Счастье для Хулигана - Настя Мирная
— Наверное, не стоит спрашивать, но всё же… Где она и почему не в больнице?
— Всё же не стоило, Тём. Ди у меня. В больнице ей бы только промывание сделали, чтобы не было интоксикации, но я сначала даже не думал об этом, а потом… Нихера страшного не случится от одной дозы. К тому же у нас будет шанс нормально поговорить, когда придёт в себя.
— Что от меня требуется?
— Передай всё это Насте или Тохиному бате. Я постараюсь привезти Ди, чтобы она сдала кровь, но, боюсь, проснётся она не скоро. Может, есть вариант кого-то прислать сюда. Пусть камеры посмотрят и найдут мразь, которая напичкала её этой хуйнёй и собиралась воспользоваться.
— Не делай глупости, Егор. — холодно и жёстко предупреждает он.
— Артём, никаких глупостей. Я просто убью уёбка, который это сделал. Если они не найдут, то я сам. Ты же понимаешь, что это сделал свой же? — рычу, стискивая кулаки, пока не проступает кровь.
— Пойму, как только отсеются другие варианты. Что дальше собираешься делать?
— Дальше… — заглядываю в приоткрытую дверь, лаская Дикарку взглядом. — Дальше я сделаю всё, чтобы она снова была моей.
Глава 9
Как сказать правду?
Моё пробуждение напоминает прогулку по постапокалиптическому миру. Это адски больно и совсем не весело. Чувство такое, что меня размозжило грузовым составом, но я каким-то чудесным образом осталась жива. Лучше бы умерла. Кажется, что чьи-то невидимые руки выкручивают из сустава каждую кость. Голова гудит, а мозг пульсирует, раздуваясь до такого состояния, что, кажется, череп просто не выдержит и взорвётся. Попытки открыть глаза проваливаются с треском. Стоит немного приподнять налитые свинцом веки, как меня до боли слепит свет.
Со стоном переворачиваюсь на бок, как вдруг понимаю, что что-то не так. Матрац не скрипит, а в нос ударяет пряный запах… мужчины.
Какого чёрта? Где я? Неужели я вчера надралась настолько, что кто-то из коллег привёз меня к себе?
Я ничего не могу вспомнить, как ни стараюсь. Последние воспоминания, которые удаётся восстановить, как я танцевала в клубе, а потом пустота. Приподнимаюсь на руках, но тут меня ошарашивает ещё одним шокирующим открытием.
Я голая! Абсолютно! А между ног мокро и липко.
В каком-то отрешённом состоянии ощупываю промежность, делая ещё один пугающий вывод. Собрав пальцами густую влагу, в шоке смотрю на неё.
Это же… О, Боже!
Как, блядь, такое возможно? Я с кем-то переспала, но даже не помню как и с кем, так ещё и без презерватива.
Божечки…
Что я натворила? Как дошла до такого? Как вообще могла напиться настолько, чтобы заняться с кем-то сексом, но при этом не помнить не только самого процесса, но и человека, с которым это делала.
Закусив губы, растираю глаза. Когда мне, наконец удаётся разлепить веки, смазанным взглядом оцениваю обстановку, надеясь, что смогу понять, куда меня занесло.
Светло-зелёные обои, тёмно-зелёные жалюзи, мебель под сосну и пачка сигарет на комоде ни о чём мне не говорят. Только флакон туалетной воды кажется призрачно знакомым, но мозг настолько воспалён, что отказывается воспринимать информацию.
В поисках платья оглядываю спальню, но нигде не замечаю его. Скатываюсь с постели, завернувшись в плед, которым была укрыта. Меня шатает так сильно, что приходится ухватиться за стену. Перед глазами всё вращается и плывёт.
— Вернись в постель. — добивает меня голос, который я ни за что на свете не перепутаю с любым другим.
Это Егор. И, судя по всему, я переспала с бывшим.
Как такое могло такое произойти? Я с ума сошла! Это сон! Кошмар!
И заканчиваться он не планирует даже от щипков. Северов подходит сзади, сдавливая мои плечи. Чтобы сохранить равновесие, медленно поворачиваюсь к нему, опустив глаза на голый торс.
Вашу мать…
— Мне надо в ванную. — пищу, плотнее стягивая края пледа.
Он без слов поднимает меня на руки. Автоматом обхватываю его за шею и утыкаюсь в неё лицом. Позволяю себе втянуть терпкий аромат, который будоражит каждую клетку моего организма. Всё самое страшное в любом случает уже произошло, так что могу себе позволить немного помечтать, словно кошмаром были последние три года. Будто под гипнозом, веду кончиками пальцев по широким плечам. Губы сами тянутся к бешено колотящейся вене, скрытой тёмным пятном засоса.
Неужели это я сделала? Но почему я ничего не помню?
Парень ставит меня на ноги и включает воду в большой треугольной ванне-душевой. Настроив температуру, переводит на меня сосредоточенный взгляд бирюзовых глаз.
— Прошу. — указывает рукой в направлении душевой, но я даже не шевелюсь. — Диана. — выдыхает убито, шагая ко мне.
Я поглощаю его образ, как страждущий воду. Бегаю по кубикам пресса, мощным рукам, переплетённым паутинами вен, выпуклым мышцам грудины. Он заметно подкачался за эти годы. Глаза опускаются к дорожке жёстких волосков, скрывающейся за поясом шортов.
Шумно сглатываю, резко поднимая голову к его лицу. Перекрещивание взглядов, и мы оба вздрагиваем.
— Егор. — шевелятся мои губы без моего на то согласия.
Он ничего не отвечает. Сжимает плед и притягивает меня ближе. Я не могу сопротивляться. Господи, да я не хочу противиться ему! Хочу сдаться. Хочу стереть все дни без него и начать заново. Вот только есть загвоздка: я не могу ему доверять, а без доверия отношений не построишь.
Отскакиваю от него, как ужаленная. Он рвано вдыхает носом и качает головой.
— Мойся. — выталкивает прохладно.
— Выйди. — требую тихо.
— Не выйду. Ты в таком состоянии, как нефиг делать, голову себе расшибёшь.
Я бы хотела сказать, что отлично себя чувствую, но это совсем не так. Меня колотит, а голова идёт кругом не только от мыслей, но и от похмелья. Боль в мышцах никуда не ушла.
— Тогда отвернись. — рычу агрессивно, понимая, насколько это глупо после прошлой ночи.
Но я просто не хочу, чтобы Северов думал, что для меня это что-то значит.
