Горечь и сладость любви - Наталия Николаевна Антонова
Если сначала от воды немного веяло прохладой, то потом стало не просто тепло, а даже жарко. Вера расстегнула несколько пуговиц на плаще и сказала:
– Может быть, зимы в этом году не будет вовсе?
– Как это не будет? – не понял он.
– А так, осень и потом сразу весна.
– Нет, я так не хочу, – покачал головой Эдуард, – я люблю зиму, люблю писать зимние пейзажи.
– И юных девушек в беличьих шубках, – поддразнила его она.
– Почему именно в беличьих? – удивился он.
– Рыженькие девушки в рыженьких шубках.
– Я не люблю рыжих, – серьёзно ответил художник.
– Почему?
– Они бестии.
– Все?
Он кивнул. Вера рассмеялась. А Эдуард добавил:
– И шубы из белок мне не нравятся.
– Почему?
– Белок жалко! Подумай, сколько нужно убить этих милых зверюшек, чтобы сшить хотя бы одну шубу.
– Пожалуй, ты прав, я никогда об этом не задумывалась.
И тут он поцеловал её.
– Ты что! – зашипела Вера.
– Никто ничего не видел, – шепнул он ей на ухо.
– Просто здесь собрались приличные люди и сделали вид, что не замечают твоего вызывающего поведения.
– Так уж и вызывающего! – засмеялся Прилунин.
Вера сделала вид, что рассердилась, и стала смотреть на воду за бортом и на проплывающие мимо пейзажи.
– Летом нам с тобой непременно нужно побывать в заповеднике! – проговорил Эдуард.
– Да! – забыв о том, что она как бы сердится, с энтузиазмом отозвалась Вера. – Ты будешь писать, а я буду стоять рядом и смотреть, как на чистом холсте появляются горы, леса, небо.
– Моя Муза! – он приобнял её и нежно чмокнул в висок.
И Вера не стала возражать против этого сдержанного поцелуя, наоборот, склонила голову ему на плечо и закрыла глаза.
Спустя два часа трамвайчик вернулся к родному причалу. Путешественники гурьбой высыпали на набережную и оживлённо обменивались впечатлениями.
– Давай пообедаем здесь, – Эдуард взял её за руку и увлёк в сторону стоящего на пригорке ресторанчика. – А вечером выберемся в более престижное место.
Вера закусила губу и покачала головой.
– Ты что? – спросил он удивлённо.
– Я не хочу здесь обедать.
– Почему?
– Видишь, туда уже люди потянулись вереницей, давай лучше поднимемся наверх по пешеходной улице и попьём кофе в «Старой мельнице», а ужинать будем дома.
– Почему дома?
– Потому что я хорошо готовлю. И вообще не очень люблю есть в общепите, – призналась она.
– Где-где? – расхохотался он.
– Чего ты смеёшься?
– Просто забавно, что ты называешь общепитом дорогие рестораны.
– И вообще, – сказала Вера, – мы будем экономить деньги.
– Ты уверена?
– Угу.
– Но я не умею экономить.
– Ничего, я тебя научу. Я ведь главный бухгалтер.
– Да? Ты мне об этом раньше не говорила.
– А ты меня об этом не спрашивал.
– Знаешь, я начинаю тебя бояться.
– Не надо, не бойся, я добрая.
Они рассмеялись одновременно.
Вера не обманула Эдуарда. Она действительно приготовила шикарный ужин. Он хвалил её и не мог нахвалиться.
Уже ночью в постели она призналась ему, что вообще-то не любит готовить.
– Я тебе не верю, – сказал он.
– Не верить Вере? – задиристо спросила она. – Это какой-то нонсенс!
– Включи логику! – сказал он ей. – Если человек не любит готовить, то он делает это спустя рукава. А тому, что ты приготовила сегодня, может позавидовать шеф-повар любого ресторана!
– Ты преувеличиваешь мои кулинарные способности. Я на самом деле неплохо готовлю, мама научила. Она уверена, что уметь готовить должна каждая женщина.
– Позволю себе согласиться с будущей тёщей.
– Ты что, делаешь мне предложение? – фыркнула Вера.
– Пока нет, – серьёзно ответил он, – но держу эту мысль в уме. Так что ты там говорила про маму?
– Только то, что она научила меня хорошо готовить. Но я отлынивала от кухни при любом удобном случае.
– Выходит, что тебе готовит мама?
– Нет, вернее, чаще всего нет, так как мама здесь не живёт.
– Неужели ты держишь родительницу круглый год на даче?! – изобразил он возмущение.
– Нет, зимой родители живут в своей квартире.
– А это съёмная? – догадался он. И, притворно вздохнув, проговорил: – Ну и невесту я себе присмотрел, даже квартиры у неё нет.
– Квартира есть! Трёхкомнатная, с большой кухней и прихожей. Просто мне не хочется жить с родителями.
– А у меня своя квартира! Я живу в ней один, хотя она, конечно, не представляет собой ничего особенного. Примерно как твоя съёмная.
– Ну и ладно, – сказала Вера, обвивая его шею руками.
– Тогда, может, завтра переедем ко мне? – предложил он.
– Зачем?
– Один из нас вроде бы хотел экономить?
– Ямщик, не гони лошадей! – засмеялась она. – Давай не будем спешить.
– Давай, – согласился он, опрокидывая её на спину.
Вера кротко вздохнула и закрыла глаза.
Глава 11
Утром, накормив Эда завтраком, Вера ушла на работу. Перед уходом она спросила его:
– А ты не пойдёшь сегодня в парк?
– Нет. Я дам себе передышку, а потом поработаю в мастерской. Кстати, мне хотелось бы, чтобы ты на неё взглянула.
– Когда?
– Да хоть сейчас! – всем своим видом он демонстрировал готовность немедленно сорваться с места.
– Не сейчас, – покачала головой девушка, – ты прекрасно знаешь, что сейчас мне надо на работу.
– На работу так на работу, – он рухнул в кресло.
– Мастерскую оставим на выходные.
– Как скажешь, моя королева.
Вера наклонилась и чмокнула его в щёку. Эд хотел схватить её и усадить к себе на колени, но она увернулась и выскользнула из комнаты:
– Пока, пока!
– Пока, любимая, – он прислушался к звуку закрывшейся за ней двери.
Вера летела на всех парусах, не чуя под собой ног. Настроение у неё было великолепное! Илья Варнава, увидев её, вытаращил глаза. А она чуть ли не расцеловала охранника.
Увидев влетевшую в бухгалтерию Веру, Марина Аркадьевна и Ирина Матвеевна обменялись многозначительными взглядами, а Алёна Игнатова, поздоровавшись с главным бухгалтером, почему-то покраснела и уткнулась в монитор компьютера.
– Андрей Иванович меня не вызывал? – спросила Вера.
– Нет! – хором ответили «девочки». И все, не сговариваясь, углубились в работу.
Данилов не тревожил Веру до вечера и попросил зайти к нему в кабинет перед самым окончанием рабочего дня. Вера бросила взгляд на часы, висевшие на стене бухгалтерии, и поморщилась. Ей хотелось как можно скорее вернуться домой, к Эдуарду. Но ссориться с шефом она не собиралась. Вера испытала большое облегчение оттого, что Данилов задал ей всего пару вопросов и, прояснив волновавшие его рабочие моменты, не стал спрашивать о том, как она провела вчерашний день. Не спросил даже, как чувствуют себя Татьяна Васильевна и Матвей Семёнович. Обычно он не упускал случая поинтересоваться самочувствием родителей Веры.
И только покинув его кабинет,
