Екатерина Вильмонт - Сплошная лебедянь!
– Ваня, что за женщина? Ты же не так давно женился!
– И страшно об этом жалею! – неожиданно даже для себя самого заявил Иван Алексеевич.
– То есть как?
– А вот так! Я не люблю Дину, да и не любил никогда.
– Зачем же ты женился?
– Дурак был!
– И что теперь?
– Разводиться буду.
– Да ты с ума сошел на старости лет.
– Ох, сестренка, если бы ты знала мою Ясю…
– Это что еще за имя?
– Ярослава.
– А Дина в курсе?
– Пока нет.
– Мне это не нравится! Категорически не нравится! Вот уж воистину, седина в бороду…
– Ничего, седина бобра не портит! – засмеялся он. – Да, ты вот что мне скажи, ты знаешь профессора Иноземцева?
– Какого? Завотделением?
– Да.
– Ну знаю, а при чем тут он?
– Да вот я завтра хочу к нему зайти, все досконально выяснить насчет Виктора, спросить, не нужно ли что-то из Москвы, ну, сама понимаешь…
– Вань, ты почему так резко перевел разговор? Что, эта твоя особа как-то связана с Иноземцевым?
– Что за чепуха!
– Ваня, я же всегда знаю, когда ты врешь!
– Я не хочу об этом говорить с тобой! Ты, ничего не зная о моей любимой женщине, уже сразу встала на сторону Дины! И вообще, если бы не ты, я бы на ней не женился! – разозлился он вдруг.
– Вот это номер! Тебе приспичило жениться, ты меня познакомил с ней, она мне понравилась. Она тебя любит…
– А я не верю в это! Когда тебе сто раз на дню объясняются в любви, это внушает подозрение!
– А твоя новая пассия тебе в любви не объясняется?
– На словах – нет! Но достаточно заглянуть ей в глаза… Она чудо!
– И сколько этому чуду лет?
– Она ровесница Дины.
– Хорошо хоть не нимфетка, – вздохнула Елизавета Алексеевна. – Вот что, Ваня, расскажи-ка мне о ней поподробнее. И покажи ее фото, наверняка у тебя в телефоне есть.
– Нету, представь себе!
– Ну надо же, как несовременно! Или Дины боишься?
– Никого я не боюсь. Просто не до того было…
– Тогда расскажи, какая она?
– Она… у меня слов не хватит, чтобы рассказать, какая она. Она просто чудо, и этим все сказано! – восторженно произнес Иван Алексеевич.
– Ладно, поверю, так и быть, – добродушно потрепала по голове любимого брата Елизавета Алексеевна. – А Глеб ее знает?
– Видел. А Наташка знает и тоже в восторге от нее. А Дину она терпеть не может.
– Почему?
– Понятия не имею, но факт остается фактом.
– А как ее фамилия?
– Ты не поверишь… Иноземцева.
– Она имеет какое-то отношение к…
– Не знаю, но может иметь.
И тут у него не хватило выдержки и он все выложил сестре, все, с самого начала, с момента, когда увидел Ясю с балкона кузьминской дачи.
– Да, брат, ты попал… Думаешь, это любовь?
– Уверен! Такого со мной никогда не было.
Елизавета Алексеевна задумалась.
– Знаешь, Ваня, – начала она по некотором размышлении, – я ведь хорошо знакома с Иноземцевым, благодаря ему Виктор попал в этот госпиталь. Ярослав Ярославович хороший человек, превосходный врач, прекрасный семьянин, у него двое сыновей, Костя и Федя, такие славные ребята… Ярослав Ярославович овдовел два года назад. Я была хорошо знакома с его женой, но никогда не слышала о том, что он был раньше женат, что у него есть дочь. Но, впрочем, мы не были достаточно близки и я вполне могу не знать таких деталей. Но я совершенно не могу поверить, что он мог бросить ребенка. Женщину, да еще с таким характером, запросто, а вот ребенка…
– Скажи, он жил когда-то в Москве?
