Царевичи - Эмилия Грин
Только тебе под силу их спасти. Не одного. А двоих. Запомни: их можно спасти… Даже в самой безумной агонии ты должна довериться своему сердцу. Смотри, не ошибись.
– Вики… – легонько тряхнув меня, парень пощелкал пальцами перед моим лицом, – хочешь, напьемся вместе?
– Ты серьезно?
– Я не шучу такими вещами.
На моих губах расцвела слабая улыбка. Ни разу не видела Мишу пьяным. Это даже интересно…
– Только пообещай, что не будешь приставать?
– За это как раз можешь не волноваться. Я не люблю заниматься сексом по-пьяни. Ощущения притупляются. Так что… буду вести себя прилежно… – он подмигнул, – в своем безумии. – Задев мою мочку губами, запустил канкан мурашек по хребту.
– Я думала, парни, наоборот, любят совмещать этот процесс с алкоголем, – вопросительно прищурилась.
– Я нет. Предпочитаю полностью отдаваться процессу. Чувствовать каждое прикосновение, вибрацию, толчок…
– Ох… – я судорожно сглотнула.
Миша понимающе улыбнулся. Машинально облизнувшись, я постаралась прогнать непрошенные мысли.
– Раздобудешь нам выпивку?
– Так точно.
…Напиваться в компании Миши оказалось очень даже весело. Мы нашли укромное место на заднем дворе дома Агаты, где языческие напевы орали не так громко, и предались бездумному поглощению алкогольных коктейлей: «Мохито», «Секс на пляже», «Черный русский» … Я окончательно расслабилась, когда заиграла красивая медленная композиция.
– Потанцуем? – и, не дожидаясь ответа, Миша взял меня за руку.
– Ты уже точно безвреден? – пьяно хихикнула.
– Абсолютно. Даже если мне одновременно будут отсасывать несколько элитных эскортниц, вряд ли мой маленький друг отреагирует.
– Я бы не сказала, что он маленький… – совершенно не вовремя вспомнила, как сжимала его в нашу первую встречу.
Ну зачем?
– Пошли! – Миша резко поднялся и утянул меня за собой.
Несколько минут мы дурачились, а потом так крепко прижались друг к другу, что мне стало трудно дышать.
– Миш… – испуганно прошептала, ощущая большой бугор, упиравшийся мне в живот.
Запрокинув голову, парень издал вибрирующий звук горлом.
– Нам нужно быть особенно осторожными, Вики! – хрипло рассмеялся. – Одно неловкое движение – и ты на моем члене!
– Но ты же говорил, что…
– Рядом с тобой у меня стоит колом. Я хочу тебя. Ебать. Не сдерживаясь. Грубо. Чтобы твои ноготки раздирали мою шкуру до мяса. Пускали кровь. А потом заниматься любовью… Изнурительно. Долго. И снова ебаться.
Это уже было слишком. Мое бедное сердечко заходилось в безумном ритме. Тук-тук. Тук-тук.
– Перестань…
– Я хочу быть с тобой. Днем и ночью. Поверь, наша сказка со счастливым концом…
– Со счастливым концом… света! – грустно рассмеялась, непроизвольно потираясь о его внушительную эрекцию. – Нужно вызвать такси. Сразу говорю: ты поедешь спереди, а я сзади. Иначе…
– Иначе мы будем целоваться всю дорогу до дома, а ближе к концу поездки, когда терпеть уже станет невмоготу, я попрошу водителя выйти и покурить минут пятнадцать…
– Ты бы позаботился обо мне? – мечтательно заглянула в его блестящие пьяные глаза.
– Еще как. Я бы хорошенько о тебе позаботился. Ты знаешь, что это все равно случится. Я круглые сутки прокручиваю наш секс в башке. Чердак перекосило знатно. Это все равно произойдет, Вики. Рано или поздно, но мы будем ебаться…
– Миш, ты же вроде как джентльмен… Что за мерзкие словечки?
– Именно так. Я собираюсь ебать тебя, моя девочка. Долго. Грязно. Ты отработаешь за все мои бессонные ночи, когда я стирал кожу на пальцах, онанируя с мыслями о тебе, – уткнувшись в мою шею, он дышал, как огромный голодный медведь: судорожно, тяжело.
– Но ебля – это про ночи… Ночи, Вики. Понимаешь?! У нас будут не менее насыщенные дни. В музеях. Галереях. Поездках. Путешествиях. Я покажу тебе столько интересных вещей. Ты даже не представляешь, насколько богат и многообразен этот мир… Ты будешь фотографировать в самых восхитительных уголках планеты. Мы будем коллекционировать закаты. Вместе. Слышишь?
