова смотрела на меня с глумливой ухмылкой. Видимо, за всем этим стояла она. Но что я ей сделала? Неужели это как-то связано с Егором Власовым, которого сегодня тоже не было в школе? Лика ревновала его ко мне? Но ведь я лишь пару раз поговорила с ним и помогла вчера с решением уравнения. Ничего больше!