Катажина Грохоля - Заявление о любви
Напряжение Марты стекает вниз, по серому свитеру, синей юбке, обычным серым ботинкам на низком каблуке. Совершенно спокойно она произносит:
— Ну слава Богу.
Опять молчание и внезапное ощущение неловкости. Первой нарушает тишину Ивона: поворачивается в сторону изголовья, поправляет цветную подушку, прислоняя ее к металлической спинке кровати, и знаком просит Марту сесть. Та садится на краешек кровати. Тогда Ивона судорожно начинает что-то искать — перебирает руками, заглядывает под подушку и наконец тоном с оттенком претензии произносит:
— У меня где-то здесь были часы!
Марта вскакивает — она об этом не подумала. Часов нет ни на ночном столике, ни на кровати — снова эта дурацкая паника. И вот рука скользит по серому свитеру, изучает содержимое кармана. В ее ладони сверкает что-то серебристое. К тени от цветов прибавляется огромная тень маленьких с узким браслетом часов, охватывающая букет, словно коса. Руки женщин сталкиваются — ногти Ивоны, покрытые лаком лососевого цвета, щелкают о серебро. Марта убирает свою руку — ее ногти коротко острижены — и объясняет:
— Я их спрятала, поскольку хотела, чтобы ничего… Но Ивона, надевая часы на запястье, прерывает ее на полуслове:
— Я ведь должна знать, который час! — В ее голосе проскальзывает нота легкого раздражения.
Марта помнит положение маленькой стрелки на циферблате.
— Семь минут.
Ивона не может справиться с миниатюрным замочком.
— Вижу, что семь! Марта пожимает плечами:
— Понятно.
Ивона смеется, как будто ей удался хороший анекдот.
— Семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, старт!
Марта на лету схватывает, о чем идет речь. Она теребит свои маленькие пальцы без колец. Не нужно их сжимать.
— Хм… От чего?
— Играешь в вопросы? — Ивона все прекрасно понимает.
— А ты нет? — Марта улыбается.
— Это риторический вопрос?
— А ты как думаешь? — Марта не проиграет, только нужно помнить, что отвечать надо все время вопросом на вопрос.
— А я?
— Откуда ты взялась, такая наблюдательная? — Внимание Марты ослабевает.
— Разве это имеет значение?
Паузы между вопросами не должны быть длинными. Марта задумывается.
— Почему ты меняешь тему?
— А какая у нас сегодня тема? — Ивона реагирует быстрее Марты.
— Как будто ты не знаешь? — удивляется Марта.
— Не хочешь ответить на мой вопрос?
— Ты действительно думаешь, что выиграешь?
Ох, пауза. Ивона смотрит не нее, затем спрашивает:
— Который час?
— У тебя же есть часы, — вырывается у Марты. Ивона радостно смеется:
— Проиграла, проиграла!
Марте вдруг становится обидно.
— Я всегда проигрываю. Ивона грозит ей пальцем:
— Только без этого!
Затем она отодвигается, освобождая место на постели, чтобы Марта могла сесть напротив.
— Снимай обувь, залезай и не обижайся. Сегодня я командую.
Но Марта еще дуется:
— Я никогда об этом не забывала, ни на секунду.
Ивона как будто не слышит. Марта снимает стоптанные туфли, проверяет, не поехала ли петля. Не хотела бы она здесь сидеть в дырявых колготках и пить шампанское. Она и так рядом с Ивоной выглядит как бедная родственница. К счастью, все в порядке.
— А вот и шампанское. Бокалы в полумраке блестят.
— Да. Но…
— Только без «но». Сигареты.
Марта чувствует: она должна что-то сказать:
— Есть, но…
— Ну так давай. Без «но»… без-о-но, без-о-но-мучо… — напевает Ивона, а Марта садится на кровать.
Красная пачка, зажигалка. Марта бросает то и другое Ивоне. Та с удовольствием затягивается, огонек зажигалки освещает ее лицо ярче, чем свет лампы. Начинает кашлять. Марта сердится:
— Вот видишь?
Ивона нетерпеливо отмахивается, разгоняя дым.
— Мы же договаривались. Без «но», — сухо кашляя, возражает она. — Ненавижу слово «но»… Расслабься. Это самое ужасное слово во всех языках… На тебе прекрасное платье, но…
Марта смеется и заканчивает:
— …выглядишь ты в нем как корова.
— Я тебя люблю, но…
— …мы должны расстаться. Так будет лучше. Ивона глубоко затягивается, она больше не кашляет.
— Браво! У тебя красивая прическа, но…
— …тебе она не поможет.
Ивона переставляет пепельницу на кровать.
— Вот именно. Будешь жить, но…
Ивона стряхивает пепел. Ждет. Марта молчит. Ивона осторожно дотрагивается до нее:
— Почему ты молчишь? Мы так здорово веселились. — Последнее слово сопровождается новым приступом кашля.
Марта не выдерживает:
— Мне бы не хотелось, чтобы ты курила.
— Ты, праведница, сама дымила как паровоз. Почему это я не должна курить? Заработаю рак и умру? Дорогая, почему мне нельзя курить? — Ивона в ярости.
Марта тут же берет себя в руки.
— Ради Бога, кури, если хочешь.
— Лучше, уже лучше, намного лучше. — Голос Ивоны резок. — Я буду жить долго и счастливо. Для тебя бутылка всегда наполовину пуста, а для меня — наполовину полна.
— Да делай что хочешь. — Марте становится обидно. Ивона смотрит не нее, затягивается еще раз, потом резким движением гасит сигарету.
— Я противная. Смотри, гашу. Вот уже погасила. Сдаюсь. Делаю это ради тебя. Ну?
Марта чувствует, что должна дать объяснение:
— Курение, правда…
— …вредно для здоровья, министр здравоохранения… ну и хрен с…
Только не это! Марта не желает этого слышать!
— Ивона! Эти слова не для тебя!
Но Ивона довольна. Ругательства ее провоцируют.
— Не будь такой нежной, сестричка. От матерных слов еще никто не умирал. Ни от того, что их произносил, ни от того, что слушал. Я лично предпочитаю выражаться. В экстремальной ситуации мат даже может спасти жизнь.
Марта с неодобрением кривит губы:
— Ну ты как что-нибудь скажешь…
Нельзя было так говорить. С лица Ивоны исчезает улыбка.
— Я, — напоминает она Марте, — могу сегодня говорить все, что мне вздумается.
Марта снова ощущает легкое напряжение.
— Да.
Но этого недостаточно. Голос Ивоны становится более высоким, чем обычно.
— Тебя вообще не спрашивают. — Ивона смотрит на Марту, видит, как вздрагивают ее плечи, замечает ее обиду и бросает: — Ты не должна обижаться.
Марта соглашается:
— Ладно. — Но ее плечи вновь вздрагивают, и это движение явно противоречит словам.
Ивоне не хочется ссориться.
— Не обижайся. Ну, не делай такую мину, лапочка… — Ласковый тон не производит впечатления на Марту.
— Отстань.
Однако Ивона не собирается отступать. Она придвигается к Марте, приподнимает брови и с невинным видом просит:
— Лапочка, котенок, ну посмотри на меня! Ласточка моя, мой зайчонок, это я, твой воробышек, твой крысенок-писенок, ну сделай доброе лицо вежливой девочки, у воспитанных девочек всегда добрые мины, минки, минетки, нимфетки, нужно быть вежливой…
