Татьяна Дубровина - Все или ничего
Трубка была брошена на рычаг уже с поистине овновской энергией.
Откуда было Ирине знать, что телефон по настоянию Львова не внесен в справочники, дабы оградить абонента хотя бы в нерабочее время от бесчисленных просителей?
— Ну и плевать! С высокой колокольни! — вслух ругнулась она и принялась, преодолевая боль, делать наклоны и приседания. — Не нужен ты мне… Володька!
Однако, перейдя к упражнениям с эспандером, с которого для уменьшения нагрузки пришлось снять две пружины, она произнесла мужское имя уже по-другому:
— Я в тебе не нуждаюсь… Володенька.
Чушь и самообман. Она в нем нуждалась.
И вскоре Львов прислал о себе весточку. Причем весточка была крупногабаритной. Владимир мелочиться не любил.
— Первенцева Ирина Владиславовна? Примите и распишитесь. Вот тут, под галочкой. — Посыльные с трудом втиснули в дверь огромный контейнер.
— Что это?
— Сейчас распакуем, соберем, поймете.
И рабочие в живописных фиолетовых с желтыми полосками комбинезонах и в таких же беретах принялись вытаскивать из ящика в человеческий рост многочисленные блестящие трубки, колесики и обитые черной кожей прямоугольники.
Ирине стало даже страшновато: прямо какую-то гильотину монтируют. Но выдать своего испуга она не хотела, а потому поинтересовалась вещами, по всей видимости, посторонними:
— А кто это вас так приодел? Вы что, из цирка?
Ряженые даже обиделись:
— Фирма «Боди-бьюти»! Это наша бесплатная спецодежда.
— А! Ну если бесплатная — я молчу.
Рабочие достали дрели и принялись сверлить стену. Это Ирину, не слишком дорожившую своим далеким от шика интерьером, не рассердило, а скорее позабавило, хотя она еще не понимала, что происходит:
— Дырки-то зачем? За соседями подглядывать? Так там ничего интересного, старушка живет, баба Вера.
Рабочие опять обиделись, но пререкаться с клиентом не стали: за это фирма по головке не погладит. Продолжали молча собирать громоздкое заковыристое сооружение.
— А! Понятно! Баба Вера-то вас и наняла, чтобы наблюдать за мной. Но она просчиталась: я, знаете ли, с некоторых пор совершенно одинока.
— Вы бы вышли, дамочка, не мешали.
— Как прикажете, — поклонилась Ира и отправилась на узкий балкончик, вернее, отсек длинного общего балкона, тянувшегося через весь дом.
Там, на своем участке, вплотную примыкавшем к Ириному, уже поджидала та самая баба Вера:
— Ты чего, Ирка, башкой, что ль, об стену бьешься?
— Вас потревожили? Извините.
— Долбай, долбай! А то я уж напугалась. Тебя не слыхать столько дней, не померла ли?
— Не померла. Чудом.
— Сама ты чудо. В перьях.
Выглянул бригадир в фиолетовом берете:
— Готово, хозяйка.
Ира позвала соседку:
— Заходите! Поглядим, что нам надолбали. Дверь не заперта.
Комната преобразилась: у пустой стены, загораживая блеклые, выцветшие обои, высился мудреный супер-тренажер фирмы «Боди-бьюти» — целый спортивный комплекс в миниатюре.
Льющийся в окна алый свет закатного солнца отражался в никелированных поручнях, крюках и стойках различных конфигураций, а мягкая черная кожа выдвижных сиденьиц и ступенечек контрастировала с лоснящейся от старости, потертой обивкой дивана.
Наверху, на держателях из разноцветной резины, зависла миниатюрная штангочка, а сбоку задорно мигал маленький зеленый огонек индикатора.
— Проведем испытания? — спросил бригадир.
— Баба Вера! — предложила Ира. — Вы храбрая женщина? Решайтесь.
— А чегой-то? — Старушка от любопытства приплясывала.
— Да, видимо, вроде кухонного комбайна, — хмыкнула девушка. — Или межпланетной станции. Хотите стать первой в мире пенсионеркой-космонавтом?
— Куда садиться, ребятки? — Баба Вера, исполненная бесстрашной готовности, шагнула к сооружению.
Кряхтя, опустилась на откидную табуреточку и уперла ноги в дырявых шлепанцах в сияющую никелированную скобу. Плюс к этому бабульку опутали гибкими лентами с подвижными шариками посередине.
— Шесть, пять, четыре, три, два, один! — отсчитала Ира и скомандовала: — Пуск!
Бригадир нажал на кнопку. Тут же отекшие старушечьи лодыжки принялись раскачиваться вверх-вниз, ленты завибрировали, заменяя сразу с десяток массажистов, а штангочка мягко опустилась прямо на грудь испытательницы, и та вынуждена была подхватить ее узловатыми руками, чтобы не быть раздавленной.
— Желание клиента, конечно, закон, — пробурчал бригадир, — но не слишком ли круто для ее возраста? Угробим бабушку вашу, не ровен час.
А соседка вдруг заголосила в ритме упражнений:
— Я на лодочке каталась, золотисто-золотой! И-эх! Порезвей нельзя, голубчики? Ух ты, ах ты, все мы космонавты! Невесомость, блин! Молодею!
— Пусть порезвится, — разрешила Ирина. — А вы лучше скажите, кто все это заказал. Физическое или юридическое лицо? Как у вас там в накладной обозначено?
Конечно, она с первой минуты знала, кто был заказчиком. Тот же, кто вернул ей Мотю.
Ире уже несколько ночей подряд снилось «физическое лицо», его каре-зеленые глаза и крупные, мягкие руки. И видения были такими приятными, что она даже отказалась от своего правила подниматься ровно в шесть: хотелось подольше видеть Владимира, пусть даже только в сонных грезах.
Интересовало ее другое: где можно этого известного ей, но скрывающегося дарителя отыскать наяву.
— Заказчик? — удивился бригадир. — Фонд.
— Что за фонд?
— Международный. Благотворительный.
При этом служащий «Боди-бьюти» перевел аппарат в другой режим, и теперь туловище бабы Веры то сгибалось дугой, то выпрямлялось, как натянутая струна, а массажные ленты передвинулись в район плечевого пояса.
Сама же соседка перешла к следующему номеру пенсионно-космического репертуара:
— Я — Земля! — пела отважная испытательница. — Я своих провожаю питомцев! Сыновей, дочерей!
Ире вдруг вспомнились их с Андреем шутливые позывные: «Земля, Земля! Я — Марс!» — и тому подобный любовный лепет.
И вдруг нахлынуло немотивированное, необъяснимое, жгучее чувство обиды: «Черт с ним, с Галибиным. А вот Владимир… он сказал, что любит меня… Но разве это любовь, если подарок преподнес не сам от себя, а под прикрытием какого-то дурацкого фонда? Какое мне дело до всех фондов на свете и до их благотворительности? Я Володю хочу видеть, К чему мне его подношения, если его самого нет со мной? Если бы он сейчас был здесь, то…»
Мы бы вдвоем провели «испытания», без всякой бабы Веры. Мы бы с ним…
Мы бы даже обошлись без всякого тренажера, нам бы хватило на двоих моего старенького диванчика…