– Да. Жил.
– А какого цвета у него волосы?
– Да никакого! Он лысый как коленка, – улыбнулась Елизавета Алексеевна. – Жаль, конечно, что у тебя нет фотографии…
– Это поправимо! – засмеялся Иван Алексеевич. – Минутку!
Он вышел в другую комнату и набрал номер.
– Алло, – мгновенно откликнулась Яся. – Это ты? Ну как там дела?
– Все хорошо! Твое гадание оправдалось. Я люблю тебя, Яська! И безумно скучаю!
– Я тоже…
– Любимая, сделай селфи и пришли мне немедленно, иначе я сойду с ума!
– Хочешь показать меня сестре?
– И это тоже, но, главное, я просто хочу иметь у себя твою мордашку любимую. Сделаешь?
– Не вопрос! Но ты скажи мне, когда я… когда мы увидимся? Ты оттуда в Москву полетишь?
– Нет! В Питер, всего на сутки, но… Я люблю тебя!
– И я!
Она отключилась и через минуту уже прислала селфи.
– Лиза, вот она! – он протягивал сестре свой айфон.
– Правда, милая… Напоминает Жанну Самари Ренуара, ты не находишь?
– Глеб тоже так считает, а я не вижу этого сходства.
– Но уж профессора Иноземцева она ни чуточки не напоминает.
– Ты говоришь, он хороший человек и сыновья у него хорошие?
– Несомненно.
– Тогда… я должен попытаться… А вдруг? Вдруг у моей Яськи есть отец и два брата? Она такая одинокая… Я завтра же пойду к этому Иноземцеву, попробую поговорить с ним. Чем черт не шутит!
– Послушай… Я не знаю, нужно ли это делать… Мы же не знаем всех обстоятельств…
– Ну и хорошо! Приду к нему на голубом глазу, скажу, вот увидал вашу табличку, решил узнать, не родственник ли вы такой-то. В конце концов ей же ничего от него не нужно… У нее есть я, да и сама она не…
– А в самом деле, попробуй! Но если ничего не выйдет, не вздумай рассказать об этом своей девушке.
– Лиза, не держи меня за идиота.
* * *Он позвонил! Попросил фотку! Он любит меня! Господи, неужели это возможно? Я так счастлива! И, похоже, на мне это большими буквами написано! Когда вчера Яся пришла на работу, начальник отдела, немолодой дядечка, вдруг спросил:
– Ярославочка, что с вами? Забота юности? Я имею в виду любовь?
– Я поняла, Илья Сергеевич!
– Я знал, что вы поймете! Хотя нынешняя молодежь как правило не понимает.
– Так я уже не молодежь, Илья Сергеевич! – засмеялась Яся. – Я до сих пор предпочитаю книгу Интернету.
– Это разумно. И когда от вашей любви родятся детки, не давайте им на горшке гаджеты, дайте лучше красивую книжку…
– Так и сделаю, Илья Сергеевич!
Женька тоже сразу почувствовала что-то.
– Ясь, что случилось? Борис вернулся?
– Нет.
– Нешто Верещагин нарисовался?
– Нарисовался, Женечка, нарисовался! Разыскал меня и явился…
– И ты не устояла?
– Не устояла, грешна.
– Господи, а глаза-то как сияют! Это что, любовь?
– Похоже на то!
– Ну не знаю, – покачала головой Женька, – я бы лично поставила на Бориса. Эти телевизионщики не внушают доверия как-то…
– «Эти телевизионщики» не внушают, а этот телевизионщик внушает! Понимаешь, Женька, я почему-то в нем уверена, кажется, впервые в жизни уверена в мужике.
– Ох, зря, Ясечка, зря! Вот я чувствую, ты еще хлебнешь с ним…
– С ним! Вот ключевое слово – с ним! С ним я готова хлебать все что угодно!
