Отец на замену (СИ) - Уля Ласка
Ира одобрительно кивнула и пошла на кухню.
Я сделал глубокий вдох, прикрыл на секунду глаза…
— Э-э-эй, просыпа-а-айся! — тормошил меня Сашка. — Вставай!
Я резко принял вертикальное положение, но все ещё не проснулся.
Сашка смотрел на меня как на сумасшедшего, который явно не в адеквате.
— Мама сказала нам, что тебя нельзя трогать, ты должен поспать, — он фыркнул. — Прямо как Валюшка. Только малыши спят днем!
— Тогда зачем ты меня разбудил? — мрачно спросил я.
— Обедать.
— Но мама же только начала готовить.
— Нет, — помотал он головой. — Мы уже поели.
— Черт!
— Ругаться плохо.
— Я взрослый, мне можно.
— Никому нельзя, — продолжал настаивать этот блюститель нравственности и чистоты речи.
Я ещё раз проморгался. Встал. Но отправился не на кухню, а в прихожую.
— А ты куда? — с любопытством уточнил Сашка и побежал следом за мной.
— За гусем, — ответил я ему полным решимости голосом и начал натягивать куртку.
— А меня возьмёшь с собой?
— Нет.
Глаза пацана потухли.
— Останешься за старшего!
Сашка приосанился. Молодец!
А вот я не очень.
Потому что понятия не имел, что делать с этим чертовым гусем!
Глава 30
Инстинкт охотника подсказывал, что нужно действовать быстро и уверенно.
Добраться до курятника.
Выбрать жертву.
Оттеснить ее от остальных особей.
Блокировать.
Обездвижить.
И…
Прямо передо мной с козырька над крыльцом ухнул приличный пласт снега.
“Это всё Данка” возникла непонятная мысль на периферии сознания, но почти сразу же исчезла.
Какая “Данка”? Что “всё”?
Голову раздуло от неопределенности.
К черту!
Вот моя жизнь.
Я обвел хозяйским взглядом засыпанный снегом двор. Вдохнул чистый морозный воздух и, прикрыв глаза рукой от несущихся снежинок, нырнул во вьюгу. Вынырнул я уже перед самым курятником. Открыл дверь хлипкой, ненадёжной постройки и вошёл внутрь.
Животный коллектив, будто предчувствуя неладное, встретил меня напряжённым молчанием.
Но стоило подойти к загону, обтянутому сеткой, я услышал зловещее шипение.
Больше десятка черных маленьких глаз не по-доброму уставились на меня. Мгновение спустя гуси разразились надсадным гоготом. Ещё через секунду к ним присоединилось возмущённое кудахтанье и негодующее блеяние козы.
Психологическая атака вышла знатная, но охотник во мне был непреклонен.
Я приоткрыл сетку, пролез внутрь и сразу подвергся яростному нападению агрессивно настроенных длинношеих монстров.
Никто из них не хотел задешево продать свою жизнь.
Потерянная память не способствовала правильному отлову своенравных птиц, но если я жил в этих условиях, то должен был знать, как это делать. Поэтому пришлось положиться на инстинкты.
Инстинкты подсказали, что с гусями нужно действовать также как и со змеями.
Я что был змееловом?
Схватить за шею, чтобы верткая морда не выклевала мне глаза!
Но белые гады оказались настолько проворными, что после трехминутной безуспешной ловли, я остановился, отдышался, включил мозг и снял с себя куртку.
Брать зверя нужно было целиком!
Я просчитал лучший, на мой взгляд, захват, раскрыл куртку на манер сети и двинулся в наступление под истошный гвалт всей живности курятника, представляя себя не меньше чем участником гладиаторского боя.
Соперник определился сам, храбро бросившись на меня. И в непродолжительной, но жёсткой схватке был пойман в курточный кокон.
— Ты чего такой жирный?! — С трудом удерживая тяжёлую, вырывающуюся тушку, я вылез из загона, разогнулся в полный рост и увидел перед собой Иру.
Она пялилась на меня во все глаза, но с силой сжатые губы то и дело вздрагивали, намекая, что ей трудно удержать их от…
— Пантелей, ты что де… — она не сдержалась и рассмеялась в голос.
Стало обидно.
Может я сделал что-то не по правилам, но я сделал! И не собирался позволять обесценивать мой труд.
— Где топор? — достоинством прошествовав мимо неё, я двинулся на выход.
Колода стояла во дворе слева от поленницы, я, как ни странно, четко помнил ее место и направился туда, чтобы довести дело до конца.
— Пантелей, подожди! — Ира кинулась за мной.
— Вообще-то эта тварь рвется на свободу, — предупредил ее я, толкнул дверь курятника и снова попал в беснующуюся вьюгу.
— Да куда ты торопишься! — гневно крикнула мне в спину Ира и, нахально схватив за пояс штанов, потянула обратно.
Мои обе руки были заняты, снег под ногами рыхл и неустойчив, из-за чего пришлось подчиниться и вернуться в курятник.
— Я не понял, — раздражённо повернулся к ней. — Ты же сама хотела гуся.
— Отпусти его.
— С чего это?
— Пожалуйста, отпусти, — мило улыбнулась Ира, но я не собирался расставаться со своей добычей.
— Если ты передумала его для меня готовить, я сделаю это сам.
— Пантелей, ты настолько мне не доверяешь? — Захотелось спросить, а с чего бы должен? Видимо, вопрос отразился во взгляде, потому что Ира продолжила: — Я оставила тебя в своем доме. Хотя могла этого не делать. Этого не достаточно? — ее голос стал серьёзнее.
Я попыхтел, раздумывая над ее словами ещё минуту, затем присел, раскрыл куртку и выпустил подтверждение своей природы охотника.
Гусь, сверкая лапами, понесся прочь.
А я поднялся и в следующий миг получил то, что ожидал меньше всего: настоящий, искренний и безумно возбуждающий поцелуй Иры.
— Ты чего? — я так опешил от неожиданности, что вместо того, чтобы продолжить, решил выяснить причину ее внезапной благосклонности. — Я ведь не обеспечил семью едой.
— Как это? Она же только что была в твоих руках, — опять засмеялась Ира.
— Была, — разочарованно буркнул я.
— Для меня важнее, что ты меня услышал.
— Уверена, что мы сохраним взаимопонимание, когда нечего будет есть?
Ира ухмыльнулась и вздернула бровь.
— Не уверена. Валя точь-в-точь как ты, когда голодная — очень капризная.
— Не капризная, а ищущая способ восстановить энергетический баланс. Моя дочка! — с гордостью произнес я.
Ира почему-то смутилась, но тут же продолжила:
— Не переживай. Голодными вас не оставлю.
— Будем вегетарианцами?
Она закатила глаза и цокнула.
— Ты заснул. Не стала тебя будить. Ты и так ни фига не соблюдаешь режим. Поэтому я пошла и добыла гуся сама. И я бы дала тебе добыть и этого, — она улыбнулась во весь рот. — Ты так круто его ловил! Просто его негде хранить. Но в следующий раз, ты все сделаешь…
Я не дал ей договорить.
Смял в объятьях, прижал к деревянной стенке, и целовал мягкие, податливые губы Иры до тех пор, пока не услышал от неё тихое, срывающееся “да”…
Глава 31
Удары сердца частили с такой скоростью, что были похожи на сплошную вибрацию. Все вокруг стало нечетким, размытым, неважным.
Жадные, страстные поцелуи Пантелея манили с такой силой, которой сложно было
