Хизер Грэм - На всю жизнь

Дочери взяли ее под руки и повели в дом. Так что Джордан и Джереми едва поспевали за ними.

— Кэтрин! Как я рада видеть тебя! — воскликнула вышедшая им навстречу Пегги, заключая Кэти в свои крепкие объятия. — Ты ничуть не изменилась! Даже похорошела. Боже мой! Все такая же милая и стройная. И как это тебе удается? Наверное, соблюдаешь какую-нибудь особенную диету? Худенькая, как тростинка!

А Кэти смеялась, весело разглядывая Пегги. Тощая, как рельс, та явно не нуждалась ни в какой диете.

Англичанка по происхождению, она до сих пор не могла окончательно освоиться с вольностями американского произношения. К тому же благодаря мужу-кубинцу в ее речи то и дело проскальзывали испанские слова, а порой и крепкие кубинские выражения.

— Пегги, чика[3] оставь ее! Как тростинка, говоришь? Чья бы корова мычала! — бросил вышедший следом за женой Джо Гарсиа, высокий седой мужчина с черными как угли, пронзительными глазами.

Кэти повеселела. Приятно было встретить старых друзей. Она радовалась их вниманию. И все же слегка щемило сердце. Словно прошлое напоминало ей, как много она оставила в нем.

— А ты, Джо, все так же дьявольски красив, — улыбнулась ему Кэти и вновь обернулась к Пегги. — Я видела вашего сына. Как он вырос!

— Да, дети растут так, что и не уследишь, — вздохнула та.

— Вместе с детьми растут и проблемы, — заметил Джордан, перенося вещи в холл.

— Мама, поедем на Саут-Бич, — обратилась к Кэти Алекс, взяв ее под руку.

— На Саут-Бич? На ночь глядя? — удивленно спросила Кэти.

Она сильно устала. Весь этот день она работала, затем укладывала вещи для поездки. А после в самолете так и не смогла отдохнуть из-за охватившего ее нервного напряжения. И сейчас у нее совершенно не было сил куда-либо ехать.

— Но мам, мы тебя так долго не видели. — уговаривала ее Брен. — А это самое лучшее место на свете. Там такие замечательные клубы! И тебе надо непременно побывать там.

— Как ты думаешь, Брен уже достаточно взрослая для таких клубов? — с улыбкой обратилась Кэти к Джордану.

— Я разрешил им съездить туда с Анхелом и его другом. На этих ребят можно положиться.

— Но не слишком ли это опасный район?

— Вот потому мы и хотим поехать с тобой, — вставила Алекс. — Ты за нами присмотришь. Тем более что там исполняют такую классную музыку! Так что и тебе будет интересно.

— Да, да, мама, поедем, — подключилась Брен.

— Знаешь, Кэти, я тоже горю желанием побывать на Саут-Бич, — вмешался Джереми.

Кэти догадалась, что Брен каким-то знаком попросила Джереми о помощи. Атакуемая со всех сторон и дочками, и тренером, мать оглянулась на Джордана, ища у него поддержки.

— Я думаю, ты сам можешь съездить с ними, — сказала она ему.

— Но я скрываюсь от репортеров, — возразил он, — и уже неделю не выхожу из дома.

— Папа притворяется старым и больным, — подтвердила его слова Алекс. — Так что вся наша надежда только на тебя.

— Я не могу, — покачала головой Кэти.

— Но Джереми никогда не видел Саут-Бич. Ему надо непременно показать это чудесное место.

— Вот и покажите ему. Он не откажется составить вам компанию.

— Но мама! — снова заладила Брен, и тут Алекс не выдержала:

— Эй, оставь ее. Если уж она что-то решила, ее не переупрямишь.

— Простите, — вмешался Джо, — мы с Анхелом отнесем вещи наверх, а потом он сможет отвезти вас туда, куда вы пожелаете.

— Отлично, — кивнул Джордан. — Так мы и решим. А теперь, девочки, отпустите маму и мистера Ханта. Не вечно же им стоять в проходе. И отведите их в гостиную.

— Идем, — сказала Алекс. И все вошли в огромный, с высоким сводчатым потолком зал.

Тянувшаяся вдоль противоположной стены лестница, украшенная массивными резными перилами, вела на второй этаж. А небольшая застекленная дверь справа открывала проход на. веранду. Высокий, покрытый изразцами камин, заполнял собой весь дальний левый угол гостиной, и покрывающие его забавные лепные фигурки придавали всему помещению нарядный, праздничный вид.

— Я вижу, Джереми, вы совсем не устали, — сказала Алекс. — Вам и переодеваться не надо. Вы выглядите просто замечательно.

Джереми и правда, как всегда, был одет скромно и со вкусом. Голубая шелковая рубашка и черные джинсы придавали ему непритязательный и в то же время элегантный вид.

— Стоит ли мне ехать? — с сомнением произнес он, поглядывая на Кэти.

— Поезжай, — откликнулась она. — Тебе это пойдет только на пользу.

— Вот и прекрасно! — обрадовалась Алекс и, расцеловав в обе щеки отца и мать, схватила за руку Джереми. — Скажите Анхелу, что мы ждем его в машине. Всем пока! Не ждите нас скоро. Ложитесь спать без нас.

Брен, наскоро попрощавшись, поспешила за сестрой и Джереми, которые скрылись за дверьми. И в гостиной сразу стало тише.

— Тебе принести что-нибудь поесть? — поинтересовалась Пегги, обращаясь к Кэти. — В самолете так дурно кормят.

— Нет, спасибо, я не голодна, — ответила та.

Анхел, спустившийся со второго этажа вместе с Джо, вопросительно посмотрел на Джордана, удивляясь исчезновению шумной молодой компании.

— Они ждут тебя в машине, — предупредил Джордан его вопрос.

— Кэти, мы так и не убедили вас отправиться вместе с нами?

— Нет, нет, — покачала головой Кэти. — Поезжайте без меня. Приятного вам вечера. Кстати, Анхел, надеюсь, ты присмотришь за моими дочками.

— Конечно, — улыбнулся он и, попрощавшись, направился к двери. — Они в надежных руках. Можете быть спокойны.

— Что до меня, — сказал Джо, когда за его сыном закрылась дверь, — то я не намерен ждать их возвращения. И если вы мне позволите, пойду спать.

— Хорошо, Джо, — произнесла Кэти. — Спасибо тебе за помощь. Спокойной ночи.

— Пегги, пойдем.

— Но Кэти надо непременно чего-нибудь поесть, — хлопотала неугомонная Пегги.

— Спасибо, я не хочу, — пришлось уговаривать ее Кэти. — Я слишком устала. И хочу только отдохнуть.

— Если Кэти очень захочется есть, — поддержал ее Джордан, — она вспомнит, где находится наша кухня. Так что, Пегги, можешь не волноваться.

— Ты смеешься надо мной! — не унималась та. — Неужели я не смогу сама накормить Кэти? Впрочем, как вам будет угодно. Я иду спать. Спокойной ночи. А все же как я рада снова видеть тебя, ми амига![4]

И она, горячо расцеловав Кэти, поспешила за мужем.

А Кэти вновь почувствовала щемящую боль в сердце. Чувство невозвратности прошлого охватило ее, и она с печалью огляделась по сторонам. Хорошо знакомый ей старый диван, который она сама покупала в небольшом магазинчике Майами, стоял, тесно прижавшись к стене, напротив высокого темного камина. На своих старых, привычных местах висели большие обстоятельные портреты времен галантных поклонов и куртуазных манер. А сквозь стеклянную дверь на веранду была видна все та же легкая плетеная мебель.