Любовь в одно касание - Вера Лейман
– Ну, мам, найди работу, отвлечешься и денег заработаешь, – попытался дать совет Даня, но мама зарыдала так горько, что он испугался, не зная, как ее успокоить.
– Работу? – сквозь слезы выдавила она. – Кем? Уборщицей? У меня ведь даже образования нет! Я всю жизнь этому негодяю посвятила, а он…
У нее началась настоящая истерика, и Даня крепко обнял ее, чувствуя, как она дрожит от беззвучных рыданий. У него сердце кровью обливалось от мысли, что мама так страдает, а он ничем не может ей помочь. А еще он боялся: большую часть дня его не бывает дома, и мама может что-то сделать с собой, варясь в собственных мыслях наедине со своим горем.
После подслушанного разговора Даня не пытался встать на чью-то сторону, понимая, что до сих пор ничего не знал о своих родителях. Диана была права: разбираться в их взаимоотношениях должны не дети, а они сами. Мамины слова, сказанные в пылу гнева, больно ранили, но Даня понимал, что сейчас не время для упреков. Отец ушел, и ему придется справляться самому, чтобы не позволить маме скатиться в пропасть. Он сам должен стать ее опорой и поддержать в такие трудные для нее времена, а свои обиды пока засунуть куда подальше.
На следующий день после утренней тренировки Даня поехал в универ. Ему нужно было подписать документы об отчислении, и там они договорились встретиться с Дианой.
Он ждал ее в вестибюле рядом с пунктом охраны и рассеянно смотрел на проходящих мимо студентов, понимая, что всегда был здесь чужим. Словно, учась в универе, проживал не свою жизнь. А в последнее время на него еще столько всего свалилось, и он так тревожился за маму, что хохочущие студенты и вовсе казались ему пришельцами с другой планеты.
– Эй, Кравцов! – услышал он знакомый голос и закатил глаза. Надоедливая Кира уже спешила к нему. – Документы забирать приехал или опять Зимову ждешь?
– И то, и другое, – сухо ответил Даня.
– Ну что, застукал ее вчера с другим парнем? – зло улыбнулась она, скрестив руки на груди. – Где она была? В общагу с ним забурилась поди, ей же парня и привести-то больше некуда.
Дане захотелось схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы вытрясти из головы всю гадость и грязь, но он мужественно сцепил зубы, пытаясь не реагировать на провокации.
– Что, обиделся? – хмыкнула Кира и подошла ближе, легонько тронув его за предплечье. – А я ведь, между прочим, о тебе беспокоюсь.
– В смысле? – не понял Даня.
– Ты думаешь, почему она в тебя вцепилась? – Кира хитро прищурилась, как будто собиралась открыть ему тайну вселенских масштабов. – Типичная выскочка из деревни, ни кола ни двора, а тут ты – богатый столичный мальчик. Как можно упустить такой шанс?
– Кира, – серьезно сказал Даня, с трудом сдерживаясь, чтобы не хамить, – уясни одну вещь. Ты мне неинтересна, и гадости, которые ты говоришь, вызывают у меня еще большее отвращение. Наши отношения с Дианой тебя не касаются!
– Отношения? – Кира поменялась в лице и отступила на шаг, зло взирая на Кравцова. – Нашел с кем заводить отношения! Эта курица в каждой бочке затычка, только и думает, как бы тебя окольцевать и переехать из своей убогой комнатушки в нормальную квартиру! Ты ведь в глубине души знаешь, что я права, и таких примеров миллион! Все они хотят за чужой счет стать москвичами, не удивлюсь, если она еще и залететь от тебя постарается, а ты уши развесил и не видишь, как она тобой крутит! Ты хоть знаешь, кто ее родители? Деревенские алкаши, которые даже детей прокормить не могут!
Даня уже собирался грубо заткнуть ее, как вдруг увидел Диану. Он не заметил, как она подошла, и сейчас смотрела на них с такой горечью и болью, что Даня понял: сейчас произошло что-то непоправимое. Переведя на него затравленный взгляд, она ринулась к выходу, расталкивая студентов.
– Ну ты и дрянь, Анисимова, – процедил Даня и кинулся следом за Дианой.
Глава 18
Даня догнал Диану на крыльце и остановил за руку, разворачивая к себе. В ее глазах стояли слезы, и в душе у Нила поднялась такая злость на бесстыжую Киру, что руки чесались вернуться и врезать ей. Но девочек бить нельзя, и он просто пообещал себе, что наглая одногруппница ответит за свой грязный язык.
– Ди, ну ты что, не слушай эту завистливую девку. – Даня попытался обнять Диану, но она оттолкнула его и отвернулась. – Я не верю ни единому ее слову.
– Но ведь это правда, – прошептала она, стирая катившиеся по щекам слезы. – Не все, конечно, но насчет моей семьи – да.
Даня хлопал глазами, не веря, что такая умная и трудолюбивая девочка, которая училась лучше всех и всегда была как лучик света, могла вырасти в неблагополучной семье. Как-то это совсем не вязалось с Дианкиным образом.
– Не знаю, откуда она узнала, я так старалась скрыть неприглядную сторону моей жизни, но это правда, – всхлипнула Ди, все еще не решаясь посмотреть на Даню.
– Не говори, если тебе неприятно вспоминать об этом. – Он снова попытался ее обнять, но Диана вновь отстранилась. – Только не отталкивай меня, пожалуйста.
– Неужели ты не понимаешь, как мне стыдно сейчас? Я так не хотела, чтобы ты коснулся этой части моей жизни, а тебе вот так все вывалили, да еще и представив все в таком свете, как будто я охочусь за твоими деньгами! – Она наконец посмотрела на него. В ее глазах сверкали слезы вперемешку со страхом, что Даня отвернется от нее после всего услышанного.
– Ты думаешь, меня волнуют твои родственники? Мне все равно, правда. Я переживаю, что тебе больно и трудно! – воскликнул Даня, очень боясь, что Диана отдалится от него. – Ты поддержала меня в самый трудный период моей жизни, открыла для меня дверь в новый мир, подарила надежду. И сейчас я хочу сделать для тебя то же самое. Не закрывайся от меня, пожалуйста, расскажи все, и вместе мы обязательно со всем разберемся.
– Если бы ты увидел моих родителей, то не говорил бы, что тебе все равно, – вздохнула Диана. – Жить с ними невозможно, поэтому я еще в детстве решила, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы вырваться из этого кошмара и разорвать с ними все связи. А у меня еще две сестры, и я старшая.
