Грешные игры. Порабощение - Каролина Дэй
Теперь его очередь терзать мои губы. Они ласкают в нежном поцелуе, кусают нижнюю губу, посылая электрические заряды по всему телу. Его руки гладят мои щеки, спускаются медленно на шею, ниже к груди, едва дотрагиваясь до нее.
Это волшебно. Невероятно. Сейчас в этой комнате, в общежитии, да и вообще во всем мире существуем только я и он. Нет тех ребят, которые выкрикивают на весь коридор матерные слова, или слегка пьяных девушек, ищущих приключения на пятую точку. Сейчас имеет значение маленький мирок, в который мы окунулись с головой. Это только наше место, где существуют только наши тела, наши эмоции.
Наши поцелуи…
Они становятся все жарче, а я больше не пытаюсь отследить нахождение его рук. Лишь чувствую обжигающие дорожки сквозь одежду. Одна ладонь спустилась на талию, прижимая нас теснее друг к другу, а вторая изучает, кажется, все части моего трепещущего тела. Джек будто пытается вновь узнать меня, пробуя каждый участок кожи сначала ладонями, а затем губами.
Моя шея уже во власти этого необузданного блондина, с удовольствием подставляю ее ласкам. Его губы едва прикасаются к нежной коже, трепетный извивающийся язычок проводит мокрые дорожки от ключицы до уха, останавливаясь на мочке.
Чувствую, как пальцы Джека пытаются снять с меня блузку, и я не отталкиваю – наоборот, жду продолжения, жду, когда он прикоснется к обнаженной коже.
На мгновение смущение берет верх, хочется прикрыться от взгляда парня, но он не дает. Наслаждается открывшимся видом, пялится на бюст в новом кружевном лифчике, который купила Сара.
Его взгляд темнеет. Он становится странным, жарким. Пугающим. Наверное, возбуждающим, если бы не воспоминания, которые так и не исчезли из памяти. Тот животный взгляд, желающий разорвать жертву на месте, та сила, с которой он прижимал меня к двери кабинки. Они вновь появились в его светлых глазах, вновь затмили того Джека, которого я любила.
То животное вновь вышло на охоту…
Становится ужасно страшно. Страшно, что тот кошмар опять повторится. Я просто не переживу, не вынесу. Может, мне кажется? Джек все такой же нежный, продолжает ласкать мою кожу, и это… возбуждает. Нет, нужно засунуть эту боль подальше. Так далеко, чтобы она больше не давала повода для недоверия. Джек обещал, что все исправит. Мне необходимо дать ему шанс.
Необходимо.
Забудь тот ужас и шагай дальше. В светлое будущее. Где существуют его губы. Нежные. Манящие. Любимые.
Он не замечает мои метания из стороны в сторону, когда наши взгляды встречаются вновь. Его губы затмевают все плохое, что когда-то было между нами. Они снова ласково углубляются, вызывая непередаваемые эмоции. Затем отрываются и проводят дорожку по шее. Все ниже по открывшемуся декольте. К лифчику, который все еще скрывает объемную грудь в своих оковах.
Это быстро меняется, когда Джек опускает чашечки лифчика вниз, открывая для себя мою грудь. Чистый третий размер. Небольшие ореолы и крупные соски. Я смущаюсь из-за размера вершинок, но Джеку, видимо, все нравится.
Очень нравится.
Его взгляд скользит от одной груди к другой, его руки не решаются сразу прикоснуться. А я в этом нуждаюсь. Очень сильно нуждаюсь. Хочу почувствовать его губы на своей коже, хочу, чтобы он взял в рот сосок и игрался с ним языком. Чтобы прошелся языком, очерчивая сначала ложбинку между полушариями, а потом прилип к левому соску, массируя в пальцах правый.
Наверное, я извращенка, но мне не терпится почувствовать его на себе.
– Какие же у тебя классные сиськи, – восхищается Джек и тут же выполняет мои тайные желания.
Парень жадно играется с моей плотью. Его язык нежно обводит контур соска, вдавливая, а затем губами вбирает в себя. Так страстно, так восхищенно. И так чувственно, что все остальное отходит на второй план. Я сосредоточена лишь на ласках, которые сводят с ума.
Я не знаю, сколько прошло времени, когда Джек все-таки отпустил мои полушария, спускаясь ниже поцелуями по мягкому животу, языком проделывая дорожки вверх по ребрам и обратно к животу. Щекотно и приятно одновременно.
Его губы опять начинают спускаться все ниже и ниже, а руки стягивают с меня мокрую от возбуждения полупрозрачную ткань. Знаю, что будет после того, как только Джек вновь прикоснется языком к моей киске. Я буду кричать на все общежитие от нереального удовольствия.
Но этого не случается, а мои мечты рушатся в один миг…
Я не успеваю заметить, когда Джек избавился от брюк, представая передо мной абсолютно голым и… шокируя меня.
Мамочки! Это что, член?
В клубе из-за темноты и бури не самых приятных эмоций я не сумела толком разглядеть мужское достоинство, но сейчас я просто не могла не смотреть на него. Он внушал страх.
Знакомое чувство паники растолкало в разные стороны все, что сейчас заставляло меня улетать далеко от стен общежития. Оно вернуло меня в жестокую реальность, где существует мой страх. Где существуют звериные глаза Джека.
И они смотрят в упор, как тогда, в клубе…
Дыхание учащается, глаза разбегаются в поисках спасения от всего этого кошмара. Но бежать некуда – Джек навис надо мной огромной скалой, неспособной сдвинуться с места. И если не дам отпор, то потом будет слишком поздно.
– Джек, пожалуйста…
Это мольба не о скором проникновении, а о том, чтобы остановился. Однажды я уже просила его, умоляла остановиться, только Джек не слушал, а продолжал двигаться внутри меня, причиняя боль.
Но на этот раз мои слова доходят до сознания парня с первого раза.
– Софи, успокойся. Все будет хорошо.
– Я не могу, Джек! Я не могу! – отталкиваю от себя парня, пытаюсь забиться в угол кровати. И забиваюсь. Теперь между нами значительное расстояние, которое позволяет успокоиться и восстановить дыхание.
Нет. Дыхание все равно сбивчивое. Из-за слез, капающих из глаз.
Они душат, будто канат вокруг шеи, на котором хочется повеситься. Они текут так быстро и в таком количестве, что становится страшно. Вновь страх и паника завладели мной, вытесняя возбуждение с концами.
А я обещала оставить все в прошлом, забыть неудачный первый раз и довериться любимому парню. Своему Джеку. Он не виноват в моих тараканах, не виноват, что я больше не могу расслабиться рядом с ним.
Виноват и еще как! Если бы не та ночь в клубе, я бы спокойно, без страха лишилась только что невинности и, возможно, испытала бы первый в жизни
