Видеть сердцем (СИ) - Ульянова Таня

— Рассказывай. — обратился к Стасу. Знаю, он тут. Я слышу его тяжелое дыхание. — Стас! — рыкнул на него. — Я слышу, как ты дышишь! — нервы снова взвинтили так, что меня стало потряхивать. Он тяжело вздохнул и бахая тяжелыми ботинками по полу, подошел ближе, присел на край кровати.

— Я не уверен, что ты готов сейчас это услышать…

— Стас! — я резко поднялся, но тут же обессиленно рухнул на подушки. Друг сделал шумный вдох и начал рассказ.

— От тебя ушла жена. — я сжал в кулаки простынь, чтобы не сорваться уже сейчас. — Она забрала Тима на следующий же день после происшествия. Собрала вещи, бросила Генри и ушла к Виту. — мне кажется, я физически ощущаю, как тяжело дается ему каждое слово. Меня стало накрывать, но я держусь, понимая, что это только начало истории. — Анна Семеновна… Она в больнице с инфарктом. — сердце пропустило удар, еще один… Каждый вдох стал причинять боль. Несчастная ткань, сжатая в кулак, затрещала под моими пальцами. — Арс? — Стас прервал рассказ и сжал мою руку так крепко, что хрустнули кости.

— Дальше! — едва сдерживаясь снова зарычал на друга.

— Ей уже лучше. Я каждый день заезжаю. Врачи говорят, она скоро сможет вернуться домой. Отец… — он снова шумно выдохнул. — Мы похоронили его, как и полагается, со всеми почестями. — я ощутил, как по щеке потекла слеза. Стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки, но нервы сдали. Еще слеза… и еще. Меня разрывает изнутри, хочется орать. Биться головой об стену, сжаться в комок и разрыдаться, как пацан. Так больно… Невыносимо больно. Каждую мышцу, каждую кость в моем теле выворачивает наизнанку. Стас молчит, все так же крепко сжимая мою руку.

— Дальше. — севшим голосом попросил его.

— Ты уверен? — утвердительно кивнул.

— Это Вит тебя заказал. — в палате раздался болезненный крик отчаяния… Мой крик…

— Мы взяли его, Арс. Слышишь? — Друг прижал мою голову к своей груди, в которой бешено колотится сердце. — Держись, брат. Держись. Ты сильный. — а меня трясет, меня рвет на части. — Как только будет можно, я отвезу тебя к нему. Держись.

— Арс? — послышался голос Даши.

— Уходи — в конец осипшим голосом произнес я.

— И не подумаю. — ответила упрямая девчонка.

— Уходи, Даша! — я оттолкнул друга и уставился в темноту. — Убирайся! Ты не нужна мне! Никто больше не нужен!

— Арс, не надо. — попытался остановить меня Стас.

— ПОШЛА ВОН! — закричал так громко, как только мог. — Мне не нужна жалость! Уходи!

Я услышал, как она плачет. Как убегает, хлопнув дверью. Как тяжело вздыхает Стас. Но мне слишком больно, чтобы отдавать отчет своим действиям. Мне кажется, внутри что-то сломалось. Умерло без права возрождения. Я опустился на подушку, прикрыл глаза и по щекам снова потекли слезы…

Глава 23. Даша

Я пулей вылетела из палаты и в коридоре сползла по стене на дрожащих ногах. Мне не обидно, нет. Мне больно. Не так, как ему, но все равно невыносимо. Я хочу быть рядом, но он слишком упрям, слишком горд, чтобы принять помощь от хрупкой девушки. Ко мне подошла медсестра, чтобы узнать, не нужна ли помощь. Отрицательно помотала головой, вытерла рукавом слезы и отправилась к выходу. Сегодня я тут будут лишней. Ему необходимо пережить это самому. С этими мыслями я побрела в сторону дома. На улице холодно, но сейчас это даже хорошо. Прогулка помогла немного успокоиться и принять единственное верное решение: Я не буду его слушать. Я все равно буду рядом.

Время полетело с невероятной скоростью. Первые несколько дней он ни с кем не разговаривал, никого к себе не подпускал, но ежедневно мы со Стасом сменяли друг друга в палате Арса. Это продолжалось до тех пор, пока не выписали из больницы его маму. Она тут же приехала навестить сына вопреки рекомендациям врачей о том, что ей нужен покой. Долго плакала возле его кровати, и он заговорил. Нехотя, тяжело, будто успел забыть все слова. Именно она вернула его нам, пусть не совсем, но в нем снова стало просыпаться что-то живое.

