Их двое - Мария Зайцева
Кот делает замах аккуратней, с хеканьем опускает топор… Мимо полена, само собой.Смотрю, как он , матерясь, пытается вытащить застрявшее лезвие, но мыслями далеко. Верней, не особо далеко.Там я мыслями, возле нее. Мелкой, кусачей заразы, которая сидит себе в доме, в своей гребанной маленькой комнатушке… И знать не знает, чего тут из-за нее происходит.
Такие бабы, не особо видные с первого взгляда, крайне опасны, когда их получается рассмотреть. Потому что потом… Потом не отлипнешь.
У меня такой херни не было, слава Богу. А вот братуха рассказывал… Он так вперся со своей первой любовью, идиот. Тоже мелкая такая, белобрысая, без слез не взглянешь… А вперся так, что все на свете похерил, все к ее ногам положил… Идиот…
Мысли о брате позитива не добавляют, потому переключаюсь на приятеля.Подхожу, отбираю у придурка топор:
- Смотри.
Размахиваюсь аккуратненько – и, дозируя силу, по полену. Оно сразу на две части легко распадается.
- Тут главное не замах, а точность, - инструктирую московского мажора, - топор сам всю работу сделает…
- Ну… - Кот осматривает меня, потом хмыкает, - у меня так не выйдет… У тебя прям круто! Давай ты сам тут дальше, лады?
И разворачивается, падла, к дому!
- Стоять! – рычу, машинально перехватывая поудобней рукоятку топора, смотрю исподлобья. Тренер говорит, что у противников от моего взгляда – оторопь… Это верно. Но на блядского Кота нихрена не действует! Хотя у него не девять жизней! Но ведет себя так, словно девять. – Давай, бери.
- Егерь… - лыбится обаятельно, по привычке, естественно, знает свои сильные стороны, сучара. Но на меня не работает, - ну нахрена? Я не особо умею…
- Вот и учись, - обрубаю, а потом добавляю уже свои истинные мотивы, - нехрен там сидеть…
Кот перестает улыбаться, шагает ближе, рожа такая серьезная, злая.
Я с размаху всаживаю топор в полено, чтоб освободить руки. На всякий случай. Котяра, конечно, мне друг, и связка форвард-защитник у нас самая лучшая именно потому, что чувствуем друг друга без слов…И именно поэтому мне сейчас руки нужны.Свободные.
- Слушай, Егерь… - Кот осматривает меня, задумчиво так, серьезно. Он редко когда бывает серьезен, так что ловлю момент. Разговор назрел, в самом деле, - ну ты же видишь, что она тебя не хочет… Чего мешаешь?
- Ты нихрена не прав сейчас, - резко отвечаю я, - она хочет. Я же не дурак, реакцию бабы считываю. Это ты мне мешаешь.
- Бля-а-а-а… - тянет Кот, крутит башкой в удивлении моей тупостью, - да она тебя боится! Ты глянь на себя! Рожа людоедская… Она даже смотреть лишний раз на тебя не хочет!
- На тебя тоже, - парирую я, - так что мы тут на равных.
- Нифига не на равных! – горячится Кот, - меня она не боится, я ее не хватал и не пытался выебать насильно!
- Никакого насилия не было! – меня вполне ожидаемо срывает здесь яростью и диким сожалением от не произошедшего, хотя этот процесс я контролирую все же, - она сама кинулась! Ответила!.. Да пошел ты!
- Вот уж нифига-а-а-а… - шипит и Кот шагает еще ближе, смотрит яростно в глаза. Мы с ним, практически, в одной весовой, но я повыше на полголовы и помассивней, естественно.
И по силе мы примерно равны. У него – спортивная ловкость атлета, у меня – природная ярость и напор. Драться смысла нет, мы оба это знаем. Просто побьем друг другу рожи – и все. Толку не будет.Тем более, что мы уже это проходили…В самом начале, когда няша только появилась здесь.
Я иногда вспоминаю этот момент и удивляюсь самому себе. Своей реакции. Обычная же баба. Девочка.Маленькая, худая такая, в этом здоровенном пуховике, небрежный хвост темных волос. Лицо бледное. Глаза…Вот на глазах я и залип.Сразу. Намертво.Причем, еще когда думал, что она подставная, шпионка, охотница за жареными фактами…
Она сидела, вжавшись в угол, выставив перед собой рюкзак. И глаза у нее были огромными от страха. Темные такие, ресницы длиннющие, от снега слипшиеся острыми стрелами. У кукол такие глаза бывают, а не у людей.
Я настолько охренел, что даже толком говорить не мог, рычал, словно идиот… А еще Котяра голый в комнате терся! И мне уже в тот момент за масляные взгляды на няшу неконтролируемо хотелось всандалить кулак в бородатую сладкую рожу.
Когда выяснилось, что девочка – та самая Мася, подружка Коня, о которой он периодически вспоминал, особенно при совместных попойках, причем, вспоминал-то с откровенным сожалением… У них, вроде как , было че-то, но не сложилось в итоге. И он, Конь педальный, по этому поводу иногда плакал пьяными слезами…
Когда это выяснилось, я прям расстроился. И стыдно стало. Тут бы мне, придурку, извиниться, нормально поговорить… Предложить оплатить сломанный ноут и телефон… Но не успел.Няша начала что-то бормотать про ту идиотскую ситуацию с подставной девкой, из-за который мы тут оказались, вместо того, чтоб спокойно тусить в столице, отгуливая последние сладкие деньки перед переездом в Канаду… Глаза ее огромные в этот момент были полны презрения и злости. Она ни секунды не сомневалась, что мы виноваты! Что мы с Котом – зверюги, способные запросто изнасиловать и избить бабу! Она опасалась за себя! Я это осознал…И все, меня опять снесло яростью.В основном, потому что выяснилось, что няша – дура, которая верит всему, чего плетут в черном ящике!Разочарование еще больше усугубило ярость, а когда я в таком состоянии, то говорить не могу.Котяра тоже не сильно помог, он в тот момент способен был только ее глазами трахать, скот масляный!
В итоге, получилось то, что получилось…Холодная война затяжного порядка.Друг, который сладко улыбается и явно имеет планы на женщину, нравящуюся так, что яйца ноют каждый раз,
