Наказание для бандита - Кристина Майер
Глава 20
Руслана
Мы не единственные, кто решил провести вечер у реки. Местные уже изрядно выпившие компании не спешили расходиться по домам. Из колонок автомобилей лилась разношерстная музыка. Резали слух шансон и зарубежная попса.
— Там течение сильное, — пытаюсь остановить Хасана, который уходит все дальше. Вокруг темно, лишь свет луны, лаская воду, тускло освещает берег реки.
— Я не дам тебе утонуть, — посмеиваясь, произносит он. Притаптывая высокую траву, спускается вниз с небольшого уступа, помогая спуститься мне, подает руку.
— Я не собираюсь лезть в воду, — заявляю я. Несмотря на достаточно теплый вечер, мне хочется поежиться только при одной мысли о холодной воде.
— Я тебя согрею, — заявляет самоуверенно. Мне становится жарко только от мысли, что он станет меня согревать. Прижимать к своему горячему мускулистому торсу…
— Спасибо, обойдусь, — отшучиваюсь, а у самой мурашки бегут по коже.
— Пришли, — останавливается возле большого старого дуба.
Я помню, в детстве мы прибегали сюда, чтобы помочить ноги в реке. Здесь на берегу лежат большие валуны, несколько поменьше разбросаны в воде на расстоянии полуметра друг от друга, словно кто-то специально сложил их таким образом, чтобы можно было перебраться на другой берег. Мы в детстве прыгали с камня на камень, играли в пятнашки. А чуть дальше старая ива, в кроне ее низко опущенных к воде ветвей мы прятались от родителей, когда они искали нас. На реку без старших нам запрещалось ходить, но кто в детстве не нарушает запретов? Хворостину отведал каждый. Бабушка или любая испуганная мамаша не разбирали, где свой, где чужой, доставалось всем. А через пару дней мы опять сбегали на реку… Хорошее было детство.
Хасан достает из-за валуна сколоченные между собой доски, конструкция чем-то напоминает заготовку для плота, приносит плед, все это расстилает метрах в трех от берега. Опять уходит за валун. Приносит охапку дров, разводит костер. Кто-то явно готовился к свиданию. Следом он приносит рюкзак, а там кастрюлька с маринованным мясом, шампуры…
— Так и будешь стоять? — спрашивает Хасан, раскладывая нехитрую провизию на краю пледа.
— Помочь? — опускаюсь коленями на толстый плед.
— Раздевайся, пойдем плавать, а потом пить вино и греться у костра, — открывая бутылку вина. Вынимает два старых бабушкиных бокала, что лежали в сундуке.
— Откуда все это? — удивленно осматриваю накрытый стол.
— Мир не без добрых людей, — улыбаясь, произносит Хасан. За те дни, что он работает на ферме, обзавелся не только связями, но и финансами. Вместо того, чтобы купить себе одежду или телефон, он устроил мне свидание.
Через пятнадцать минут возле нашего импровизированного лагеря горел большой костер. Хасан, поднявшись на ноги, стал скидывать с себя одежду. Я засмотрелась. В свете огня и луны он казался античным богом.
— Раздевайся, пойдем плавать, скоро наступят холода, такой возможности может больше не представиться, — сбрасывая с себя штаны. Я не сразу уловила смысл сказанных слов.
— Я не полезу в воду, — из чистого упрямства. Его слова о том, что такой возможности может больше не представиться в этом году, разогрели мой интерес. Да и новое белье я надевала не просто так. — У меня нет купальника.
— Кроме меня тебя все равно никто не увидит, — самоуверенно заявляет.
— Напомни, когда я тебя включила в список людей, которые могут созерцать меня в нижнем белье?
— Это право я получил, как только очнулся в твоем доме, — нисколько не растерявшись. — Ты столько раз видела меня в одних трусах… да и без трусов тоже, — сдерживая усмешку.
— Когда это я видела тебя без трусов? — возмущаюсь, а у самой щеки горят. Вскакиваю с пледа. Правильно говорят: на воре и шапка горит.
— Ты же за мной подглядываешь, когда я в душ хожу, — констатирует Хасан. — Дай хоть на тебя в белье полюбоваться, — приближается ко мне.
— Нет, — выставляю перед собой руку, но мне совсем не страшно, почему-то хочется смеяться. Подхватив меня на руки, словно я ничего не вешу, вместе со мной заходит в холодную воду. Забыв, что на берегу кто-то из местных продолжает веселиться, я пищу на всю округу.
— Сама разденешься или мне помочь? — выходит на берег, ставит меня у кромки воды.
— Если я заболею… — сдаюсь я.
— Я тебя травками Егоровны буду отпаивать, — на последних словах голос Хасана садится, хотя я только начала поднимать кофту, которую собираюсь снять.
Пока Хасан пытается выровнять дыхание, я отхожу к пледу, складываю кофту, стягиваю лосины. Чувствую на себе его обжигающий взгляд. Что со мной случилось? Я словно под действием каких-то наркотиков. Заигрываю с бандитом, соблазняю его и получаю от этого удовольствие. Мне никогда не было так хорошо и спокойно с мужчиной, а ведь при первой нашей встрече…
Лучше об этом не думать!
Хасан, не дожидаясь меня, разбегается и ныряет в воду. Кому-то, видимо, стало совсем жарко. Я не спешу лезть в реку, мне и на берегу неплохо, спереди обдувает свежий ветерок, сзади греет огонь костра.
— Иди ко мне, — выплывая на берег, Хасан протягивает ко мне руки.
— Там холодно, — совсем не кокетничаю.
— Первые три секунды, — берет за руку и заводит в воду.
Я пищу негромко. Вода не ледяная, но все равно обжигает холодом. Зайдя по колено, я не решаюсь двигаться дальше. Подхватив меня на руки, Хасан несет дальше. А я, прижавшись к его холодному телу, уже ощутила все прелести купания в «осенней» воде.
— Я тебя согрею, — не успеваю никак отреагировать на его слова, потому что в следующую секунду мы уходим под воду. Я вовремя успеваю захлопнуть рот, а то бы наглоталась всякой бяки.
Из объятий он меня не выпускает, хотя я пытаюсь ускользнуть наверх. Через несколько секунд тело адаптируется, но я не могу сказать, что ему комфортно. Как только мы всплываем, я готовлюсь к длинной возмущенной проповеди, но рот мне тут же закрывают обжигающим поцелуем.
Конечно, я знала, что так будет. Я ведь осознанно шла с ним в уединенное место, пропитанное романтикой и атмосферой ночи. Его язык свободно проникает в мой гостеприимный рот. Отвечая на поцелуй, я
