Донна Кауфман - Попробуй догони
К своему огорчению, Таггарт в последнее время стал замечать, что частые перелеты и смена климатических поясов идут ему не на пользу. Пока еще он особенно не жаловался на свое здоровье, но порой организм вдруг давал сбои, что не могло его, как человека разумного, не настораживать. Пора было вернуть свою сексуальную жизнь в нормальное русло, и в этом свете представившийся ему уникальный шанс обретал разумное обоснование. Он остро нуждался в психологической разрядке и положительных эмоциях именно сейчас, в начале своего долгожданного отпуска, использовать который он собирался с максимальной пользой. Ведь известно, что хорошее начало любого дела – залог его успеха.
Поэтому он изо всех сил старался не думать о своем разговоре перед отлетом в Глазго с Манни Ортегой, директором нового проекта, в котором он должен был участвовать. Известие о смерти отца вынудило Таггарта взять отпуск за свой счет, к своим обязанностям он рассчитывал вернуться после похорон, то есть до Нового года, однако задержался в своем имении до конца января. Упрашивать начальника продлить ему отпуск еще на месяц было весьма дерзко и рискованно. Манни пришел в ярость, услышав его просьбу, и пригрозил ему разрывом контракта, если через две недели он не прибудет к месту раскопок. Таггарт не стал с ним спорить и принял эти условия, хотя вовсе не был уверен, что завершит свои дела в Шотландии в срок. Ведь там ему предстояло не только докопаться до истоков своего происхождения, но и заглянуть в глубь своего сердца, а это исследование могло затянуться и на месяц, и до конца зимы.
– Судя потому немногому, что вы поведали мне о своей работе, – сказала Мойра, поглаживая пальцами его руку, – вам доводилось ночевать и в более суровых, чем нынешние, условиях.
– Нынешние условия можно назвать наиболее стесненными и холодными, – уточнил Таггарт. – В связи с чем я должен либо выйти из машины и взглянуть на глушитель, либо снять свою мокрую куртку. – Он выразительно посмотрел на нее и прищурился.
– Мое слово в данном случае является решающим? – Она улыбнулась.
Таггарт рассмеялся и внезапно зевнул, к удивлению Мойры.
– Простите, сказывается смена климатических поясов, – торопливо заметил он. – Я в пути вот уже почти сутки, немного притомился, знаете ли. А здесь становится душно...
Мойру вдруг обдало внутренним жаром. Сдвинув колени, она шумно вздохнула и провела ладонью по его колючей щеке. И тотчас же кровь побежала в его жилах быстрее, наполняя силой его мужское естество. Сон у него как рукой сняло. Но Мойра грудным голосом сказала:
– Вам лучше прилечь на заднее сиденье и вздремнуть. Я сама проверю, не засыпало ли снегом выхлопную трубу. Мне это не в тягость, я ведь сова. – Она дотронулась пальцем до его подбородка и снова глубоко вздохнула.
Он инстинктивно взял ее за хрупкое запястье и поцеловал ее ладонь. Мойра затрепетала и затаила дыхание, слегка раскрыв рот. Он понял, чего она от него хочет, и взглянул на ее пухлые манящие губы. Мойра облизнула их розовым язычком.
– Надо обязательно сходить проверить глушитель, – осевшим голосом произнес Таггарт, сам того не ожидая. – А потом попробуем улечься на заднем сиденье вдвоем, так нам будет уютнее и теплее.
– Обожаю практичных мужчин, – выдохнула в ответ Мойра, почти касаясь губами его подбородка.
– Не понимаю, почему мне кажется, что мы знакомы уже целую вечность, – прошептал Таггарт и поцеловал ее в губы.
В отличие от предыдущего этот поцелуй затянулся надолго. Теплые губы шотландки показались ему медовыми, и он не мог от них оторваться, вдруг утратив остатки самообладания и здравомыслия. Мгновенно возникшая у него мощная эрекция, однако, свидетельствовала, что он постулает правильно. Его внутренний голос нашептывал ему, что не следует останавливаться на достигнутом, нужно идти дальше.
Она запустила пальцы в его шевелюру и вцепилась ноготками ему в скальп. Он подумал, что она сходит с ума. Она тотчас же подтвердила догадку, впившись в его губы всем своим горячим ртом, словно хотела поглотить его целиком. Поцелуй стал напоминать схватку двух голодных людоедов, но Таггарта это не пугало, он знал, что амулет его спасет. Салон автомобиля наполнился энергией вожделения.
Давно уже не целовавший женщину, Таггарт наверстывал упущенное, не задумываясь о том, чем закончится этот эротический поединок. Его мужское естество властно требовало непосредственного контакта с телом пылкой дуэлянтки. И, повинуясь зову природы, Таггарт откинулся на спину, увлекая Мойру за собой. Она прижалась к его бедрам и животу всем телом, чтобы не соскользнуть на пол, и для устойчивости уперлась одним коленом в его промежность. Однако маленькие неудобства не охладили пыл американца. Он стал снимать с нее блузку. Подавшись вперед, шотландка прошептала:
– Лучше сразу перебраться на заднее сиденье!
– Да, вы правы, – прохрипел он. – Мы так и поступим, вот только...
Мойра не дала ему закончить, запечатав ему рот поцелуем и надавив на мошонку коленом. Таггарт понял, что теперь не время мечтать о комфорте, и стал стягивать с себя свитер. Мойра осталась в одном шелковом бюстгальтере, соски встали торчком и грозились проделать в нем дырку. Это настолько восхитило Таггарта, что он привлек ее к себе обеими руками и принялся покрывать ее поцелуями, шепча:
– Вы богиня!
– Право же, вы мне льстите, – хихикнув, выдохнула она. – Я самая обыкновенная провинциалка, к тому же еще веснушчатая... – Она умолкла, услышав щелчок расстегнувшейся застежки бюстгальтера, и напряглась, охваченная сладким предчувствием.
Он слегка приподнял ее, чтобы бретельки соскользнули с ее молочно-белых плеч, и воскликнул, глядя на ее великолепные груди с торчащими сосками:
– Ваши веснушки я готов целовать всю ночь напролет! Но сперва я должен утолить голод!
Он с рычанием впился ртом в сосок. Она запрокинула голову, издав легкий стон. Он принялся теребить ее второй сосок, сжав его двумя пальцами. Она пришла в полнейший восторг и томно промолвила:
– Ах, как это приятно! Признайтесь, вас этому обучили папуаски? Ведь вы, наверное, порой резвились с ними?
Он рассмеялся, поцеловал ее второй сосок и ответил:
– Дело в том, что в джунглях душно и жарко. Резвятся там обезьяны, аборигены же предпочитают не делать лишних телодвижений, чтобы не потеть. Поэтому и одежды на туземках значительно меньше, чем на европейских женщинах, и темперамент их гораздо горячей, и нравы там царят более свободные, чем в Америке или в Европе. В общем, обычно они сразу же приступают к делу, когда занимаются сексом, не тратя энергию и время на раздевание и предварительные ласки. Здесь же, в условиях сурового климата, без разогревающего массажа трудно обойтись.
