Безумный роман (ЛП) - Райли Мэгги

— Все.

Но он провел рукой по затылку и на мгновение задумался над вопросом.

— Но думаю, по поводу пьесы, написанной стриптизершей, о феодальной Японии. Этого я не ожидал.

Я рассмеялась и заметила его невольную улыбку — которую он продолжал пытаться скрыть.

— Просто чтобы внести ясность, — сказал он мне. — Я не сплю со стриптизершами.

— Хорошо.

Последовала долгая пауза.

— А ты? — спросил он.

Я остановилась.

— Я? Хочешь знать, сплю ли я со стриптизершами?

У Джоша было странное выражение лица. Если бы я не знала лучше, то классифицировала его как нечто среднее между собственничеством и ревностью. Но это было невозможно. Почему его это волнует?

— Ты же сказала, что стриптизеры тоже люди, — напомнил он. — И Элли рассказывала мне все о фильмах про Супер Майка, они сейчас очень популярны.

Я похлопала его по руке.

— Это правда. Но большинство стриптизёров — геи.

— О, — сказал он, было видно, что он испытал облегчение. — Ну, с вами, артистами, никогда не знаешь наверняка.

— Не волнуйся, Джош, — сказала я ему. — Я не сплю ни с геями, ни со стриптизерами.

Последовала долгая пауза.

— А сейчас в твоей жизни есть не стриптизеры?

Я взглянула на него, но он смотрел прямо. Это просто дружественная беседа, или он искренне интересовался, встречаюсь ли я с кем-то? Потом он повернулся и посмотрел на меня. Его глаза были темными, взгляд пристальным. Кажется, воздух между нами стал потрескивать, мое сердце забилось чаще.

***

ДЖОШ

Я поймал себя на том, что затаил дыхание. Мы говорили о городе, о погоде, об Элли и Шейне, про кино, музыку и еду. Было несколько мгновений, когда я совершенно забыл о завершении карьеры и о том, как меня чуть не подставил тот, кого я считал другом.

Разговаривать с Риган было весело. Даже когда мы говорили ни о чем. Потому что говорила она с энтузиазмом, причем обо всем. Она была увлечена, начала размахивать руками, её лицо раскраснелось от воодушевления. Иногда она даже забывала смотреть под ноги и врезалась во что-то или в кого-то. Мне даже пришлось несколько раз оттягивать ее с обочины, когда она начала переходить улицу, не дождавшись, пока загорится нужный цвет светофора. Но это, видимо, была фишка нью-йоркцев, и она отмахнулась от меня улыбкой.

Еще одна вещь, которая мне в ней нравилась. Казалось, она никогда не переставала улыбаться. Даже когда ее рот не был изогнут в улыбке, ее глаза, казалось, содержали искорку, которая отражала, насколько она счастлива. Находиться рядом с ней — как стоять в лучах солнечного света.

И вряд ли я первый, кто заметил это. Вне всякого сомнения, у нее было много парней, которые выстроились, чтобы погреться в ее счастье. Чтобы подпитаться, погреться. Я эгоист, и мне хотелось, чтобы оно сияло только в моем направлении. Я никогда не сомневался в себе, когда дело касалось того, что во мне видели женщины. Потому что долгое время это был просто влечение. Секс был простым способом общения.

Но с Риган было по-другому. И мне было не по себе. В то время как мне нравилось быть рядом с ней — очень нравилось — было болезненно осознавать, насколько мы разные. Практически полные противоположности, особенно когда речь шла о манере поведения. Если бы я познакомился с ней, пока играл в бейсбол, возможно, этого бы не случилось. Тогда я был счастлив. Просто счастлив.

Сейчас же я был настолько погружен в собственное несчастье, что мне даже нечего было предложить что-то кому-то вроде нее — которая всегда казалась такой довольной. Ей не нужно, чтобы рядом была ворчливая дождевая туча.

Но я ничего не мог с собой поделать. Потому что я был не просто ворчливой дождевой тучей, я был эгоистичным грязным дождем. Который хотел знать, встречается ли она с кем-то.

Риган заправила за ухо прядь волос и посмотрела на землю.

— Нет, — наконец ответила она. — На данный момент в моей жизни никаких не стриптизёров.

Хорошо. Отлично.

