Рэдклифф - Стража чести

образным вырезом, – Ты тоже выглядишь очень расслабленной, – Она притянула Блэр за талию и поцеловала, – Ммм. И слишком хорошо пахнешь.

– Вот что значит сила сна и горячей ванны, – Блэр откинулась назад, положив руки на плечи Кэм.-

Что вы задумали, Командир?

– Это, – Кэм уткнулась в шею Блэр и поцеловала ее у основания.

– Помимо этого.

Кэм рассмеялась, – Захвати куртку и идем.

– Куда мы идем? – Поинтересовалась Блэр.

– На улицу.

– Как будто на свидание?

Они обе хорошо понимали, что свидания для них были невозможны.

– Что-то вроде того.

– Скажи.

Кэм медленно покачала головой, с озорным блеском в глазах, – Неа.

Блэр сузила глаза, – Я не люблю игры, Кэмерон.

– Правда? – Кэм снова приблизилась к ней и, слегка прикусив, потянула мочку ее уха, вызвав тем самым средний звук между стоном и рычанием, – Я никогда не замечала этого.

– Я думала, ты наблюдательна, – ответила Блэр, скользнув рукой меж бедер Кэм и прижимая руку.

Кэм выдохнула, а ее ноги ослабели, – Христос.

– Извини. Что это было?

– Если ты не прекратишь это, – выдавила Кэм сквозь стиснутые зубы, – Я буду не в состоянии ходить

и ты так и не узнаешь, куда мы собирались пойти.

– Хммм, – Блэр размышляла, поглаживая пальцами Кэм между ног, – Жестокий выбор.

– Пожалуйста. Я хочу пригласить тебя, – Кэм поцеловала любимую в ушко, – А после, ты можешь мучить меня столько, сколько тебе вздумается.

Смеясь, Блэр убрала руку, – Значит теперь у нас сделка.

Одна из поразительных вещей, которые Старк открыла для себя в Париже – в этом городе очень поздно темнеет, даже по сравнению с летними вечерами дома. Она вошла в вестибюль отеля Рене,

чуть позже 8. В это время небо над улицами было осыпано золотым сиянием, предшествующим наступлению пурпурных сумерек. Команда была в Париже чуть больше четырех дней, но график Цапли был настолько плотным, что промежутков времени между ее передвижениями практически не было. Этот вечер был у нее первым полностью свободным. К ее огромному удивлению, Командир отвела ее в сторону и сказала, чтобы она не возвращалась до завтрашнего полудня. Когда она попыталась протестовать и начала говорить, что может выйти в следующую смену, в 7 утра,

Командир просто ответила: «Отдохните, Старк. Я хочу, чтобы завтра вечером вы были на позиции».

Она приняла благоразумное решение не спорить дальше и поспешила в свою комнату, где жила с Фелицией Дейвис.

– Где пожар? -Спросила Фелиция, когда Старк с разбегу влетела в двухкомнатный номер.

– У нас изменения в графике и я не работаю сегодня ночью.

– Фелиция выгнула бровь, – Правда? Повезло тебе. Я как раз собиралась пойти погулять. Не хочешь присоединиться?

– Ох…

Смеясь, Фелиция покачала головой, – Не важно. Я так понимаю, у тебя есть планы.

Обсуждение личной жизни было для Паулы ново, потому что она никогда не говорила о ней раньше. Ей очень нравилась Фелиция. Однако, вдобавок к ее природной сдержанности, она не была уверена, что может обсуждать ее отношения с Рене. Одним делом было признаться в своем собственном интересе к другой женщине, что могло иметь последствия для ее карьеры, но совсем другое – сделать это, относительно Рене.

– Извини, – спокойно сказала Фелиция, – Я не хотела поставить тебя в неловкое положение.

– Нет, это ты меня извини, – Старк напомнила себе о том, какую важную роль сыграла Фелиция в успешном завершении их последней операции, и что более важно, какую моральную поддержку она оказывала ей, пока Рене была в больнице, а С тарк была практически разбита, – Я собираюсь провести этот вечер с Рене.

– Конечно, я должна была догадаться. Надеюсь, вас ждет чудесная ночь.

– У меня не так много опыта, как в дружеских, так и в любовных отношениях, – тихо призналась Старк, – Это не относится к тебе лично…то, что я не рассказываю.

Фелиция улеглась на диван и скрестила ноги, уложив одну длинную, изящную руку на согнутое колено, – Я не думаю, что эта работа особо благоприятна для дружбы. Здесь столько секретов,

которые мы обязаны держать, что мы забываем каково это – открываться другим людям.

Кивнув, Старк вытащила стул из-под стола и села, с новым интересом разглядывая женщину, в

компании которой проводила ежедневно по много часов, – Я никогда много не думала об этом, но ты права. Мы проводим целые дни с кучкой людей, неделю за неделей. Но мы никогда не говорим ни

о чем другом, кроме этой работы. Это делает нас…одинокими.

– Да, делает, – Фелиция вздохнула, – Я думаю Рене превосходная женщина. Надеюсь у вас двоих что-

нибудь получится, если ты хочешь этого.

Старк усмехнулась и покраснела, – Это то, чего я хочу… больше чего бы то ни было вообще. – Ты влюблена. М огу себе представить, как легко влюбиться в тебя.

Брови Старк взлетели до небес, а ее рот приоткрылся, – Ох…

– Нет, ты в абсолютной безопасности, – Смеясь добавила Фелиция, – Я не открыта для отношений, а даже если бы и была, хоть ты чертовски обаятельна, все же, я предпочитаю мужчин.

– Я вроде думала, что ты и Мак…, – Старк повела плечом,- Это запретная тема?

Темные глаза Фелиции помрачнели, – Нет, не запретная. Это просто невозможно. Я не думаю, что

отношения на работе это очень хорошая идея.

– Это сложно.

– Да, и ты знаешь, для женщины, которая хочет как-то продвинуться в этой системе, не лучшая мысль – спать со своим начальником.

– Значит это не потому, что он тебе не нравится?

– Наоборот, – тихо сказала Фелиция, будто говорила это самой себе, – Он нравится мне слишком сильно.

– Знаешь, я еще не говорила Рене, что свободна. У нас нет каких-то конкретных планов…так что ты можешь присоединиться к нам за ужином или что-то вроде того.

– О, нет, я не думаю так, – Фелиция подарила Старк любящую улыбку, – Иди к своей девушке и проведи шикарный вечер.

Поднимаясь на лифте, Старк очень нервничала, думая о том, что ждет ее сегодня. «Шикарный вечер. Как может быть иначе? Я иду к Рене». Сдержав слово, данное ей, во время работы Старк не думала о том, что было утром, об их поцелуе и о том, что между ними могло быть больше него. Но сейчас она была свободна и все что было в ее голове – это воспоминания о том, как Рене лежала на ней, о мягкости ее губ, теплоте ее кожи и будоражащем ощущении на себе ее тела. Сильное волнение восходило откуда-то из глубин ее плоти и концентрировалось внизу живота, нарастая и заставая ее