Вероника Кузнецова - Робин

Мистер Эдвард засмеялся и принёс очень толстую книгу в крепком кожаном переплете. Я полистал её и по редким картинкам убедился, что это точно книга о Робин Гуде.

— Смотри, где она будет лежать. Когда ты научишься читать, ты её прочтёшь одной из первых.

Мне вновь стало не по себе от своей бестолковости, но не так сильно, как прежде, потому что из слов мистера Эдварда выходило, что он не считает, что я уже должен научиться читать, а относит это событие к будущему. Значит, он не рассчитывает уже завтра дать мне эту книгу в руки и заставить позориться перед отцом.

— Как себя чувствует миссис Каттль? — спросил я, потому что мысли об отце сами собой перекинулись на эту счастливо уцелевшую женщину.

— Неплохо, Робин.

— Она скоро выздоровеет?

— Не так скоро, — не подозревая меня в тайных умыслах, ответил мистер Эдвард. — Она ещё недели две пролежит в постели, но и потом ей некоторое время нельзя будет выходить из дома.

А я думал об отце. Я не знал, зачем ему было нужно, чтобы эта дама поболела подольше, но раз ему так было угодно, я был рад, что его желание осуществилось.

— Её муж до сих пор надеется, что сумеет найти мальчика, поднявшего тревогу, и отблагодарить его.

— Пусть надеется, — усмехнулся я.

— Может быть, потом, когда грабителя поймают и тебе не будет угрожать опасность, тебе следует зайти к этому человеку? Он многое может для тебя сделать.

— Вряд ли отцу понравится, если я туда пойду, — привёл я решающий довод.

И тут мистер Эдвард не выдержал.

— Почему ты зовёшь моего брата отцом? — спросил он, нахмурившись. — Он ведь тебе не отец.

— Он сам об этом просил, — настороженно объяснил я.

Я предполагал, что сейчас он открыто выступит против моего пребывания в этом доме, и приготовился к защите, потому что из-за мистера Эдварда расставаться с отцом мне не хотелось. Наконец-то я всей душой привязался к человеку, полюбил его, словно знал всю жизнь. Да какого человека! Доброго, заботливого, воспитанного. Удивительно, что и я ему нравился, иначе он не усыновил бы меня. Неужели из-за предубеждения его брата я могу потерять своё счастье? Только к чему все эти разговоры про книгу о Робин Гуде, которую мне предложено было прочитать одной из первых? Зачем убедить человека в том, что здесь его дом, а потом заявить, что ему здесь не место?

— Неужели ты успел так быстро к нему привязаться? — недоумённо спросил мистер Эдвард. — Ты его любишь?

Я не понимал, как можно, живя с человеком в одном доме долгие годы, до такой степени его не знать. Этот джентльмен, такой, вроде бы, умный, спокойный, рассудительный, не видел, как добр его брат, с какой мягкостью он может подойти даже к уличному мальчишке, как легко способен расположить к себе.

— Вы его не знаете, сэр, — с жаром сказал я. — Вы никогда не видели его таким, каким он был в ту ночь. Я никогда не встречал людей, похожих на него.

Мистер Эдвард прикрыл глаза.

— Я тебя понял, — сказал он, наконец. — Ты слышал, что завтра приедут гости? Тебе, наверное, скучновато здесь, ведь отец совсем тебя забросил. С Полем и Энн тебе будет веселее.

Я не беспокоился, даже был рад, потому что всегда умел находить общий язык со сверстниками и старшими, а общества себе подобных мне, и правда, недоставало. Завтра они приедут, и сразу у меня появятся приятель и подружка.

— Мистер Эдвард, вы курите? — спросил я.

Он кивнул.

— Дайте и мне, а то мисс Агнес унесла мои папиросы вместе с одеждой и не захотела отдать.

Мистер Эдвард казался огорчённым.

— Ты так привык курить, что не можешь без этого обойтись? — спросил он.

— Не то, чтобы не могу, но привык.

Я знал курильщиков с коричневыми зубами и землистым цветом истощённых лиц, которые без табака не могли жить, и не хотел бы превратиться в такое страшное существо, но в разумных пределах считал эту привычку вполне невинной.

— Ты давно не курил?

— Дня три.

— А спишь это время хорошо? — задал он вопрос совершенно не по теме.

— Да.

— В таком случае, ты ещё не стал заядлым курильщиком и отвыкнуть от этой привычки тебе будет легко. Давай договоримся, что ты не будешь выискивать сигары или папиросы.

— Ладно, — неохотно пообещал я, жалея, что не соврал про бессонницу.

Мистер Эдвард взглянул на меня так, словно собирался что-то сказать, но ничего не сказал.

Готовя мне постель, Фанни озабоченно поглядывала на меня.

— Завтра приедет мистер Белл с детьми, — сказала она. — Ты уж постарайся с ними не ссориться. Они хорошие дети, но сначала вы можете не поладить. Они тебе покажутся слишком заносчивыми, а ты им — слишком грубым. Не обращай внимания на первое впечатление, Робин, и если какие-то их слова покажутся тебе обидными, сдержись и не отвечай резкостью. Они здесь хозяева, а тебе только предстоит стать своим. Не порти о себе впечатления. Я вижу, что ты мальчик разумный, но, если ты будешь грубым и по малейшему поводу лезть в драку, все посчитают тебя уличным хулиганом. Я ведь уже говорила тебе, что тебе будет не очень легко утвердиться в этом доме, а теперь тебе придётся постараться вдвойне, потому что дети обычно менее сдержаны, чем взрослые, и могут с самого начала наговорить такого, что тебе не понравится, а потом так же легко забыть о своих первых чувствах и стать тебе добрыми друзьями. Ты только потерпи, Робин.

Хорошая девушка была Фанни. Хорошая и умная. Никому, даже мне самому, не пришло в голову, что дети мистера Белла могут не признать меня за равного, дразнить воришкой и бродяжкой. Я-то представлял себе приятных ребят, вроде детей миссис Хадсон, а они, скорее всего, окажутся чванливыми и избалованными. Хорошо, что Фанни надоумила меня приготовиться к худшему, а то от неожиданности и растерянности я мог бы совершить какую-нибудь глупость, а отцу было бы за меня стыдно.

— А где они будут жить? — спросил я.

— Их комнаты на третьем этаже. Они так часто здесь бывают, что там так и остаются их вещи, даже игрушки Энн. Когда Энн была маленькой, она не оставляла их, а теперь подросла и с некоторыми не самыми любимыми куклами разлучается. Скоро уж она перестанет в них играть, а пока любит обставлять ими свою комнату. А кукол у неё!.. В детстве я бы умерла от зависти при виде такого богатства.

Я не стал поддерживать разговор о куклах, потому что из-за стойкого кошмара они вызывали во мне отвращение. Ну что за интерес делать такие никчёмные игрушки, имеющие к тому же сходство с людьми. Они полезны для ведьм, творящих с куклами, похожими на определённых людей, то, что они желали бы сотворить со своими врагами. Мне рассказывали, что в них втыкают иглы, сжигают, разбивают, а с людьми, чьи приметы эти куклы носят, приключаются сходные несчастья. Нет, будь у меня сестра, я не разрешил бы ей играть с этими бесовскими игрушками, влезающими в мои сны.