Кукла Яся (СИ) - Джолос Анна
Медленно оборачиваюсь.
— С чего ты это взяла?
Внимательно смотрим друг на друга.
— Да так… Женская интуиция, — пожимает плечом. — Ты постоянно на грузах. Раздражительный. Близко к себе не подпускаешь. Вот я и подумала, что…
— Дерьмо твоя интуиция, — перебиваю с ходу, мешая развить эту тему дальше.
Кира, странно усмехнувшись, кивает.
— Ладно. Вот ещё что спросить хотела… Телефон и директ второй день разрываются от бесчисленного потока входящего спама. Не подскажешь мне, что это?
— А что конкретно приходит?
— Коды подтверждения. Магазины, госуслуги, банк, салоны. Не успеваю удалять сообщения. Одно за другим сыпется. Вчера пришлось вырубить телефон. Невозможно просто! — возмущается, размахивая гаджетом.
— Кто-то тебя бомбит. Прога есть такая.
— Замечательно…
— Не парься. Обычно атаки кратковременные.
— Не парься? Да это пипец как нервирует! Третий раз за неделю. Может, номер сменить?
— Глупость. В настройках сообщений надо поставить запрет на входящие от абонентов, отсутствующих в списке твоих контактов.
— Сделай, пожалуйста, — вкладывает мне в ладонь свой телефон. — Потому что бесит нереально.
После пары нехитрых манипуляций возвращаю ей телефон.
— Кому насолила?
— Без понятия. Никогда с подобной ерундой не сталкивалась, — завязывает пояс.
— Ясно.
— Больше эти эсэмэски приходит не будут?
— На телефон точно нет.
— Это радует.
— Я пошёл, — толкаю дверь и выхожу из квартиры.
— Буду ждать звонка… — доносится мне вслед.
Кира стоит на лестничной клетке, пока я спускаюсь на первый.
Новый загон. Раньше оставалась в постели и ничего такого не исполняла.
Впрочем, как и не предлагала познакомить с родителями за те несколько лет, что мы с ней знакомы.
Пиздец выдала…
Выхожу из подъезда. Прищуриваюсь. В рожу колючими иголками метёт снег. В кармане настырно вибрирует труба.
— Алло.
— Дымыч, слава Иесусу, я до тебя дозвонился! Тут такое, такое! — сбивчиво тараторит Череп.
— Не галди, — убираю телефон подальше от уха.
— Ты где? Надо срочняк ехать в Бобрино.
Голос Антона во всех красках выдаёт его неконтролируемое волнение.
— Что стряслось? — достаю брелок от машины.
— Пацаны местные звонили. Сказали, что Иссопов-младший со своей «дружиной» собирается двинуть вечером к Илюхе.
— Куда? — не сразу соображаю.
— Домой к нему! Он там! Прикатил в Бобрино с мажором ещё вчера. Бухают.
Мать вашу… Вот, спрашивается, какого хрена в Москве не сиделось?! Попёрся! Совсем мозги атрофировались!
— Наши в курсе? — спрашиваю спокойно.
— До Калаша и Кабана не дозвонился. Динамит у Гели. Мы тут с Климом вдвоём на мойке.
— Ян там?
Ещё одна холодная голова сейчас будет на вес золота.
— Да.
— Хорошо. Цепляйте его и двигайте в сторону МКАДа. Тормознитесь где-нибудь при въезде в Бобрино. Заеду на гаражи и догоню вас. Паровозу и Беркуту звонил?
— Да. Абонент не абонент…
— Понятно, — раздражённо цокаю языком.
Ожидаемо в принципе. Как и в предыдущие дни на связь Паровоз выходить не думает. «И пусть весь мир подождёт» называется.
Сбрасываю вызов и запрыгиваю в салон. Толком не прогрев тачку, сразу выезжаю.
Двадцать минут спустя сворачиваю к гаражному кооперативу. В одном из них мы храним стволы, вывезенные с оружейного завода, которым раньше владела мать Калаша.
Собственно, они-то мне и нужны. Идти на разборки с голыми руками — несусветная тупость.
Закинув оружие в машину, бросаю быстрый взгляд на часы и матерюсь. Пока еду по направлению к обозначенному месту, ещё несколько раз набираю Илью, но тщетно. Роботизированный голос информирует о том, что абонент по-прежнему недоступен.
Остаётся надеяться, что его телефон выключен исключительно по воле хозяина и что замеса ещё не случилось.
