Ирина Романова - Я зарекалась любить
- Я не намного старше тебя. Мне двадцать семь. И ты регулярно опаздываешь, – теперь он пепелил меня взглядом, ожидая, что же я смогу ему на это ответить.
Я вспыхнула. В этом он был прав.
- Ты сегодня первый день работаешь, откуда ты можешь это знать?
- Я о тебе знаю почти все: изучил твое личное дело, включая полученную информацию с твоего электронного пропуска.
- Ну тогда ты должен знать, что я всегда задерживаюсь на работе и отрабатываю больше восьми часов в день. И вообще, - я недоумевала. - Зачем тебе это?
- Я твой руководитель, а личная информация позволяет эффективнее управлять сотрудниками.
- Очень сомневаюсь, - пробормотала я. Затянулась пауза, я думала, как задать ему интересующие меня вопросы, когда подняла на него глаза, поняла, что он смотрит не на меня, а куда-то ниже… на мои ноги. Я опустила голову и обнаружила, что юбка задралась, оголяя кружево чулок. Я резко встала со стула, проклиная чертово платье, и оно вернулось на прежнее место. Иван тоже встал, посмотрев на меня, он стал ослаблять галстук, ему явно было некомфортно.
- Ты знал, что я здесь работаю, когда подписывал контракт?
Он ухмыльнулся и ответил:
- Обсуждение моей работы и условий контракта начались задолго до того, как мы познакомились. И я не знал, что ты здесь работаешь, – самодовольная улыбка отразилась на его лице.
Я опустила глаза, понимая, что задала глупый вопрос.
- Хотел пригласить тебя на деловой обед завтра. Меня нужно ввести в курс дела относительно некоторых личностей, - он обошел стол и остановился в нескольких шагах от меня. Настолько близко, что я смогла уловить запах его парфюма. Он явно выражал мужественность, силу и уверенность в себе.
- Если ты думаешь, что я буду стучать тебе о личной жизни сотрудников, то ты обратился не по адресу, кроме того, у меня есть постоянная компания для обедов. Если это все, то я бы хотела вернуться к работе.
- На сегодня это все, я сообщу тебе дополнительно о совещании по поводу нового проекта, – его ледяной тон лишь доказывал, что он недоволен моими словами, он вернулся к своему месту за столом.
- А ты не собираешься просить меня не распространяться о факте нашего знакомства? - я уже стояла в дверях, когда решила задать ему этот вопрос.
Легкая ухмылка снова начала красоваться на его лице:
- Нет, я буду даже рад, если ты начнешь трепать всем, что я спас тебе жизнь, это повысит мой рейтинг.
Я начала закипать. «Ну почему именно он оказался в тот момент в воде? Лучше б я утонула!»
- Ну-ну, не надейся, – сказала я, тоже ухмыляясь. Я решила подыграть ему, вышла и хлопнула дверью.
«Ну, в этот раз обошлось почти без подколов, обидных слов и сарказма, прямо прогресс!» - на ходу говорила я себе.
Остаток рабочего дня я провела перед компьютером. Очнулась только когда Оля не ответила на мой вопрос относительно отчета от отдела продаж, оглянувшись, я поняла, что офис уже пустовал. На часах восемь вечера. Я решила приостановить свою кипучую деятельность до завтрашнего утра и начала спешно собираться домой. План работы на сегодня был перевыполнен.
Придя домой и сняв высоченные каблуки, я почувствовала себя почти счастливым человеком, совершенно счастливой была бы, если б мне сделали массаж ног и стерли память. Подругу я свою обнаружила, сидящей на диване со скрещенными ногами с ведерком мороженого в руках, она была в серых трениках и футболке, на несколько размеров больше положенного. Оторвав взгляд от сериала «Друзья», она равнодушно поздоровалась и начала усиленно тыкать ложкой в мороженое. В подобном состоянии я ее видела только один раз, когда она завалила экзамен на втором курсе по Налогам и налогообложению.
- Страдаешь? - спросила я, присаживаясь на диван рядом с ней.
- Угу, - она не отрывала глаза от мороженого.
- Ну так позвони ему, скажи, что повела себя глупо, он простит, и вы будете счастливы.
- Нет, - она отрицательно покачала головой, - я смогу это пережить, завтра в клубе подцеплю кого-нибудь и забуду его.
- Значит, в клуб мы идем с серьезными намерениями? - спросила я, осознавая всю тяжесть последствий такого похода. Просто потанцевать, развеяться – это одно, пытаться найти кого-нибудь - это другое. Я буду переживать за нее, где она провела ночь, все ли с ней хорошо, не маньяк ли ей попался.
Она положительно покивала головой, глядя на ее удрученное состояние, рассказывать ей о Иване мне не хотелось. Я вздохнула и отправилась к себе в комнату.
========== Глава 16 ==========
Надо отдать должное, Иван был действительно хорошим специалистом. На следующий день было назначено совещание на двенадцать часов, где были собраны все участники нового проекта. Я была приятно удивлена, насколько он быстро понял суть продукта и влился в коллектив. Обращаясь ко всем на «ты» (кроме Владимира Николаевича), он расположил к себе людей, а сформировав определенные замечания и претензии (надо отметить, справедливые) добился уважения к себе как к профессионалу. Он никогда не улыбался, не шутил, не фамильярничал, у него не было лишних слов, говорилось все строго по делу. Он часто хмурился и всегда был серьезен. Меня впечатлил его подход к работе.
После того, как совещание закончилось, он попросил меня задержаться. Я недоуменно стояла, прижимая ежедневник к груди, и смотрела, как один за другим сотрудники выходят из кабинета переговоров. Закрыв за последним дверь, он повернулся ко мне и спросил с полным равнодушием:
- Мы сегодня идем в клуб, - я смотрела на него, слегка хмурясь, и пыталась сообразить: «Он что? Меня приглашает?», как внезапно меня осенило, что Кира позвала его и Борю.
- А-а-а, - протянула я, - ну да, Кире требуется новое увлечение, но если ты не хочешь…
- Я хочу, - он перебил меня, - и тебе, похоже, придется терпеть такого самовлюбленного, самодовольного, полного сарказма и злости эгоиста, как я.
- Ты забыл добавить «злопамятного», - сказала я, складывая руки на груди в оборонительной позе. Кроме того, в винного цвета брюках и белой приталенной блузке с длинным рукавом, я чувствовала себя увереннее.
Он ухмыльнулся:
- Такое сложно забыть, - проговорил он, слегка прикрывая глаза. В этот момент на его лице отразилась боль, как будто он по-мазохистски смаковал каждое слово у себя в голове. Он отступил назад на один шаг. Через минуту, взмахнув головой, словно отгоняя дурные мысли, он проговорил:
