Секретарша бандита - Карина Найт
— Схоронись где-нибудь на месяцок-другой, — советует своему адвокату. — Скоро будет жарко.
— Я догадался, когда получил этот заказ.
Не глядя на меня, Ризван передает мне конверт и произносит:
— Убери в сумочку.
Он отвлекается на виски, а меня съедает любопытство, что же внутри конверта. Выкраиваю секунду, приоткрываю его и вижу внутри два загранпаспорта. Ловлю на себе взгляд Ризвана и быстро убираю конверт, как было велено.
— Я не связался с Тимуром, Ризван, — докладывает адвокат. — Он переехал. Так что тебе придется попотеть с его поисками самому. Я, знаешь ли, и так теперь на мушке.
— Ты сделал достаточно. Но ты же помнишь, что говорить, если возьмут за яйца?
— Имен не знаю, паспорта не открывал. Конторка, где их сделали, уже закрылась. Парень-азиат не запомнился: все они на одно лицо.
— Махдаев не станет пачкать репутацию убийством такого слизняка, как ты, — отвечает ему Ризван. — А мне терять нечего. Шлепну, если что-то пойдет не так. — Он осушает бокал, ставит его на столик, встает и поднимает меня за руку. — Нам пора.
Не попрощавшись, он ведет меня к выходу, а я в смятении тараторю:
— Кто это? Чьи это паспорта? Что ты задумал?
— Побег, — спокойно отвечает он, протискиваясь сквозь плотную толпу пьяных тел. После двухнедельного заточения эта гудящая масса вызывает у меня резкую головную боль.
— Чей?! — Дергаю его за руку и задерживаю, заставив посмотреть мне в глаза.
Секунду он молчит. Скрипит зубами, мысленно переваривая меня с косточками. А потом приземляет коротким, но четким ответом:
— Наш.
Глава 16
Махдаев — гость ненавязчивый. Два часа на чужой территории — его максимум. Перетрет кое-какие свадебные вопросы и вернется восвояси. Подготовка к торжеству будет прикрытием. Уверенный, что Гафаров трудится на благо его сестренки, Саид утратит бдительность, и у нас появится фора. Побег дело серьезное. Нужно не только собраться, не привлекая внимания. Важно еще и замести следы, пока все спохватятся и Махдаев выпустит самых лучших псов.
Вникая в каждое слово продуманного и выношенного плана, я понимаю, что подписываю сделку с дьяволом, но другого выхода, увы, нет. Меня приперли к стенке, загнали в капкан, и сейчас лучшее — это ухватиться за любую возможность спастись. Уже чувства Ризвана ко мне — повод для Махдаева подвергнуть меня самой мучительной смерти. Ведь задета честь его дорогой сестренки. А разбираться, каким боком я ее коснулась, он не станет. Не из того теста слепленный.
— Ты только взгляд в сторону не отводи, — предупреждает меня Ризван, когда мы входим в дом, вернувшись из клуба. — Контролируй каждый свой жест.
— Я постараюсь.
— Нет! — рявкает он, остановившись передо мной. — Не постараешься, а сделаешь!
Мелькнувшая в стороне тень отвлекает меня от разговора с ним. В нас вонзаются стрелы пары мелких темных глаз Мадины. Молниеносно отреагировав, Ризван мягко поясняет ей:
— Деловые неурядицы. Почему ты не спишь, Мадина?
— Тебя жду. — Она поправляет шерстяной палантин на плечах и ежится в прохладе каменного замка. — Думала, посидим у камина. Почитаем за чашечкой зеленого чая.
— Не буду вас отвлекать, — фыркаю я, обхожу Ризвана и отправляюсь вверх по лестнице.
От ревности в груди полыхает. И даже не успокаивают паспорта в моей сумочке, с которыми скоро мы улетим далеко отсюда.
Ворвавшись в комнату, захлопываю дверь и, сжав кулаки, рычу во всю глотку. Моя жизнь стала настолько непредсказуемой, что я не успеваю совладать с эмоциями. Сначала я думала, что худшее — это мое похищение и рабство. Потом — угроза для жизни моего брата. Еще вчера — взорвавшиеся во мне чувства к Ризвану. А сейчас — Саид Махдаев. Что ждет меня завтра, я просто не представляю.
Срывая с себя украшения, туфли, платье, расшвыриваю их в стороны и прямиком в душ. Воду попрохладнее, посильнее, чтобы нещадно хлестала меня, отрезвляя, освежая голову, мысли.
Поверить не могу, что он сейчас там с ней — с этой Мадиной — потягивает отвратительный зеленый чай и слушает Шекспира в ее исполнении. Ее голова покоится на его плече. На милом личике танцуют тени от каминного пламени. Он дышит для нее. Улыбается ей. Что-то шепчет. С ней он ласков. Со мной груб.
Аж тошнить начинает.
Охладившись, смываю с лица косметику и, не обтираясь, просто укутываюсь в полотенце. Плевать, если залью пол водой и намочу подушку. Горничная уберет. Все равно каждый день здесь все вылизывает, как в элитном отеле.
Слегка отжимаю волосы и выхожу из ванной. Прошлепав к тумбочке, щелкаю ночником и вздрагиваю, увидев в матовом свете развалившегося на моей кровати Ильяса.
Парень абсолютно голый. Лишь уголком одеяла прикрыл свою дубину.
Подперев голову рукой, опасно скалится и с томным хрипом произносит:
— Пошалим, Роксана?
— Пошел вон! — Указываю ему на дверь.
— Да не кипятись ты, — усмехается он. — Знаю же, как тебя бесит уединение Риза с Мадиной. Хочешь знать, чем они сейчас занимаются?
— Ничем противоестественным, — уверенно отвечаю я, чем уже выдаю не только свою ревность, но и осведомленность границами их добрачных отношений.
Но видимо, Ильяс дурак, раз ничего не заметил. Или списал это на плоды нашего с ним разговора, что, впрочем, тоже выдает в нем дурака.
— Он скоро женится, Роксана. И не на тебе. Пойми, Махдаев не позволит, даже если Риз откупится от долга. Так зачем же тратить свои лучшие годы на несбыточные мечты? Я одинок. Ты мне нравишься…
— Неувязочка, — уточняю я. — Ты мне не нравишься.
— Серьезно? — Он сдергивает с себя простыню, демонстрируя крупный член. — Я хорош, Роксана. Не обижу.
— Попользуешься, пока тебе невесту не найдут, и выбросишь, — морщусь я, не впечатлившись его достоинством. У меня уже есть один такой. И мне его вполне хватает. — Убирайся сразу.
— Иначе что? — провоцирует он меня, поднимаясь с кровати и напирая на меня всеми своими точеными мускулами. — Закричишь? Подтолкнешь Ризвана выдать свое неравнодушие к
