Ирина Щеглова - Майский поцелуй

А уж когда мы въехали в Ростов, так нас невозможно было от окон оторвать. Был поздний вечер, все вокруг тонуло в густых сумерках, а потому узкие улицы, домики, утонувшие в садах, бурьян вдоль дороги, ухабы, куда проваливался наш автомобиль, — все казалось невероятным, таинственным и сказочным.

Мы подъехали к теткиному дому, остановились у высоких резных ворот. Я такие только на картинках видела. Им, наверное, лет сто, не меньше. Распахнулась калитка, из нее вышла женщина средних лет, махнула рукой, крикнула:

— Сейчас ворота открою!

И распахнулись тяжелые створки, поплыли в стороны. Мы медленно вкатили на широкий двор. Залаяла собака, загремела цепью. Тетка обняла подбежавшую к ней Ирку, расцеловалась с Иркиным отцом, оглядела меня, улыбаясь, протянула руку.

— Ну, проходите, проходите, — засуетилась.

А я стояла и глазела на резные наличники, высокую крышу с деревянным причудливо вырезанным коньком.

— Что, нравится? — усмехнулась хозяйка.

— Да, у вас очень старинный дом, наверное, — предположила я.

— Больше века, считай, стоит. Да на нашей улице каждый дом — памятник древнего зодчества, — рассмеялась женщина. — Ну заходи, успеешь еще насмотреться. — Она обняла меня за плечи. — Тебя Яной зовут?

— Да.

— А меня Дарьей.

— Очень приятно.

В доме пахло деревом, нагретым солнцем, и еще чем-то неуловимым. Над столом горела лампа в абажуре. Тихонько пел одинокий комар. На стенах висело множество фотографий в рамках. Наверное, вся семья, несколько поколений.

Мы ели жареную картошку, салат из редиски, домашнюю колбасу. Пили чай с вареньями.

Я так увлеклась разглядыванием фотографий и рассказами тетки Дарьи, что забыла отправить эсэмэску Жене.

Хорошо, что он сам догадался позвонить.

— Яна, я волнуюсь, вы где? — услышала я.

— Женька, мы в таком месте! Просто фантастика! Тебе надо обязательно все посмотреть!

Он засмеялся:

— Так вы доехали?

— Да, да! Правда, я не знаю, где нахожусь и далеко ли это от вас. Но я сейчас спрошу точный адрес.

Оказалось, что дом тетки Дарьи находится почти в самом центре, не так далеко от интерната, где квартировали художники. Время позднее, поэтому мы договорились, что встретимся утром. Так как я города не знала совсем, а Ирка постольку-поскольку, пришлось расспрашивать тетку, как добраться до нужного нам места.

Лицеисты с раннего утра до позднего вечера писали на пленэре, то есть на природе. В Ростове Великом много старинных церквей и всяких красивых зданий. Утром Женька должен писать у монастыря, туда нам и надо было попасть.

— Да знаю я, где монастырь, — убеждала нас Ирка.

Но я все-таки решила расспросить тетку.

— Там наши ребята художники должны быть, — сказала я, может, тетка знает особенные места, где непременно собираются художники.

— Да у вас тут никак женихи? — спросила тетка Дарья. — Молодцы, шустрые вы!

Иркин отец недовольно крякнул.

— Да никакие не женихи, друзья просто, — объяснила Ирка. — Между прочим, на практике здесь у вас.

— Ну-ну, — усмехнулась тетка. — У нас тут много всяких художников бывает. Все больше монастырь рисуют, да кремль… Завтра сами все увидите.

— Ты их не распускай особенно, — предупредил Иркин отец. — Пусть помогают, а то убегут, и не увидишь.

— Пусть бегают, пока молодые, — усмехнулась тетка.

Заснули мы с трудом. Все шептались. Мне хотелось, чтоб поскорее наступило утро. По Жене соскучилась. Я бы к нему еще вечером побежала, но не скажешь же тетке Дарье: «Здрасьте, до свиданья, я пошла к моему молодому человеку», да и Иркин папа меня неправильно понял бы.

Уснула под утро, когда уже светало. Да так крепко, что Ирка меня с трудом добудилась:

— Вставай, соня, все проспишь!

Я вскочила заполошно, взглянула на часы. Уже десять! Ужас! Женька давно работает, ждет меня, а я тут дрыхну!

Скорее, скорее, к нему!

Наскоро проглотили завтрак, приготовленный заботливой теткой.

Выскочили на улицу.

— Ну, куда нам теперь? — спросила я, оглядываясь. А вокруг была такая красота! Как в кино, честное слово.

— К озеру! — Ирка махнула рукой.

Я набрала Женю.

— Ты где? Мы уже идем!

— На берегу, у монастыря, найдете?

— Найдем, найдем! — пообещала я.

И мы понеслись по улице.

Спасо-Яковлевский монастырь расположен на западной окраине города, как раз на берегу озера Неро. Он похож на сказочный город, такой пряничный, нарядный. С высокой колокольней и многочисленными луковками церквей.

— Какая красота! — прошептала я, увидев его.

Вот его-то и писали лицеисты. Мы увидели ребят, расположившихся неподалеку со своими этюдниками.

— Смотри, вот они! — крикнула Ирка.

— Женя, Женька, — обрадовалась я, заметив его. Несколько ребят обернулись на мой крик. Женька махнул рукой.

Мы подбежали. Я не выдержала и бросилась ему на шею. Он засмеялся, подхватил меня, закружил.

— Здорово! Я уже и не верил, что ты приедешь, — радовался Женька.

На нас с любопытством смотрели лицеисты и преподаватели, но мне было наплевать. Женька осторожно поставил меня на землю, взял за руку и подвел к своему этюднику. Рядом на складном стуле лежала охапка полевых цветов.

— Это тебе. — Женя обеими руками поднял букет и подал его мне. На цветах и листьях еще блестели капли росы. Я зарылась лицом в пахучие цветы.

— Боже мой! Женька! Ты утром бродил где-то по лугу и собирал их для меня!

Он улыбался одними глазами.

— Спасибо! — прошептала я.

А Ирка добавила:

— Удивительно красивый букет получился. Сразу видно, художник собирал. — И она чуть заметно подмигнула мне. Не знаю почему, но мне показалось, я прочитала ее мысли: «Не то что синяя роза». А может, это я сама так подумала или мы с ней вместе…

На нас с любопытством смотрели другие лицеисты. А я совсем забыла поздороваться!

— Доброе утро! — сказала я, улыбаясь всем сразу.

Художники ответили нестройным хором и вернулись к работе. А к нам подошел Вадик.