Искушение для Биг Босса (СИ) - Колесникова Вероника
Он покачал головой и кивнул на бумагу, намекая, что времени ждать у него нет.
— Я буду хорошей официанткой. Буду мыло натирать на терке, чтобы его дольше использовали, — вдруг придумала сомнительный аргумент в свою пользу.
Артур Равильевич взвился.
— Ты за кого меня принимаешь, а?! Экономия еще никому не вредила. Не издевайся! Пиши свое заявление, забирай вещи и благодари бога, что я не повесил на тебя сумму причиненного ущерба.
Тут я сощурилась. Действительно, это было странно: такой человек точно бы воспользовался случаем и решил все свои финансовые вопросы. Что-то было тут не чисто.
— Уходи и друга своего уводи, чтобы он полицию не привел.
Тут я и поняла: буду давить на это место.
— Артур Равильевич, я вам не рекомендую меня увольнять, — с видом человека, который знает все и всех, я расселась на стуле и закинула ногу на ногу, придав себе деловой, как мне казалось, вид.
— А то что? — усмехнулся усач.
— А то… — я неопределенно пощелкала в воздухе пальцами, намекая на все кары, какие только можно. Вообще я всегда считала, что воображение человека — это самое страшное зло на земле. Нужно только подкинуть ему немного пищи, и он сам уже сделает все за тебя: придумает такие кары, что и не снились палачу. Думала, что и тут этот финт сработает. Как бы не так.
Артур Равильевич внимательно и серьезно посмотрел на меня и сказал веско:
— Асенька, девочка моя, уйди по-хорошему, а? христом богом тебя прошу!
Я сделала глазки как кот из «Шрека», но все было напрасно: если мусульманин просил «Христом богом», значит, у него уже сорвало последние клеммы. Нужно было уходить.
— Ладно, — дописав заявление, протянула бумагу ему. — Прощаюсь с вами, надеюсь, когда-нибудь свидимся.
— А я очень надеюсь, что нет, — вставая следом за мной сказал мой теперь уже бывший начальник.
Меня его слова не задели. Если честно, за такой короткий промежуток времени меня так часто увольняли, что у меня начал вырабатываться настоящий иммунитет. Выглянула в окно и увидела, что Денис стоит и ждет меня у входа, засунув руки в карманы. На секунду я даже залюбовалась им: такой он мужественный, особенно с этими шрамами, которые получил из — за меня, такой красивый и совершенно человечный. Но стоит нам оказаться рядом, как тут же превращается в чудовище, и понять, от чего происходила с ним эта метаморфоза, не было никакой возможности.
Я задумалась: это третье рабочее место, с которого меня увольняют благодаря Денису Воронову. И как бы мое глупое сердце не билось рядом с ним, как бы не просилось наружу, чтобы стучать в унисон с его черствым сердцем, для того, чтобы выжить здесь и не превратиться черт знает в кого, у меня был только один выход.
Мне нужно было уйти. Для чего он ждет меня сейчас у двери? Не для того ли, чтобы снова отчитать за то, чего я не делала в оранжерее Павла Несторовича? Или снова облить меня помоями, назвать подстилкой, или что-то еще?
Нет, мне нужно уходить.
И я, закинув сотовый телефон, паспорт, карандаш в сумку, обнявшись на прощание с ошарашенной Леночкой, шуточно отдав честь Артуру Равильевичу, я вышла из кафе с другой стороны здания — с помощью служебного входа.
Улица ослепила меня радостным солнцем, но мне отчего-то очень сильно хотелось реветь. Так, будто бы я по своей глупости потеряла что-то очень и очень важное.
— Как тебе твое новое место работы? — улыбаясь, спросил Саша. Я кивнула и немного сжалась.
— Еще раз благодарю тебя за такое предложение! Коллектив пока для меня загадка, но, думаю, сработаемся! — Я склонилась над тарелкой с салатом, чтобы скрыть выражение своего лица. Все, на самом деле, было не очень нормально. Но я для себя решила: уж тут-то я точно задержусь, тут точно никакой Воронов мне не навредит, и я зацеплюсь, впившись корнями в землю.
