Касание любви (СИ) - Лекси Смит
Включаю музыку и выруливаю в сторону дома. Но не думать о ежике не выходит. Она поселилась в моей голове. Вот же…. Подъезжаю к дому и застаю парней тусующимися около входа. Паркуюсь и выхожу из машины.
— Какого хрена вы тут забыли? — задаю вопрос, подходя к ним. — Не помню, чтобы приглашал кого — то из вас!
— Воу, воу! Не горячись Дим, — говорит Миха. — Мы не с пустыми руками.
Твою мать!
Усмехаюсь и захожу в вестибюль. Парни топают следом, перетирая что-то между собой. Не вдаюсь в подробности. Мне это неинтересно. Я планировал провести этот день в размышлениях. Меня до сих пор волнует только одно: правильно ли мы поступили, отдавшись друг другу. Внутри гложет чувство вины перед ежиком. Но, черт возьми, я не могу выкинуть ее из головы. Ни об одной девчонке так не думал, как о ежике. Мне кажется, я до сих пор слышу ее ласковый и нежный голос. Вспоминаю, как она выгибалась подо мной, обвивала мою шею руками, а бедра ногами. Какое удовольствие и наслаждение мы испытали оба. Ежик отдала мне себя. Я стал для нее первым и старался доставить ей удовольствие…. И только сейчас начинаю понимать, что я наделал…..
— Дим, может, откроешь дверь? — говорит Тоха. — О чем ты так задумался?
— Неважно!
Открываю дверь и прохожу в квартиру. Падаю на диван и запрокидываю голову на спинку. Но стоит мне закрыть глаза, как я вижу ее. Кажется, что ее запах забился у меня глубоко в легких и продолжает там оседать.
— Ну нет, друг так дело не пойдет, — говорит Лекс. — Что между вами произошло?
— Тебе оно надо?
Встаю с дивана и поднимаюсь в спальню. Достаю из сейфа деньги и возвращаюсь в гостиную. С самого начала я проиграл этот спор. А теперь, когда мне известно, что с ней случилось, я начинаю многое переосмысливать.
Слышу, как парни что-то бурно обсуждают, но при виде меня резко замолкают. Кладу деньги на стол и сажусь на диван. Беру бокал с виски и выпиваю. Мне хочется ненадолго забыться. Ведь я до сих пор вспоминаю слова брата:
«Ты совсем не знаешь эту девочку, но готов втянуть ее во все это свое дерьмо. Тебе следует поучиться человечности.».
Хотелось бы мне узнать, где человечность во всем этом мире. Мы получаем лишь то, что хотим. Выпиваю с парнями и задумываюсь. А ведь эта ночь действительно была особенной.
— Димон, спустись к нам, смертным, — подшучивает Миха. — Что за херня с тобой творится? Вон Тоха вчера с двумя развлекся….
— Просто заткнитесь уже все со своими бабами, — говорю им. — Слишком шумными стали. Меня подробности и детали мало волнуют. Я свечку не держал, и держать, не намерен.
— Вот это тебя понесло, — говорит Лекс.
— Мы ведем себя как обычно, а вот ты, друг, в потолке дыру просверлишь, если продолжишь в том же душе, — говорит Миха, залпом опустошая бокал. — Чем тебя твой ежик до такого состояния довел? То, что ты вчера сказал, это конечно, жестко. Такого и врагу не пожелаешь. А девчонка пережила все это….
Опустошаю бокал и с шумом ставлю на стол. Мне нечего им сказать. Все, что произошло, останется только между мной и ежиком. И парням туда лезть не следует. Что до ее папаши и мачехи с отпрыском, эту проблему я решу сам.
— Так и что ты решил? — интересуется Лекс.
— Присматривайте за ней издалека. И Юдину подальше держите от ежика.
— Димон, полегче, — говорит Миха. — В чем дело то? Решил в Шуры- муры с ней поиграть?
— Мих, заткнись! — говорю твердо. — Не до тебя сейчас.
— Да ты загоняешься по своему ежику, — говорит Тоха. — Хочешь или нет, но парни правы. Ты ни черта не рассказываешь. А стоит нам заговорить о твоем ежике, ты сам не свой. Бесишься и срываешься на других. Так кого черта с тобой творится? Ты понимаешь, что Палыч с нами сделает? После того, как ты свалил с подручным своего отца, он рвал и метал всех.
Это не новость. Палыч, как и любой другой тренер, печется о своих лучших игроках. Но, блять, как же все бесит. Взъерошиваю волосы и нависаю над коленями. Проверяю телефон на входящие вызовы. Никто не звонился. Уже хорошо.
— Слушай, Димон, с Юдиной ты что планируешь делать? — интересуется Миха. — Девчонка влюблена в тебя.
— Я ни раз говорил, мне она не интересна, — говорю, заправляясь вискарем. — Таких прилипал я на дух не переношу. Твою мать! Вы сюда на кой черт приперлись? Вот деньги за проигрыш берите и валите по бабам.
— Засунь себе эти деньги в зад! Думаешь, мы не видим, что твой спор перерос в нечто большее, — говорит Лекс. — Заканчивай комедию ломать. Мы ничего против не имеем. Хочешь замутить мути. Нужна помощь — поможем, но блять, вот этого не нужно….
— Что думаешь дальше делать? — интересуется Тоха. — Скрывать с ней отношения?
Скрывать. Поначалу я думал об этом, но сейчас понимаю, что в этом нет необходимости. Эля для меня как успокоение. Я могу довериться ей. Черт, никогда себя так паршиво не чувствовал, но и секса такого у меня еще ни разу не было. В голове как набат звучат стоны, а перед глазами ее нежное, прогибающееся подо мной тело. Я даже в душе не смог устоять перед ней. Как голодный волк накинулся. Взял, получил ее себе. Ее эмоции, чувства — это лучшая награда, которая может быть. Ежик не достойна, чтобы прятаться, а я хочу узнать ее ближе.
— С чего ты решил, что я собираюсь скрывать что-то?
— А разве нет? — интересуется Миха. — У тебя секретов больше, чем скелетов в шкафу.
Усмехаюсь. Мои скелеты — это закрытая тема и обо всех знать не следует. Есть в моей жизни моменты, о которых никто не должен знать. Еще отец со своей женитьбой пристал. Надоело все…
— Закрыли тему! — говорю им. — Просто присмотрите за Элей.
— Лады, — говорит Миха. — Кстати, Соколов из параллельной группы все же неравнодушен к твоему ежику.
— С Соколовым я разберусь сам!
Ставлю стакан на стол и направляюсь в ванную. Умываю лицо прохладной водой и смотрю на свое отражение. Ежик теперь мой. Мне нельзя так расслабляться. Наоборот, понадобиться холодная голова. Отец не просто так завел тему женитьбы. Он что-то задумал.
