На острие страсти - Кристина Кальчук
– Ничего, малыш, теперь нас двое! А это уже команда, выше нос, моя радость. Я тебе вот что скажу: у меня дома есть молоко, ‒ тихо шептала я котёнку, а таксист и вовсе выпал в осадок от такой пассажирки.
Расплатившись, я направилась домой с целью напиться и забыться. Время было позднее, двор пустовал, в пятиэтажке свет сиротливо горел лишь в одном окне.
– Ну что, Темный, идём, я тебе покажу твоё новое жилище, ‒ в ответ котенок тихо мяукнул и испуганно уткнулся мордочкой в мою кофту. Налив в блюдечко молока, я легонько тыкнула его мордашкой, демонстрируя, что это съедобно. Тёмный вначале смешно тряхнул усами и только потом инстинктивно облизался, пробуя угощение. Ну вот, а теперь моя очередь.
Нарезав лимончика, я налила коньяк прямо в кофейную чашечку. Ну а что? Нет у меня рюмочек, не с горла ведь пить? На запах напиток казался крепкий. Ничего, я сейчас, как в кино, ‒ залпом и не морщась…Выпила полную чашку жгучего напитка, и чуть не подавилась, закашлявшись так, что слёзы брызнули из глаз. Не пойму: на вкус однозначно крепкое, а сознание ясное, словно и не пила. Наверное, мало.
– Тёмный, ты там как, тебе ещё налить? Я прям ни в одном глазу. Наверное, надо повторить, ‒ с этими словами я опрокинула очередную порцию коньяка. О-о-о-о, эта зашла легче, а я думала, что пить не умею. Оказывается, ошибалась!
– Слышь, Тёмный? Вот ты мне скажи, ‒ икнув, кажется, я обратилась к коту, ‒ ты сирота? Вот! И я сирота. А теперь мы вместе, не, не сироты, а команда! ‒ еле выговорила я. Да-а, что-то не так, язык заплетается, но голова соображает и в груди болит. Наверное, не та доза, чтобы забыться. Ничего, поправим. Ещё чашечку ‒ и все пройдёт.
Тёмный посмотрел осуждающе на меня своими зелёными глазами и что-то мяукнул, понятное только ему.
– Не ругайся, у меня есть повод, даже два. А не просчиталась ли я? ‒ и начала загибать пальцы, считая, сколько у меня поводов напиться. – Так, папа, потом Игнат, ещё проигрыш, бордель… Чего-то не хватает, чего-то важного?! А вот же, есть! Социальная прослойка, да, да, Мурчик, прикинь, это, оказывается, тоже важно… Так что, Тёмный, не видать нам Игната, как своих ушей, не ровня мы ему. Два ободранца, зато два гордых ободранца, вот! ‒ выставила указательный палец, пытаясь сконцентрироваться на главном.
Трель дверного звонка стала неожиданной для нас двоих. Тёмный подпрыгнул и со вставшей дыбом шерстью юркнул под стол. А я вздрогнула, поскольку никого не ждала в это время. Разве что братки решили о себе напомнить. Но у меня вроде как отсрочка, время ещё есть. Заладили ходить в гости по ночам! Совсем расхрабрившись после хорошей дозы коньяка, я пошла выяснять, какого лешего они хотят.
Ого! Встав на ноги, я поняла, что коньяк все-таки хороший. Во как здорово! Все нипочем и море по колено. Взбодрившись немного, я поплелась в коридор, рассказывая себе, как же мы хорошо посидели вместе с Темным. Звонок повторился. Ты посмотри, какие нетерпеливые. Фу, какие невоспитанные! Долго возилась с замком, что-то он совсем не поддавался. Сначала ключи упали, и пришлось наклоняться, чтобы их поднять, и все бы ничего, только вот, по-моему, голова пошло кругом. Все это время, пока я возилась, за дверью стояла гробовая тишина. А я вслух возмущалась, какая же это наглость ходить в гости в такое время. Справившись, наконец, с этим совершенно непослушным замком, я все-таки отворила дверь.
– Игнат! Слышь, Тёмный, ‒ повернулась я в сторону кухни, заглядывая вглубь квартиры, ‒по-моему, я ошиблась, видимо, ты все-таки с ним познакомишься…
Игнат
– Злата! ‒ да она пьяна в стельку, ‒ кто там у тебя?! Отодвинув ее в сторону, я ворвался в квартиру, готов за шкирку выкинуть, кто бы это ни был. Глаза застелила пелена гнева, моя чертовка ночью пьяная в чужой компании…На кухне ‒ никого, лишь маленький чёрный котёнок под столом стал на дыбы и испуганно сверкал зелёными глазами.
– Эй, ты чего? Мы тебя с Темным в гости не звали, ишь какой шустрый, ‒ захлопнув дверь, она поплелась вслед за мной.
– Да ты пьяна! ‒ не мог поверить в увиденное.
– И что? Мне, между прочим, уже давно восемнадцать, ‒ подняв руку, она продолжила: ‒ Так что иди лесом.
– Куда? ‒ негодовал я. Уже не знал, плакать мне или смеяться? Но злость испарилась, словно и не было.
– Туда, ‒ вновь махнула она рукой, ‒ ступеньками… Выбирай: или ты, или я! ‒ важно сказала она. А я еле сдержался, чтобы не прыснуть со смеху. Во даёт!
– Хорошо, так и быть! Arrivederla, ‒ помахала она мне ладошкой и поплелась на выход.
– Стоять, волчонок, ты чего? Я с миром, ‒ словил ее, притягивая в свои объятия. Зарывшись лицом в ее волосы, я блаженно вдохнул ее аромат. Бля! Как же она пахла!
– Не дергай меня так, ‒ попыталась она высвободиться, ‒ у меня голова кружится и, кажется, тошнит. Ой! ‒ икнув, она приложила свою бледную ладошку к губкам и побежала в ванную.
Такая худенькая и хрупкая… Согнулась над умывальником от спазмов, что скручивали и без того пустой желудок.
– Дыши, малыш, – я придерживал ее волосы, облегчая участь волчонка.
– Прослушай, ты когда в последний раз ела? Могу предположить, что это было давно. Одна жидкость из тебя выходит. Детка, тебя не учили, что крепкие напитки желательно закусывать?
– Уйди, пожалуйста, – только и смогла вымолвить она.
– По-моему, все. Больше просто нечему возвращаться, – подытожил сей прискорбный факт, – стой смирно и не возражай. Развернув ее к себе, я начал снимать с нее одежду.
– Ты что делаешь? – попыталась отстраниться она.
– Стой смирно, я себя уважаю и с пьянчужками сексом не занимаюсь! Я люблю, когда партнерша отзывчивая и горячая, а не пьяная и умирающая! Тебе необходимо принять душ, – стаскивая с неё штаны, пробормотал я.
– Смирно не получится, меня еще штормит, —икнув, проговорила она.
– Тише, маленькая моя, сейчас я все сделаю, —раздев ее догола, я поднял ее и опустил в ванную, открыв кран с холодной водой.
– Да ты с ума сошёл! – зашипела она на меня, начиная пристукивать зубами от холода.
– Тише, сейчас мы тебя немного в чувство приведём. Продержав ее ещё немного в холодной воде, я добавил тёплой, а
