Измена. Заставлю любить (СИ) - Ольга Игонина
— Ты думаешь, что все получится?
— Конечно! По-хорошему не возьмут, в инспекцию по защите труда напишем. Не переживай, — подруга вселяет в меня надежду.
Мне становится легче и от того, что Катя на моей стороне, и от того, что по закону я защищена. Нужно только сделать шаг. Начинаю представлять, что скажет заведующая, как отреагирует Сергей Эдуардович. Но сейчас я должна думать только о себе и о ребенке.
Катя достает вещи из машины, идет первая, плетусь за ней. В голове роятся мысли, что я предаю своего ребенка, отнимаю у него отца. Да и с финансовой стороны… Что я могу дать малышу? Моя воспитательская зарплата копейки, по сравнению с тем, что может дать Влад.
Мне нравится бывать у Кати в гостях. В комнатах много света, простора, воздуха, нет лишней мебели. Видно, что подружка делала все со вкусом и с огромной любовью к себе и к Кириллу.
— Спать будешь в этой комнате. Вещи можно сюда положить, — показывает на шкаф-пенал. — Располагайся. Если что-то нужно — не стесняйся, говори.
— Раскладывать мне особо нечего.
Рассказываю про сумку и почему она осталась дома.
— И правильно, что не стала брать! — уверенно заявляет подруга. — Возьмешь пока из моего шкафа, что нужно, остальное купим.
Сажусь на стул, эмоции снова овладевают мною. Губы предательски дрожат, начинают течь слезы.
— Полина, зайка, что случилось? — Катя обнимает меня, — Давай мыть руки и на кухню. Думаю, у меня есть, чем тебя вкусным угостить.
— Это, наверное, и правда гормоны… Я уже сама устала плакать, а они все текут и текут.
— Слушай, после такого стресса неделю можно рыдать. Так что если нужно, не сдерживайся. А как будешь готова, дуй на кухню.
Иду в ванную, вспоминаю, что скоро из командировки должен вернуться Катин муж.
— А Кирилл когда приедет? — кажется, я уже задавала этот вопрос, но в памяти сейчас такой сумбур, что ответ я не помню.
— Через три дня, — Катя включает воду. — Ты не переживай, ты же в гостевой, так что не мешаешь совершенно. Живи, сколько нужно.
— Я постараюсь очень быстро решить свои вопросы. Кать, спасибо, что бы я без тебя делала.
— Так, опять глаза на мокром месте. Давай решать все поэтапно. Сейчас пьем чай, потом ты ложишься отдыхать. Договорились?
— Договорились, — улыбаюсь. — И есть хочется.
— Отлично! — подруга потирает руки. — Я ж еще не обедала.
Идем на кухню. Катя достает из холодильника котлеты и гречку. Быстро нарезает овощной салат. Потом заваривает травяной чай, его запах меня немного успокаивает.
— Кать, а как я пойду на работу, Влад же меня там сразу найдет… Он с владельцем садика знаком. Сам меня через него устраивал.
— Блин, точно. Слушай, а ты уверена, что в твоем телефоне нет “жучка” или прослушки какой-нибудь?
— Не знаю. Как я могу быть в чем-то уверенной.
Телефон, будто почувствовав, что о нем говорят, начинает трезвонить. Мама.
— Это как называется? — начинает она без предисловий. — Нормально все у нее, значит. Помирились они. Ты как посмела мне соврать?
— Я не говорила, что помирились. — Я в шоке от ее напора. — Сказала, что у меня все нормально.
— Прекрати немедленно! — она переходит на визг. — И сейчас же отправляйся домой! И чтоб выкинула эту дурь из головы!
— Да он меня чуть не убил! — кричу в ответ. Кажется, первый раз в жизни я повышаю на маму голос. Слышу, как она захлебывается от возмущения.
— Да как ты смеешь! — цедит сквозь зубы. — Ты еще пожалеешь о своем поступке! Немедленно все исправляй! Столько вложено было, столько времени и денег на тебя угрохали, и ты такие фортеля выкидываешь.
— Мне пора, мам, пока. — Нажимаю на отбой и прикусываю нижнюю губу. Мне до боли обидно, что у нее такая реакция.
— Ты меня, конечно, извини, — медленно и осторожно говорит Катя, — но у меня такое чувство, что тебя растили, как племенную кобылу. Только чтобы продать подороже и выгоднее.
— Я теперь тоже так думаю… — задумчиво отвечаю. — И откуда она только узнала? Наверняка Нина слила. Мама с ней постоянно на кухне шушукалась, когда к нам приходила.
— Сволочь ваша Нина, — отрезает Катя. — Гнать бы ее взашей.
“Когда-нибудь все это пригодится! — часто повторяла мне мама про музыкальную школу и художку, изучение английского, танцы, уроки по искусству и прочие занятия, которыми была наполнена моя жизнь. — Когда-нибудь наши вложения вернутся”.
Тогда я не понимала, точнее, не допускала мысль, что она имела в виду реальные вложения — деньги.
Первое большое разочарование я принесла ей, когда вместо романо-германского факультета отнесла документы в пединститут. И вот сейчас снова я ее “подвела”.
Мои мысли прерывает еще один звонок. Влад.
С ужасом смотрю на его имя. Тянусь к телефону, но Катя накрывает мою руку своей.
— Ты уверена?
— Да. То есть… нет.
Мне безумно страшно его услышать. Больше всего от того, что я не знаю, как отреагирую, если он вдруг прикажет мне вернуться. Хватит ли у меня силы воли и мужества противостоять ему дальше?
— Не бери! — уверенно говорит подруга. — Пусть остынет сначала.
— Ты его не знаешь, — грустно усмехаюсь. — Он никогда не остынет.
— Лучше не бери! К тому же он может тебя через звонок отследить.
— То есть как?
— Ну ты что, в кино никогда не видела? Звонят, затягивают беседу и как-то прослеживают, где человек находится, конкретно его координаты.
— Так это ж нужно какое-то оборудование, связи…
— Ты думаешь, у твоего мужа их нет?
Телефон замолкает.
— А если он уже отследил? — страшная догадка приходит мне в голову.
— Если так, то это мы узнаем достаточно скоро, — задумчиво говорит Катя. — Но ты не переживай! — тут же добавляет она. — К нам в дом просто так не попасть. Консьерж не пропускает без хозяев или предварительной записи.
— Думаешь, его остановит какая-то бабуся с вязанием?
— У нас, если что, не бабуся! — обиженно отвечает подруга. — Но да, ты права — не остановит.
Мобильник пиликает сообщением.
Я все равно узнаю, где ты!
— Значит, пока не знает, — облегченно вздыхаю и… вытаскиваю сим-карту из телефона.
— Я по телеку видела, что трубку и без симки могут отследить. Видимо, картами тоже лучше не пользоваться, по ним можно увидеть, в каких магазинах ты расплачивалась.
— Если Влад их еще не заблокировал. Хотя моя зарплатная оформлена на меня, и к ней у него точно доступа нет.
— Тогда скинь на нее все деньги! — с запалом произносит Катя.
— Как это? Нет, я так не могу… это ж его.
— Если они на твоих картах, значит, твои!
— Не знаю…