– Но как же Лева?.. – пробормотала, крепче обхватывая широкие плечи близнеца, вдыхая его дурманящий аромат.
Я уже ничего не соображала, в красках представляя эти безумные вещи, о которых говорил «мой джентльмен».
– Это не твой вопрос, – прижимаясь ко мне бедрами, он двигался вверх и вниз.
– Но как же… – трения наших тел стали более грубыми, настойчивыми.
Я забыла, что хотела спросить, растворяясь в этом танце.
– Высшая любовь. Вот как это называется. Когда границы стираются. Все остальное меркнет. Есть только ты и я. И огромная планета, которая сходит с оси. Начинает кружиться, как балерина на пуантах, вокруг нас. Давай просто попробуем? Нет значит нет. Но мы обязаны попытаться…
Это всё бесовская ночь Иван Купала. Вот уж точно все наши черти повылезли из самых укромных углов души, собираясь устроить дикое пиршество.
– Миш, поехали домой, – нехотя, приподняв голову, я снова посмотрела ему в глаза. – Только сперва пообещай, что ничего не будет…
Зажмурившись, он столкнул нас лбами. Его губы дрожали. Ноздри раздувались. На красивом лице застыло мученическое выражение.
– Только если ты сама не будешь умолять меня. Вики.
– Обещаешь?
– Обещаю.
* * *
В подъезде сегодня было подозрительно темно. Мы замерли, остановившись возле двери в квартиру.
– Ну, я пошел, – сделав шаг навстречу, он крепко меня обнял.
– Да, иди, – положила голову ему на плечо, никак не решалась разорвать объятия.
– Дай знать, как будешь готова.
– Ну, Миш…
Внезапно воздух наполнился тошнотворным слезоточивым запахом. Миша дернулся, резко обернувшись, но кто-то, крепко выругавшись, повалил его на пол.
– Ну вот мы и встретились, Лев Царев…
Меня подхватили чьи-то ледяные руки. И этот запах… распространился повсюду. Веки отяжелели. Глаза захлопнулись. Я провалилась в пугающую темную бездну, молясь, чтобы завтра все-таки наступило…
32
Сквозь шум в ушах я слышала какие-то странные звуки, каждой клеточкой тела ощущая могильный холод. И озноб. Он накатывал вместе ужасом, парализующим сознание. Я пыталась разлепить веки, но они оставались тяжелыми, будто на них положили гири.
– Миша… Миша… – шептала, еле ворочая онемевшим языком.
А потом вновь провалилась в беспамятство.
Не знаю, сколько времени прошло, когда я все-таки смогла открыть глаза. Увы, это не особо помогло, так как кругом царил мрак. И все тот же могильный холод. Мои зубы жили отдельной жизнью, выстукивая чечетку. Почему-то я была уверена, что нахожусь глубоко под землей. И эта кромешная темнота является предвестником чего-то поистине жуткого.
Но где же Миша? Что они с ним сделали?
Озноб пробирал до мельчайших костей. Впервые в жизни я испытывала не просто страх. Ужас. Неконтролируемый. Всеобъемлющий. Животный. Сжимавший горло. Вгрызавшийся в нутро.
– Вроде очухалась! – услышала где-то поблизости резкий мужской голос.
– Эй, Барин, девка пришла в себя…
Тусклый неоновый свет наполнил помещение, и я увидела рядом с собой двух мужчин. Один из них, высокий и грузный, с густой сальной шевелюрой, нависал надо мной, сверля пристальным оценивающим взглядом.
– Если Царев не разговорится, загоним его подстилку на аукционе. Хоть душу отведем, – и его рот растянулся в зловещем оскале.
– А можно мне сперва с ней поразвлечься? Все равно ж не целка… – пробасил второй, который находился в тени.
Боже…
– Не лезь вперед батьки, Валид. Посмотрим, как девка будет себя вести… – Он резко приблизился, сжал мой подбородок: – Ты ведь нам поможешь, красавица? М?..
Меня окатило новой волной ужаса и отвращения. Задержала дыхание, когда лицо мужика оказалось слишком близко. Ну где же Лев? И что они сделали с Мишей?
– …Что молчишь? Или ждешь особого отношения?..
Липкие пальцы впились в мой подбородок, потянув его на себя. Больно. И гадко. Я всхлипнула, зажмурившись до рези в глазах.
– …Эй, сука, ты меня слышишь?! – обжигающая пощечина прижгла мою щеку, так что несколько слезинок сорвались с дрожащих ресниц, однако, поборов
