Захваченная якудзой - Ариэль Лондон
Двери со звуком распахнулись, и внутрь ввалились люди Кеничи. Тадао шел во главе, за ним следовала медсестра, которая говорила, что он не может пройти в операционную. Тацуя и Каору следовали за ней, споря с ней. Масару и Юдзи шли сзади, пытаясь успокоить остальных.
— Вам придется подождать здесь! — крикнула им медсестра.
Тацуя ударил кулаком по стене.
— Мы должны увидеть его, сейчас же!
— Ребята! — я встала и подошла к медсестре. — Он в порядке, им просто нужно вытащить пулю из его плеча.
Медсестра бросила на меня благодарный взгляд.
Кёдай расслабился. Напряжение покинуло комнату. Руки Тадао упали по бокам.
— Кассандра! — он почти обнял меня, но затем сделал шаг назад. Японцы не очень-то любят публичные проявления чувств.
Я рассмеялась и все равно обняла его.
— Слава богу, ты здесь.
Медсестра вздохнула и покачала головой.
— Вы можете присмотреть за этими людьми? Мне нужно работать.
Я кивнула, и она ушла.
Я села и рассказала им обо всем, что произошло. Затем попыталась ответить на сотни вопросов, которые задавали мне кёдаи.
— Хватит, ребята, она устала, — Тадао приложил руку к моему лбу. — А ты в порядке? Как тебе удалось избежать этого, отделавшись лишь несколькими синяками?
— Я пристегнулась, — не удержалась я от смеха.
***
Я оставалась у постели Кеничи, наблюдая за его покоем. Операция прошла хорошо. Тацуя сидел в кресле в другом конце комнаты. Пока Кеничи выздоравливал, с ним постоянно должен был находиться телохранитель.
— Если Симадзу умер, то почему ты должен следить за ним как ястреб? — спросил я.
— Симадзу-кай еще не исчезли. Еще могут найтись кёдаи, которые попытаются отомстить. Насколько я знаю, дети господина Симадзу не были достаточно взрослыми, чтобы взять власть в свои руки, но уверен, у них был план на случай, если что-то случится.
Я нахмурилась.
— Значит, ничего не закончилось?
— Для нас никогда ничего не кончается. Мы – Якудза. Каждый миг своей жизни мы боремся.
— Понятно.
Я снова повернулась к Кеничи, держа его за руку.
— Знаешь, — сказал Тацуя через некоторое время. — Никто не будет винить тебя, если ты уйдешь. Это не та жизнь, которая будет легкой.
Я уставилась на Кеничи.
— Знаю, — ответила я. — Но я люблю его. Такая любовь стоит того, чтобы держаться за нее, независимо от того, что встает на пути.
— Значит, ты та девушка, которую он любит?
Я подняла глаза, услышав голос пожилой женщины. Она была невысокого роста, одета скромно и держала в руках букет цветов.
— Химура-сан! — Тацуя вскочил на ноги и глубоко поклонился.
Это была мать Кеничи. Я быстро встала и тоже поклонилась ей.
Она прошла мимо меня, поставив цветы в вазу на прикроватной тумбочке. Она стояла у кровати, сложив руки перед собой. Смотрела на спящего сына и молчала так долго, что это становилось почти невыносимым.
Я стояла и ждала, что она скажет.
— Как тебя зовут, девочка?
— Кассандра.
Мать Кеничи кивнула.
— Понятно. Он выглядел взволнованным, когда я спросила его об уроках английского. Могу ли предположить, что ты учитель английского языка?
— Да, — кивнула я.
— И он влюбился в тебя, — продолжила она, глядя на меня сверху вниз. — Ты любишь его?
— Каждой частичкой своей души, — призналась я.
Она обернулась к Кеничи, по-матерински поправляя белые простыни.
— Любить человека из Якудзы нелегко, — тихо сказала она, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. — Это будет не последний раз, когда ты будешь сидеть рядом с ним в больнице. Готова к этому?
— Да, — ответила я.
Мать Кеничи повернулась и взяла мои руки в свои.
— Если ты обещаешь любить его и оставаться рядом с ним, несмотря ни на что, то я приму тебя в нашу семью.
Я поклонилась ей.
— Обещаю.
Это была правда. Вспомнила, какой ужас охватил мое сердце, когда я увидела его тело на обочине дороги. Я так боялась, что он мертв, и это сразу после нашей встречи. Я хотела провести с ним всю свою жизнь. Неважно, что он был Кумихо. Он был моей родственной душой. Мы были связаны красной нитью судьбы.
Глава 21
Кеничи
Я был счастлив выписаться из больницы.
В саду родительского дома я сидел на скамейке. В эти выходные летняя жара спала, и наконец-то можно было насладиться отдыхом. Пруд с кои издавал бульканье, стрекотали цикады, дул приятный прохладный ветерок.
— Вот ты где.
Я поднял глаза и увидел Кассандру. Она была одета в красочную юкату, легкое летнее кимоно.
— Ока-сан снова играет с тобой в переодевания, я смотрю.
Кассандра покраснела.
— Тебе нравится? — она раскинула руки и повернулась ко мне лицом.
— Ты прекрасна, что бы ни надела, — ответил я. — Но да, это очень мило.
Кассандра присела на скамейку рядом со мной.
— Твоя мама веселится, когда я рядом.
Мы жили в деревне в доме моих родителей, пока рана в моем плече полностью не заживет. Это была короткая передышка в моей суматошной жизни.
— Моя мама всегда хотела иметь дочь. Думаю, теперь она у нее есть, — я пожал плечами. На мгновение я приостановился, вспомнив слова Тадао, и не смог удержаться от смеха. — Знаешь, Тадао сказал, что ты ей не понравишься, потому что ты гайдзин – американка.
— Думаю, поначалу она была настороже, что вполне объяснимо, — промолвила Кассандра. Казалось, она не была поражена этим новым знанием, но достаточно разбиралась в японской культуре, чтобы понять, почему у моей матери могли быть свои сомнения. — Но она мне нравится, она была так щедра. Вся одежда, — она подняла руки, позволяя широким узорчатым рукавам развеваться на ветру.
— Теперь ты часть нашей семьи, — сказал я, внезапно осознав. Она действительно была частью нас. Прошла со мной через ад и обратно. Она поддерживала меня, пока я был ослеплен жаждой мести. Видела, как я убивал,
