Стань моим первым - Адалин Черно
— Я подумала, ты уехал.
— Не спится. Присоединишься?
— Не помешаю?
— Садись.
Я киваю на свободное ротанговое кресло и, пока она садится в него, подминая под себя ноги, любуюсь ею.
Она красивая девушка. С правильными чертами лица, небольшим носом, пухлыми чувственными губами, аккуратным подбородком с ямочкой в центре, которая появляется, когда она улыбается. У нее карамельные миндалевидные глаза, обрамленные натуральными длинными ресницами. Она хмурится, когда не может удобно умоститься, и я замечаю то, чего раньше не видел – маленькую впадинку под нижней губой. Мне почему-то тут же хочется провести по ней пальцем, разгладить, хотя она смотрится гармонично. Ни единого недостатка на лице. А взгляд…
— Что? — она смущается, заметив мое внимание.
Обнимает себя рукой и размещает подбородок на плече. Взгляд на меня поднимает и смотрит. Внимательно так, не стесняясь. У нее щеки слегка порозовели, но взгляд она не отводит. Когда она так смотрит, мне кажется, что она меня соблазняет, хотя я понимаю, что нет. Она смущена до невозможности, и видно, что теряется в происходящем. У нее пальцы на руках дрожат, и сама Кира шумно дышит.
— Красивая ты. Любуюсь.
Ее так легко вогнать в краску. Просто сделать комплимент – и щеки моментально становятся пунцовыми. А еще эта улыбка. Я глаз отвести не могу от нее, да и не хочу. Сидел тут, думал, а решение так и не принял. Единственное, что приходит сейчас в голову – не хочу отпускать.
— Что дальше будем делать, Кира?
Она начинает смотреть заинтересованно, даже корпусом ко мне разворачивается. Мне же дико не хватает еще немного виски, чтобы чем-то занять руки и не хотеть ее трогать.
— Сейчас или глобально?
— Сейчас у меня одна мысль в голове, — говорю и многозначительно опускаю взгляд на ее грудь. — Я про утро, день, неделю, месяц…
— Значит, глобально.
— Значит, да.
— А ты что думаешь? — переводит стрелки.
— Я тебя хочу.
— Мы только что переспали.
— С тех пор ничего не изменилось.
Она улыбается. Трется щекой о свое плечо и пожимает плечами.
— Это проблема?
— В некотором роде.
— То есть ты меня только хочешь…
— Не только.
— Вот как.
— Ты меня привлекаешь.
— Это все?
Я улыбаюсь, неожиданно вовлекаясь в игру. Я привык быть серьезным, решения принимать в тишине и самостоятельно, но я так ни до чего не дошел, сидя со стаканом виски в руках. Может, для принятия этого решения сработает другая тактика?
— С тобой… я чувствую себя свободным.
— Неожиданно.
Для меня, оказывается, тоже. Но это действительно так. Кира вышла ко мне, и я забыл все, что занимало мои мысли. Забыл о работе, других женщинах, грузе лежащей на мне ответственности. Остались только она и я.
— А ты? — решаю спросить у нее.
— А я…
Кира замолкает и улыбается. А потом встает с кресла, развязывает пояс халата и сбрасывает махровую ткань с плеч. Оставляет его на кресле и идет ко мне. Она в моей футболке, и я подозреваю, что на ней больше ничего нет.
Кира останавливается между моих ног, а затем садится мне на колени. Кресло довольно широкое, так что она может забраться на меня с ногами. Пол холодный, вот она и прячет голые ступни.
— У меня никогда не было такого мужчины, как ты, — шепчет рядом с моим ухом.
От волнения ее голос звучит прерывисто.
— У тебя вообще не было мужчины, — напоминаю ей и себе заодно о том, что она была девственницей.
— У меня не было секса, — говорит она, хитро улыбаясь.
— Мужики, значит, были? — спрашиваю.
— Были.
Я сглатываю. Мне не нравится это слышать. Но больше всего не нравится моя реакция на ее слова. Я в красках представляю на ее теле другие руки, и мне хочется сжать свои в кулаки. Скрыть эмоции получается с трудом. Я чуть сильнее ее обнимаю, сдавливаю талию рукой, но быстро беру себя в руки, когда она говорит:
— Такого, как ты – ни одного.
— Какого?
— Настоящего, — выдыхает в губы, а затем несмело меня целует.
Глава 21
Кира
— И-и-и?
— Что дальше?
Нинка с Верой смотрят на меня выжидающе. Нина, конечно же, в курсе, что я вчера поехала с Багровым, а сегодня, стоило мне прийти домой, они сговорились и устроили мне допрос. Я нехотя сказала, что мы поехали к нему, но им нужны подробности, которыми я не очень хочу делиться.
— А дальше двадцать один плюс, девочки, — говорю с улыбкой. — Не доросли еще.
Верка цокает языком и подрывается с табуретки, но Нина тут же усаживает ее обратно. Она, в отличие от доброй и понимающей Рязанцевой, настойчивая.
— Так не пойдет, — говорит Шорохова. — Я тут тебе печеньки, чай… мед даже поставила, а ты не хочешь рассказать, что было.
— А что рассказывать?
— Вы с ним… спали?
— Ну, конечно они спали, — влезает в разговор Вера. — Подробности нам ни к чему.
Рязанцева обычно молчаливая и неразговорчивая, отношения свои она тщательно от нас скрывала целых полгода. И только когда перестала приходить ночевать, Нинка заподозрила что-то и сказала мне, ну а дальше у Веры просто не было возможности отвертеться. Пришлось признаваться. Вот она нас тогда удивила, рассказав, что встречается с самым популярным парнем универа. Она его терпеть не могла, бесилась постоянно, когда он ее задевал, а задевал он всех и довольно часто. И
