Саманта Тоул - Излечи меня (ЛП)
— Я следила за его сердцебиением по пути сюда.
Я поворачиваюсь, услышав голос Мии. Я совсем позабыл, что она стоит позади меня. Она прямо смотрит на доктора Келли, пока объясняет:
— Сперва оно было стабильным, 60 ударов в минуту, но пять минут назад его дыхание стало затрудняться. У него ушиб в области груди, но не слишком серьезный, насколько я могу судить по моему беглому осмотру. И еще у него сломана передняя правая лапа — возможно, это всего лишь небольшой перелом. Я наложила шину с помощью того, что мне удалось найти.
И я повторю еще раз — кто, черт возьми, такая, эта девчонка?
Она говорит очень уверенно, точно так же как и там, в лесу, когда осматривала Дозера. Ничего общего с той тихой, милой и нервной девушкой, которая появилась в нашем отеле вчера вечером.
Доктор Келли внимательно смотрит на нее, убирает стетоскоп из ушей и вешает его на шею.
— Ветеринар или доктор? — спрашивает он Мию.
Я сгораю от нетерпения услышать ее ответ.
— Студентка медицинского факультета, — тихо отвечает она, — на втором курсе.
А я-то уж было решил, что не существует ничего, что сделало бы ее еще привлекательнее в моих глазах.
Доктор Мия Монро.
Да-да, ее привлекательность возросла на миллион пунктов согласно шкале сексуальности.
Мой воспаленный мозг тут же сгенерировал кучу секс-сценариев про доктора (Мия) и пациента (я). Все они просто потрясающие.
Доктор Келли разворачивается и направляется к металлическому стеллажу. Он берет в руки шприц.
По мне пробегает дрожь. Я ненавижу чертовы иглы.
Моя мама постоянно была утыкана ими, пока проходила лечение.
Лечение, которое ей не помогло.
Доктор Келли идет обратно к Дозеру со шприцем в руке.
— Отличная перевязка, — обращается он к Мие, затем смотрит на нас обоих.
— Я бы попросил вас обоих подождать снаружи.
— Вы собираетесь воткнуть это в Дозера? — я киваю в сторону иглы в его руке.
— Не переживайте, это всего лишь обезболивающее. Это не причинит ему боли.
Чертов лжец. Иглы причиняют много боли.
Я делаю шаг вперед.
— Мне просто необходимо знать... с ним все будет в порядке? — мой голос внезапно слабеет. Это напоминает мне то, как он звучал тогда в больнице, когда выяснилось, что лечение не помогло моей матери. Ее смерть была неизбежна.
В горле образовался комок, и глаза наполнились влагой. Собака. Я совсем расклеился из-за чертовой собаки.
Я прочищаю горло.
— С ним все будет в порядке, — доктор Келли мягко мне улыбается.
Девушка с ресепшен открывает перед нами дверь. Я обращаю внимание на бейджик с именем на ее груди — Пенни.
— Вы можете подождать в комнате ожидания на ресепшен. Как только я смогу, я дам вам знать о самочувствии Дозера, — говорит Пенни.
Вслед за Мией я выхожу из кабинета. Остановившись, я поворачиваюсь к доктору Келли.
— Не подведите его.
Он кивает мне в ответ.
Пенни закрывает за нами дверь, оставшись с доктором Келли и Дозером в кабинете.
Я продолжаю стоять, уставившись на дверь, в глазах снова собралась влага.
Перестань вести себя как размазня, Мэтьюс.
— Может, присядем? — раздается из-за спины голос Мии.
Глубоко вдохнув, я моргаю глазами, чтобы избавиться от влаги в глазах, и поворачиваюсь.
Первое, на что натыкается мой взгляд — это голый живот Мии.
Он плоский, с нежной шелковистой кожей, которая так и напрашивается, чтоб ее облизали. Я поднимаю глаза и, конечно же, не могу не задержать взгляда на ее груди.
Если только она поднимет руки вверх над головой, они однозначно покажутся из-под края футболки.
О, святой Боже! Какого черта со мной происходит?
Она пожертвовала своей футболкой, чтобы помочь Дозеру, а я, как последний кретин, которому сперма ударила в мозг, стою и разглядываю ее формы.
— Я тебе должен футболку, — я показываю на ее оголенный живот, который я только что плотоядно рассматривал.
Она смотрит вниз. Ее щеки стали пунцовыми, и она тут же прикрывает голую кожу руками.
— Не беспокойся о футболке. Она самая дешевая, из Уоллмарта.
Она водит дорогущий Мерседес и носит вещи из Уоллмарта? Эта девушка никак не укладывалась у меня в голове.
— Уверена?
— Уверена.
Слегка кивнув, я поворачиваюсь и иду к ресепшен.
Я знаю, что она идет следом, поэтому, когда я подхожу к ряду стульев, я отхожу в сторону, позволяя ей первой сесть на кресло и затем сажусь рядом с ней.
Видите, я не совсем конченный засранец, я умею быть джентльменом.
Я наклоняюсь вперед, уперев локти в колени. Мои руки до сих пор болят после таскания Дозера. Я нахожусь совсем близко от Мии. От нее пахнет так же как и вчера — ванилью.
Никто не имеет права так вкусно пахнуть. Это затрудняет работу моего мозга. Или он вообще на хрен перестал работать, если вы понимаете, о чем я.
Я не помню, чтобы я когда-нибудь так сильно хотел какую-нибудь девчонку. Я просто «счастливчик», что не имею права даже дышать в ее сторону.
— Спасибо...за все, что ты сделала для Дозера, — говорю я. Я не смотрю на нее. Если я хочу сохранить ясность мыслей, то тогда это просто отличная идея — избегать с ней взгляда.
— Не за что.
У нее такой мягкий голос, точно такой же, как и ее кожа. Мягкая и горячая, и могу поспорить, что она очень узкая там, внизу...
— Я люблю собак, — продолжает она, — животных вообще. Они намного добрее, чем люди.
В ее голосе внезапно появляется грусть, и я, не в силах больше сдерживать себя, бросаю на нее взгляд.
Уголки ее губ опущены вниз, и я отмечаю про себя, что те ужасные солнечные очки все еще на ней.
— Можешь снять свои очки, знаешь ли. Здесь только мы, и я уже видел то, что ты под ними прячешь.
Все ее тело напряглось.
Между нами повисла долгая пауза, во время которой Мия даже пальцем не пошевелила. Я даже не уверен, что она вообще продолжала дышать. Интересно, я опять сказал что-то не то?
Я не хочу расстраивать ее. Почему? Я сам толком не знаю.
Я обычно никогда не интересуюсь эмоциональной стороной женщин. Но с ней все как-то... по-другому.
Она подносит руку к лицу и убирает очки.
Я вижу, как дрожат ее тонкие пальцы, пока она складывает дужки очков внутрь и кладет их себе на колени, прикрыв рукой.
Затем я замечаю на костяшках ее правой руки загрубевшую, местами ободранную кожу. Я это заметил, потому что эти мозоли выглядят неестественно по сравнению с остальной ее нежной и идеальной кожей.
Может, у нее экзема или что-то в этом роде?
Я поднимаю свой взгляд на ее лицо.