— Хорошо, — сказал я, как идиот.

— Хорошо, — повторила она, а потом засомневалась. — А ты?

— Нет, — ответил я. — Никаких не стриптизёрш или стриптизёрш.

— Хорошо, — сказала она.

— Хорошо.

Некоторое время мы шли в тишине, пока окрестности не стали знакомыми, довольно скоро мы оказались перед домом Риган. Где я вытащил ее из такси той ночью и потащил, закинув на плечо, к ней в квартиру. Сейчас у меня было желание сделать то же самое, но с совершенно другим исходом.

Вместо этого, я проводил Риган до двери, руки мои были в карманах. И тут мои пальцы нащупали смятый лист бумаги, который я взял из кармана костюма, и по необъяснимым причинам все это время носил с собой.

— У меня есть кое-что твое, — сказал я ей.

Она подняла брови, а потом, когда я вытащил кусочек бумажки, покраснела. Листок, на котором было написано мое имя, окруженное кучей сердечек.

Щеки Ригана были красными, румянец распространился по ее горлу, исчезая под черной рубашкой.

— Это не то, на что похоже.

— Нет?

— Мне нужно было составить список. Способов, как помочь тебе. Из-за свадьбы я увлеклась. Поэтому и появились сердечки.

— Список? — спросил я, не желая смутить ее еще больше.

— Предложение Элли.

— Она пыталась заставить использовать эту тактику и меня.

— И?

— И я думаю, что это чушь, — она не поднимала глаз от листка бумаги, я придвинулся ближе. — Не все можно решить с помощью списка.

Риган улыбнулась.

— Не говори об этом своей сестре.

— Не волнуйся, — сказал я ей. — Так же, как я не скажу ей, что тебе ужасно удается быть скрытной.

Она подняла глаза и слегка отшатнулась, как будто удивившись, когда увидела, что я стою так близко к ней. Но она не отодвинулась. По сути, в ее глазах была даже искорка интереса. На этот раз ошибки быть не могло.

— Я знаю, что моя сестра просила тебя присматривать за мной.

— Когда ты это понял?

— На свадьбе.

— Я так и думала, — призналась она, но потом нахмурилась. — Если ты знал о плане, тогда почему согласился поехать со мной в место проката мебели? И потом сегодня?

— Потому что подумал, это будет весело, — сказал я. — Так и было. Ты можешь сказать это Элли.

Ее лицо озарилось, и она посмотрела на меня.

— Правда? О, она будет так счастлива. Ты уверен, что ей можно рассказать об этом?

Не успев передумать, я зацепил пальцем ее подбородок и увидел, как расширились ее глаза.

— Да, — сказал я. — Но не рассказывай ей об этом.

А потом поцеловал её.

Глава 17

РИГАН

Джош хорошо целовался. Нет. Отлично. Изумительно. Сначала поцелуй был мягким, неуверенным. Но не долго. С моих губ сорвался тихий стон, и я почувствовала, что он улыбнулся. А потом началось безумие. Его рот был твердым и требовательным, как будто он точно знал, чего хочет, а хотел он меня. Все мое тело, казалось, охватило пламя, когда он прижал меня спиной к входной двери и целовал, как моряк, уходящий в море.

Мне потребовалось мгновение, чтобы прийти в себя от удивления — Джош Лоусон целовал меня, — но как только я это сделала это, то постаралась ответить взаимностью. Стиснув пальцами его майку, я поцеловала его в ответ, наслаждаясь его стоном, его руки сжались вокруг моих рук. Он хотел меня. Все в том, как он прикасался ко мне, как целовал, говорило об этом. Он держал меня так, словно не мог рискнуть отпустить, тепло распространялось по мне, как лесной пожар.

Это была фантазия, на которую я никогда не осмеливалась, — как будто я была кем-то другим. В его объятиях я чувствовала себя сексуальной и желанной и потерялась в ощущении его губ на своих. Он целовал меня так, словно не мог насытиться. Как будто не мог контролировать себя. Мои колени подогнулись, когда он углубил поцелуй, его язык был горячим и жадным. Это было приятно. Чертовски хорошо. Я никогда не хотела, чтобы в этот момент этот поцелуй закончился. Я хотела жить в этом прекрасном, чудесном моменте времени.