— Дымыч…
Черепанов подбегает к моей тачке, как только я встаю под знаком «Бобрино» полтора грёбаных часа спустя.
— Стукач звонил. Их видели. Они уже на пути к его дому.
Блять.
— Ян, — подзываю Кучерявого, раскуривающего сигарету у десятки Тохича. — Здорово.
Подходит, и мы пожимаем друг другу руки.
— Дружбану своему звонил?
— Он недоступен, — изрекает тот мрачно.
— Долбоящеры… — возвожу глаза к небу, затянутому плотным слоем тяжёлых серых облаков. — Короче, разбираем пушки и едем, — открываю перед ними заднюю дверь.
— АК… — глаза Кучерявого загораются интересом.
— Шмалять из автомата умеешь?
— Естественно.
Вот вам и художник.
Похоже, прав был насчёт него Илюха. Мутный типок. Нашей банде под стать.
— Отлично. Тогда погнали, пацаны. Времени у нас в обрез, — вручаю каждому по стволу и возвращаюсь за руль.
Абрамов, он же Кучерявый, он же Ян, садится молча справа от меня.
— Какой план? — спрашивает уже в деревне. — Валим?
— Посмотрим по ситуации. Лучше бы обойтись без жмуриков, а там уже как выйдет.
— Понял.
Машину бросаем в конце улицы. Метров триста движемся пешком.
На руку, что уже стемнело. Палева по сумеркам однозначно меньше.
— Сюда.
Не доходя до дома Паровоза сворачиваем налево и заходим к соседям, чтобы подобраться ближе через примыкающий огород.
Благо, у них нет собаки. Иначе навели бы шороху.
— Один сидит в тачке. Второй у крыльца на стрёме, — сообщает Клим, разведав обстановку.
— Берём второго на себя. Вырубите с Черепом того, что в машине, и сразу заходите в дом.
Данила кивает, и мы с Яном незамедлительно перелезаем через забор во двор, где и нападаем на полудурка, разливающего по периметру бенз.
Вот мрази!
Спалить Илюхе дом решили…
Зачем?
Сердце начинает колотиться как ненормальное.
Замираем на пару с Кучерявым, когда тишину разрывает выстрел, а потом также синхронно бросаемся в сторону сеней.
Сука, только бы обошлось. Только бы обошлось!
Повторяю про себя эти слова как мантру бесчисленное количество раз, пока не добираемся до кухни, откуда до нас доносятся голоса «гостей».
— Стоять, Паровоз.
Щелчок.
Сглатываю.
Бьюсь об заклад, это снятый предохранитель.
— Следующая навылет в твою черепушку.
Стискиваю челюсти. Узнаю голос Иссопова-младшего. С его папашей у Илюхи давний конфликт. Именно из-за этого и пришлось дёрнуть в Москву из Бобрино.
— Грохну тебя. Отец будет страшно мной гордится!
— Это вряд ли, — усмехается Илья. — Он в курсе, что ты гнида сыкливая.
— Обоснуй.
Осторожно заглядываю в помещение, чтобы оценить степень пиздеца. Вижу, что у печи двое под руки держат Беркутова, а сам Паровоз стоит к нам спиной и в затылок ему направлен пистолет.
— Заявился ко мне с бригадой из шести человек. Один прийти очканул.
— Кто об этом узнает? Вальну тебя и дружка твоего. По-тихому.
Переглядываемся с Яном. Тот на себя показывает и медленно вскидывает автомат.
— Закопаю во дворе, и всё, поминай, как звали. Пропали без вести, — веселится Иссопов, радуясь своему гнилому умыслу.
— Не сегодня, — объявляет Кучерявый и, сделав пару шагов вперёд, принимается шмалять из АК по членам иссоповской группировки.
Паровозов, к счастью, вовремя смекнув, что к чему, прячется за печью вместе с охреневшим от происходящего мажором. А вот члены иссоповской опг среагировать не успевают. За что и приходится поплатиться здоровьем.
Стрельба прекращается также резко, как началась.
Горе-бандиты лежат на полу и стонут.
— Илюха, ты цел? — громко спрашивает Данила.
— Да, — отвечает тот, выползая из укрытия. Перешагнув через бритоголового, поднимает взгляд и ошалело на нас таращится.
Я в этот момент его осматриваю. Нервяк, сковавший грудь, отпускает только тогда, когда понимаю, что друг, вроде как, цел.
— Оружие забираем у дырявых и валим.
Он кивает.
— Клим, Череп, — даю команду собрать стволы.