В тот день, когда благодаря Денису Павловичу я потеряла работу в кафе, мне позвонил Туманов. Не сразу его узнала, но он тут же исправился, напомнив, что мы обменялись телефонами на вечере презентации Павлом Несторовичем его удивительного кактуса — «царицы ночи». От него я и узнала, что у моего друга все в порядке, за ним следит престарелая медсестра, ежедневно посещает врач, и Павел Несторович как всегда бодр и весел, и много времени проводит в оранжерее, отстраивая заново свою удивительную теплицу. Про Дениса Саша благоразумно промолчал, и я тоже не стала поднимать его имя в разговоре.
Узнав, что я сейчас без работы, тот сразу же пришел мне на выручку, предложив войти в состав пиар-группы кондитерской фабрики. Мне не хотелось соглашаться, все-таки это друг Воронова, но, подумав, я согласилась.
Будь что будет!
И вот уже третий день я ходила в офис «кондитерки», и абсолютно ничего там не делала. Меня сразу же приняли за девушку легкого поведения, которая спит с заместителем директора — каким-то образом сразу все узнали, что я попала сюда по протекции Саши, — и потому все трое сотрудника пресс-службы со мной не общались.
Руководительница отдела, сухощавая старая дева так и сказала:
— Ну, иногда в нашем отделе появляются такие прыщи, которые со временем так возбухают, что их просто выдавливают.
Я возмутилась на такие обидные слова, приготовилась давать отпор, но тут эта грымза завалила меня какой-то глупой работой, и я передумала. Как и передумала доставать из сумки торт, с которым пришла знакомиться, вливаться в коллектив. И вот уже третий день молча страдала у окна, раскладывая и подшивая в папки никому не нужные документы.
— Не переживай, — подмигнул Саша. — Поначалу к новеньким всегда так относятся, но потом привыкают. Все когда-то были новичками, правда?!
— Я не боюсь работы, ничего не боюсь, — честно сказала, глядя ему в глаза и раздумывая: пожаловаться ли мне на грымзу сейчас или нет.
— О, я это уже понял очень хорошо! — Саша откинулся на спинку стула и рассмеялся. На его бурную реакцию обернулись соседи по столикам кафе, куда мы зашли пообедать. — Ты уж очень смелая, даже слишком.
— Ты мне льстишь, — хихикнула я. — Просто ты меня в деле не видел.
Саша взял мою руку в свои ладони и заглянул в глаза.
— Завтра и покажешь, насколько ты смелая.
Мне захотелось выдернуть руку. Каким бы представительным, интеллигентным, интересным и умным ни был этот молодой человек, но все во мне протестовало против него. Я вообще бы свела все наши отношения к простому приветствию в коридоре компании его отца, где он трудился его заместителем, но у Саши, похоже, были совершенно другие планы.
— Завтра состоится большое мероприятие — «Предприниматель года». На него съезжается едва ли не половина России, чтобы принять участие в конкурсе, увидеться с конкурентами и посмотреть на новых возможных партнеров. Ничего особенного: небольшой концерт, фуршет, общение би-ту-би.
Я молчала, ожидая, когда он дойдет до части, касающейся моего там нахождения. Может быть, мне, как сотруднице пресс-службы, нужно будет написать об этом заметку на сайт? Или пойти фотографом? А что, я могла бы!
— Мне хотелось бы пойти туда с очаровательной спутницей, — снова подмигнул он мне. — С тобой.
Только я раскрыла рот, чтобы отказаться, вернее, сразу же откреститься от этой затеи, как он, предугадав мое желание, тут же ободряюще похлопал меня по руке:
— Отказ не принимается, Асенька. С тебя — красивое платье и хорошее настроение. Но, точно знаю, у тебя все это есть!
Я практически застонала вся внутри. Как же мне не хотелось никуда идти, тем более с ним, давая надежду. Понимая, что такие знаки внимания не могут остаться безнаказанными — рано или поздно мне придется сделать шаг. Или навстречу, или в обратную сторону. И не известно еще, как он среагирует, если я не просто шагну, а побегу со всех ног от него!
Нет, он явно неплохой человек, очень интересный собеседник, обходительный, интеллигентный молодой человек, с хорошим вкусом и чувством юмора, но чего-то в нем не хватало для меня лично. Или просто он бы не тем человеком…