Еще через несколько дней ему разрешили вставать. Это стало очередной пыткой для него. Если бы не Стас, я не представляю, как бы Арс справился. Друг буквально силком поднимал его с кровати и заставлял ходить. Опираясь на плечо Стаса, он делал первые шаги. Мое сердце сжималось каждый раз, когда он тяжело опускался на кровать и делал тяжелый вдох, выдыхая само отчаяние.

Отсутствие зрения не давало ему полноценно двигаться, одеваться, есть. Он постоянно на взводе, но мы не отчаивались и не слушали его. Мы все время были где-то рядом. Мама Арса не могла приезжать к нам часто, она сама еще не отошла от тяжелого приступа, но я ездила к ней, чтобы помочь по дому. Почти забросила учебу на это время. Отец ругался, конечно, но в глазах его я видела одобрение своим действиям. Мы не могли их бросить, просто не имели права.

Когда Арс немного окреп физически, было проведено еще одно обследование. Сергей привез врача из Столицы, который дал конечное заключение. Операции быть! Они смогут вернуть ему зрение, как только организм полностью восстановится. Назначили примерную дату, до которой еще около месяца и отпустили его домой. Только вот к возвращению в привычную обстановку он оказался не готов.

Разбитая на мелкие осколки душа разрывала его изнутри такой болью, что я боялась… Не выдержит! Стас привез ему Генри, чтобы хоть как-то отвлечь друга и заставить его выходить на улицу. Конечно, не без помощи Стаса. А вечерами Арс пил. Много, до потери сознания. Напивался и отключался, чтобы проснуться к обеду и просто лежать. Ри тогда забирался в ноги, клал свою морду на хозяина и тихо скулил.

Я тоже стала приходить каждый день после университета. Убиралась, стирала, готовила, гуляла с собакой и разговаривала с ним. Иногда Арс отвечал, даже пытался улыбаться, но чаще гнал меня, требовал, чтобы я больше не возвращалась. Но я упрямая, я же знаю, что ему нужна помощь. Только по ночам, уже дома я ревела в подушку прокручивая в голове все обидные слова, что он мне говорил.

Вот и в это утро чашка горячего ароматного кофе кое как приводит меня в чувство после очередной бессонной ночи. Я успела одеться и немного привести себя в порядок, но синяки под глазами стали постоянным явлением в последнее время.

— Даш, ты снова к нему собралась?! — отец недовольно ворчит. Молча киваю в ответ, даже не собираясь слушать его нотаций.

— Папа, не начинай, я прошу тебя! — оставив недопитый кофе, я встала из-за стола. — Ты же знаешь, я не могу иначе! Я просто не могу его бросить! Не могу… — тихо всхлипнула и убежала к себе, чтобы через двадцать минут уже сесть в такси и отправиться по знакомому адресу. Расплатившись с водителем, на подкашивающихся ногах вышла из автомобиля, чувствуя слабость. Каждый раз оказываясь здесь, тысячу раз мысленно умираю, пока не увижу его…

Несколько минут молча стою у входной двери, понимая, что меня там не ждут. Сердце заходится в бешеном ритме. Всё же собравшись с мыслями, я неуверенно открыла дверь, проходя в квартиру.

Я делаю небольшой шаг в комнату и останавливаюсь. В нос тут же бьёт противный запах алкоголя вперемешку с табаком.

Тяжёлый вздох срывается с моих губ, когда я вхожу в соседнюю комнату. Я просто застываю в дверном проёме на несколько секунд… Арс не шевелясь лежит в постели, и можно подумать, что он мертв. Лишь вздымающаяся грудная клетка от тяжёлых вдохов, говорит о том, что он просто спит.

На подкашивающихся ногах подхожу к кровати, осторожно присаживаюсь на край. Бедный мой… Любимый…

— Арс… — осторожно беру его за руку. — Что же ты делаешь?

Где-то в груди все разрывается на части от навернувшихся слез, но я держусь из последних сил.

— Пошла вон! — не открывая глаз рычит он.

Я непроизвольно вздрагиваю от неожиданной грубости. Внутри все болезненно сжимается. Я знаю, что я не нужна ему. Знаю, что он не любит…Сижу не шевелясь. Стараюсь не обращать внимания, но слезы предательски начинают скатываться по щекам.

— Зачем ты так со мной? — стараюсь дышать ровно, чтобы он не понял, что я плачу.