Наталья Светлова - Научиться дышать
Бабушка все реже заговаривала с ним; он скоро забудет ее некогда мелодичный голос. Было ощущение, что темно-синие сумерки сгущаются над ним, вовлекая в этот водоворот дневной свет и васильковое небо. Словно еще миг – и на него падет тьма.
— Чушь суеверная, — презрительно отмахнулся от своих глупых мыслей Иван и прибавил звук радио.
Какая-то группа исполняла очередной хит, ведущий призывал отправлять на короткий номер свои вопросы, а все его мысли, точно голодная стая гиен, кружили вокруг Ирины Вересовой. Все продолжалось так же: работа на объекте, бокс, свободное время с Ирой. Но что-то кардинально изменилось в их отношениях. После ее откровений он чувствовал себя должным ей. Будто ее симпатия обязывает его действовать, отвечать взаимностью.
Черта с два, он бы ответил! Только не плюнет ли ее семейка на него сверху? Не притопчет своим дорогим башмаком? У них есть власть, сила, деньги. А он всего лишь один из рабочих, которые поддерживают комфорт их люксовой жизни. И сама Ира, не поймет ли она со временем, что он не устраивает ее? И отсутствие вилл, яхт, путешествий по всему свету, шелковых платьев. В ней играют гормоны после долгого воздержания вследствие болезни, вот и положила глаз на первого парня с бицепсами. Физиология вполне объяснима.
Иван почти достиг дома Ирины, про себя гадая причину, по которой Вересов в ультимативной форме приказал ему явиться. Насколько мог судить Волков, по работе вопросов не должно было возникнуть. Ну хоть позволили явиться на своей непрезентабельной машине, и на том спасибо.
В доме Вересова не оказалось.
«Забавно», — подумал Иван.
— Здравствуйте, — нехотя, словно оказывая ему великую честь, произнесла Оксана Дмитриевна. — Толик сказал, что ты приехал к Ире.
Значит, к Ире… Неужели здесь его уже считают собачкой на поводке у их дочери? Прихоть богатой девочки?
— Поднимайся наверх, — изящно повела рукой в сторону лестницы.
Волков поднимался, а спину прожигал ненавидящий взгляд Вересовой. У него в сознании уже образовался калейдоскоп из непонятных, затейливых фигур. Он ввязался в довольно хитроумную игру (со множеством хитросплетений и витиеватых ходов) с этим семейством. Только дело все в том, что сам он не хотел ни во что и ни с кем играть. Но, видимо, богатые не задают вопросов, а поступают, как им заблагорассудится.
Наугад выбрав дверь, которая разительно отличалась от других своими замысловатыми узорами, Иван постучал. Высокий голос Ирины разрешил ему войти.
— Привет, — улыбнулся он и, войдя в комнату, замер. — Ничего себе хоромы, как половина моего дома.
Масштабы ее комнаты впечатляли. В ней помещался мини-дом, не хватало только кухни и ванной. Кожаный диван, огромная кровать в стиле барокко (или в другом; он не знаток искусств), плазма, стереосистема, колонки, мудреного вида шкафы, витражные окна… Всего не перечислить, да и не всему Иван знал название.
— А ты к отцу приехал? Его кабинет дальше по коридору. Ну, ты должен помнить.
Она говорила спокойно, как если бы их встреча была запланирована. А в душе, словно о стекло маленькой банки, бились многоцветные, радужные бабочки.
— Да нет, я вроде как к тебе… Твой отец вызвал меня в срочном порядке, но его самого дома нет.
— Все ясно, — усмехнулась Ирина. — По всей видимости, он решил сделать мне сюрприз. Проходи, садись на диван. И закрой дверь на ключ; терпеть не могу, когда входят без стука.
Волков так и поступил, но его одолевали мысли о том, что ей сделали сюрприз. То есть он все же мелкая сошка в их игре? Сюрприз, который можно сделать дочери?! Как подарить маленькую лысую собачку!
— Смотри, что я могу, — отвлекла его внимание от неприятных размышлений девушка и встала. Она направилась в его сторону, сияя радостью и счастьем.— Скоро пойдем гулять в парк!
Она дошла до него и плюхнулась на диван, точно в объятия Волкова. Прижалась к его груди лицом и беззвучно выдохнула. Пахнет кожей, мускатным орехом, березой. Вся эта гамма ароматов ассоциировалась в ее сознании с Волчарой.
— У нас есть кинотеатр. Если хочешь, можем фильм посмотреть. Ты обалдеешь от того, какое качество фильмов там! Отец поставил самую дорогую технику.
— Классно. Но я и в настоящий-то редко хожу, — рассеянно ответил Иван, у которого настроение, словно температура во взбесившемся термометре, скакало вверх и вниз.
— А еще у нас по выходным проходят вечеринки, на которые приглашаются видные друзья матери и отца. Тогда повар готовит такие блюда, какие только у английской королевы поешь! Я могу договориться, отец позволит тебе прийти.
— Спасибо, но не по таким я мероприятиям. Обязательно толкну официанта с подносом и оболью светскую львицу шампанским.
Ирина рассмеялась, не чувствуя в его словах скрытых эмоций. Ее сердце осталось глухо к интонации Волкова, оно не читало между строк. А он между тем все больше и больше неприятно удивлялся. Ира-то, как выясняется, не благонравный цветочек. Хвастовство является ее знаковой чертой. Теперь он очутился на ее территории, значит, можно приспустить маску.
― Еще что-то интересное? ― задал вопрос Волков, намереваясь посмотреть, продолжится ли восхваление ее богатства.
― У отца в гараже две машины, но у него есть еще парочка на платных стоянках. Мы с Дариной катаемся на каких захотим. Правда, не думаю, что я решусь когда-нибудь сесть за руль…
Отныне дорога пугала ее. Вселяла липкий страх своей протяженностью и опасностями, которые ждут буквально на каждом углу.
― У тебя настроение плохое, да? ― Взгляд девушки приласкал его бархатистым обаянием. Ее губы нежнейшим шелком приголубили его шею. ― Ты какой-то хмурый.
Иван слишком резко, как будто отчаянно, встал с дивана и отошел к окну. Его иссера-голубые глаза изучали узор витражного окна, насыщались глубокими цветами росписи. Он старался отгонять это полчище ос, жужжащих ему на ухо о том, что он непростительно ошибся в этой девушке.
― Потрясающие окна. Я смотрю, у тебя все очень экстравагантное, необычное. Любишь выделяться из серой массы?
― Да, это еще из-за моего образования…
Ирина не договорила, так как в дверь постучали. Затем дернули ручку, еще раз и еще. Кто-то действовал не в меру напористо.
― Дочь, открой дверь! ― прикрикнула Оксана Дмитриевна, совершенно безосновательно выходя из себя.
Иван быстрее Иры оказался у двери и открыл ее. Лицо матери исказило недовольство, и даже читался некий испуг. Увидев, что внутри комнаты все пристойно, все одеты и выглядят безобидно, она успокоилась.
― Что случилось, мам?
― Марк звонил, просил передать, что через полтора часа тебя ждут в доме у Арины. Он заедет.