Ненависть - Ким Ынджон
Он хотел все исправить. Хотел стать богатым и знаменитым, чтобы обеспечить маму всем необходимым, чтобы ей больше не пришлось жить в бедности на Аляске. Сильное желание помочь матери было основной причиной его усердного труда. Но, к сожалению, осуществить задуманное он не смог.
Прошло уже много времени с тех пор, как они последний раз нормально общались. Но Худжун не отчаивался, он уверял себя в том, что отсутствие новостей – тоже хорошая новость. Мама не выходила на связь, потому что у нее все было хорошо, она счастлива и здорова.
Первый муж вел разгульный образ жизни, страдал алкоголизмом и не заботился о семье. В итоге он умер и оставил их одних. Второй муж сбежал, решив, что она захочет перевезти его на другой конец света, а теперь еще и сын, подобно мужьям, бросил ее одну.
Худжун слегка прижал ладонью ноющее от тоски сердце. Всякий раз, когда он вспоминал о своей матери, приходил в движение вонзенный в его грудь острый стеклянный осколок, олицетворяющий боль обиды и предательства. Он будто проворачивался по кругу, причиняя невыносимую боль.
Так и не сумев уберечь мать, Худжун поклялся, что отныне будет всеми силами защищать то, чем дорожит. Но и в этом потерпел провал: Инхён оказалась в трудном положении и он не смог ей помочь. И хотя уйти было ее решением, Худжун прекрасно понимал, что сам подтолкнул девушку к этому. Он винил себя.
Неясно, хотел ли он защитить ее из собственного отчаяния или из-за того, что ей нужна была помощь. Ясно другое – это чувство, снедающее его, издавна звалось любовной тоской и привязанностью. Этого он до конца не осознавал.
Теперь его собственное счастье не имело для него значения.
Истинное счастье – это когда ты можешь защитить от всех то, что любишь. Так он считал. И если для этого придется принести в жертву какого-то репортера – он готов. Если придется нанести ущерб собственной репутации – он готов. Готов на все, и никакие препятствия его не остановят.
Цель оправдывает средства. По крайней мере, Худжун так считал. Он думал, пока его хитрый и умный начальник стоит на страже его карьеры, ничто и никто не сможет нанести ему большого урона. Потому что для Ёнсока Худжун по-прежнему являлся главным сокровищем и национальным достоянием.
* * *
Лицо Гынён, листавшей газету в ожидании найти в качестве ответной реакции от Худжуна статью-опровержение, становилось все более суровым.
– Я так и знала. Проклятье! – Гынён нервно скомкала газету и разорвала ее зубами, словно это был кусок сочного стейка.
На следующий день после публикации интервью с ее участием в новостях активно обсуждали историю, произошедшую между ней и Худжуном, но сам певец никак не отреагировал по этому поводу.
– Вот же трусливые крысы! Я единственная, кто выставил себя полной идиоткой! – Гынён разъяренно разбросала по полу куски разодранной спортивной газеты.
– Прибери потом за собой. У тебя осталось пять дней, чтобы освободить комнату, – устрашающе сказала Миджон.
Почувствовав себя виноватой, девушка торопливо собрала обрывки газеты, разбросанные по всей комнате.
– Мне действительно нужно съезжать? Мне здесь нравится, квартира такая солнечная. – Гынён посмотрела Миджон в глаза и состроила печальное лицо, как кот из «Шрека».
– Да что ты? Тогда вноси первоначальный взнос и заезжай официально. Я пошла на работу, – сказала Миджон, после чего быстро надела туфли, хлопнула дверью и исчезла.
Гынён растянулась на полу в комнате.
– Просто отлично. Живу как нищенка. Какое жалкое существование. А все потому, что перешла дорогу знаменитости. И все, конец всему!
Какое-то время она каталась по полу, барахталась, мучительно выкручивая себе руки, после чего вскочила и села перед компьютером.
По поисковому запросу «Гынён» она вышла на развлекательный интернет-портал о знаменитостях, на котором была опубликована статья с упоминанием Худжуна. В конце статьи как из рога изобилия посыпались злобные комментарии о девушке, каждый интернет-пользователь осуждал ее.
Очередной вброс. Надеюсь, Худжун не сильно из-за этого расстроился.
Ли Гынён? Кто это вообще? А, та сумасшедшая тетка?
Думала, за такие выходки Худжун будет к тебе снисходителен? Крыша поехала?
Тебе больно из-за комментариев? Терпи, сама виновата, нечего было болтать.
Каждое слово, словно острое лезвие, пронзало сердце Гынён.
– Кто-нибудь, просто убейте меня, – простонала она в отчаянии.
Время от времени проскакивали и поддерживающие ее комментарии, авторы которых допускали, что Худжун действительно мог быть таким жестоким. Но все они тут же пресекались поклонниками, отвечавшими: «Это что, Ли Гынён пишет? Или кто-то из ее друзей?», «У вас есть доказательства, что Худжун такой?» Тема вызвала резонанс, а перебранка достигла своего апогея. Между тем было несколько комментариев, которые действительно выделялись.
Ли Гынён, ты действительно наш лидер. Благодаря тебе я нашла в себе силы выступить против других знаменитостей.
Поддерживаю. Такова судьба антифанатов. Невозможно высказать свое мнение и не попасть под шквал обвинений.
Пусть весь мир наконец узнает, что антифанаты тоже люди, мы тоже страдаем. Один в поле не воин. Это тяжело. Гынён, мы поддерживаем тебя.
Отчасти Гынён было приятно прочесть эти строки, но она не понимала, была ли это настоящая поддержка или язвительная насмешка. Пользователи разделились на два лагеря: те, кто за, и те, кто против. И, получая поддержку от людей, которых она даже не знала, Гынён почувствовала себя, как ни странно, еще более расстроенной. Больше всего она не выносила, когда ее жалели. Да и вся эта ситуация в целом имела какой-то странный душок.
Гынён упала на пол, сжавшись, как сдувшийся воздушный шарик. На глазах навернулись слезы.
* * *
Горячая струя воды омыла лоб Худжуна и плавно стекла по его мускулистому телу. Он вздохнул и поднял руки. То ощущение, которое он почувствовал во сне прошлой ночью, – нежные объятия Инхён, тепло ее тела – никуда не исчезло. Он скрестил руки на груди, будто удерживая ее в объятиях. Все будто наяву. Она, кажется, стала еще меньше, чем раньше.
«Как это возможно? – поймал себя на мысли Худжун. – Когда она убегала, не осталось никаких следов на песке. Она словно испарилась».
Со дня открытия клуба «Бэнни» они не пересекались и не разговаривали. Единственное, что Худжун слышал о ней, так это сплетни женщин в кафе, в которое он ходил по просьбе директора дать свои автографы.
«То, о чем
