История одной любви - Лиза Бетт

– Охрану-то зачем? – подавил желание ударить по своему лбу ладонью.

– Чтобы нахер не съебался, че ты как маленький?

Он говорил одно, но мы оба думали о другом.

Люди Самсонова могут начать заметать следы. Обоим сторонам эти рамсы ни к чему, но у них остался свидетель. А свидетелей лучше убирать сразу. И да, моя жизнь теперь тоже в опасности.

– Выглядишь хреново, – Арман сунул руки в карманы брюк, раздвигая полы пиджака. – Тебе надо отдыхать. Я на телефоне в любое время суток.

Друг прав, разговор и правда выжал из меня все силы, и глаза слипались.

Хотелось спать и как можно скорее.

– Ангелину не обижай, – уже в полу-отключке произнес.

– Я как-нибудь сам разберусь со своей женой, – Арман отрезал язвительно, и я ощутил, как он сжал мою руку. – Не делай так больше, брат.

И это было последним, что я услышал, прежде чем провалиться в сон окончательно.

*Арман и Ангелина – герои романа Ты будешь умолять.

Глава 23

Руса разместили в самую крупную частную клинику города, на верхний этаж для вип-пациентов. У входа в его палату дежурили двое, но на девушку в медицинском халате и маске, скрывающей лицо, никто не обратил внимание. Идиоты. Кто их только набирает?

На ум пришла сцена из фильма Тарантино, но я не собиралась убивать пациента, лишь хотела убедиться, что с ним все в порядке.

Вошла в палату, огляделась.

Кровать, где спал Рус была по правую руку, рядом столик и стул, на противоположной стене негромко работающая плазма.

Уверена, если выключить ее, Рус возразит, что он смотрел, хотя сам сейчас в отключке.

Собственно, плазма была единственным источником света, и если бы не мягкое свечение, я не увидела бы ни черта.

Прикрыла за собой дверь и подойдя к изножью, достала оттуда планшетку с медицинской картой.

Каримов Рустам Юнусович.

Я невольно улыбнулась, понимая, что теперь смогу пробить информацию о нем по базе. Но сейчас заботило другое.

Его оперировали и судя по записям пуля не прошла навылет, а застряла в плече.

Глянула на экран над постелью больного и убедилась, что сейчас этому тупому качку ничего не угрожает. Давление и пульс в норме.

А вот с моим пульсом явно были проблемы, сердце будто с цепи сорвалось, и дело не в том, что я тайно проникла в палату ночью. В три на посту дежурила лишь медсестра, но и та засмотрелась в телефон, и мне удалось прошмыгнуть мимо незамеченной.

Обогнула изножье и подошла к спящему на постели Русу. Его грудь мерно вздымалась, и мне захотелось коснуться гладкой кожи ладонью. Вместо этого я продолжала изучать спящего мужчину и поражаться, насколько сильно я успела вляпаться.

Мой взгляд невольно упал на правую руку качка и скользнул по заживающей ране от укуса волка. Её тоже обработали. Она была чуть ниже того места, куда попала пуля Адама. Правой руке Руса однозначно не везет.

Каримов меня похитил, по идее я должна его ненавидеть. Он держал меня в плену, угрожал оружием и подвергал мою жизнь риску, но все равно вопреки здравому смыслу я привязалась к нему.

Опустила руку и коснулась безвольно лежащей левой Руса. Его пальцы были горячими и грубыми. Ладони с жесткими мозолями от занятий в спортзале. Часто у людей, проводящих много времени в качалке были характерные следы.

Моя рука аккуратно скользнула выше, и я опустила ладонь на покрытый щетиной подбородок Руса. Кончики пальцев покалывало, он не брился больше суток и сейчас смело тянул на пирата, которого ранили в одном из морских сражений.

Я невольно улыбнулась, не отводя зачарованного взгляда от лица спящего качка. Вероятно, ощутив мое прикосновение, Каримов открыл глаза и сонно посмотрел на меня.

В глубине его черного взгляда таилась тьма и отблеск уже знакомого тепла. Он накрыл мою руку своей и легонько потянул на себя.

Я все еще будто под гипнозом от тьмы таившейся вокруг, доверчиво подалась вперед и села на край постели, чтобы быть ближе к нему. Сейчас я все отдала бы, только бы вернуть тот момент в его сауне, когда он был нежен.

– Ты? – спросил хриплым шепотом, и я кивнула, как зачарованная глядя в глаза напротив. Рус не отводил от меня взгляда, который постепенно напитывался чем-то еще, сменяя тьму с бликами тепла. Это странное глубокое, проникающее в кровь дрожью выражение постепенно заполняло собой его зрачки, и в моей груди начал нарастать тремор.

– Я…

Рус протянул здоровую руку и опустил ладонь на мою скулу, легонько отводя пальцами волосы.

– Это не сон? – спросил, до боли нежно касаясь моей кожи, и как только я мотнула головой, отрицая его предположение, пальцы Руса сместились ниже и легли на мою шею.

Мой пульс ударил в глотку и внутри все оборвалось, когда качок сжал кисть с силой, лишая меня возможности сделать вдох, который тут же застрял в горле.

– Рус…

– Сама пришла, сука, – сжал и дернул на себя, заставляя приблизиться к нему почти вплотную. Я вцепилась руками в его запястье и попыталась оторвать, ослабить хватку, но та лишь нарастала. Захрипела, в панике глядя в глаза качка, и поняла, чем же сменилось тепло в них. Пустотой и ненавистью.

Меня затошнило.

– Я хотел сделать это медленно и мучительно, но ты не заслуживаешь потраченного времени, – рычал мне в губы, а я лишь бесшумно открывала и закрывала рот, не в силах сделать вдох. Перед глазами начали мелькать звездочки и сознание поплыло. Его хватка усиливалась.

Где-то на задворках вопил сигнал тревоги, и я из последних сил потянулась и ударила его по больной руке, Каримов тут же зашипел и машинально разжал руку, а я хапнула кислорода и пулей метнулась к двери.

Открыла ту и выскочила, поймав на себе взгляд охранника. Попыталась сделать вид, что ничего из ряда вон не произошло и спокойно зашагала по коридору и только скрывшись за углом позволила себе прижаться спиной к стене и обмякнуть.

Ошибки быть не могло, Рус уверен, что стреляла я.

А значит теперь продолжительность моей жизни напрямую зависит от того, как скоро Каримов меня достанет…

Глава 24

В квартире Эмина оставаться было невыносимо. Он шарахался от меня как от прокаженной, да и меня напрягало его натянутое дружелюбие.

Все-таки жить с начальницей не самая лучшая перспектива для