Пенелопа Дуглас - Адреналин. Коллекция бонусных материалов к серии Потерянная дружба
– Я… я… эмм… – запинаюсь, чувствуя себя круглым идиотом. Зачем, черт возьми, я сюда пришел? Она полностью игнорировала меня с прошлой недели, когда мы в первый раз занялись сексом. В то время как я не мог перестать думать о ней.
– Чего ты хочешь, Мэдок? – Резкий тон Фэллон иссекает мою уверенность. Я едва не разворачиваюсь, чтобы уйти из ее комнаты.
Только я не могу. Я изводил себя всю неделю, стараясь не пялиться, стараясь не смотреть на нее в школьных коридорах, пытаясь не думать о том, как сильно ее хотел.
Мне нужно знать.
– Тебя. – Сглотнув, держу голову высоко. – Я хочу тебя.
Опустив ноги, она садится по-индийски.
– Значит, ты думаешь, что я шлюха? Как и моя мать, да, Мэдок? – Фэллон напоминает о тех ужасных словах, сказанных мной в ее адрес.
– Господи, нет. – Я подхожу к изножью кровати. – Я не то имел в виду. Я знаю, что ты была девственницей… как и я.
Ее брови удивленно приподнимаются.
– Я просто… – продолжаю. – Я просто думаю об этом постоянно. Я не могу остановить мысли о тебе.
Потупив взгляд, она медленно сдвигает книгу с колен на кровать.
Фэллон думает. В ее случае это ни к чему хорошему привести не может. Но она меня до сих пор не прогнала. Обогнув кровать, я останавливаюсь около нее.
– Тебе понравилось?
Она смотрит на меня снизу вверх; ее голос смягчается:
– Я думала, ты был пьян или рассердился. Я сомневалась, что ты собирался… – Фэллон умолкает, качая головой.
Откинув одеяло, она опускает ноги на пол, смотрит на меня и говорит с упреком:
– Ты всегда оскорблял меня, Мэдок.
Я опускаюсь на колени. Мои джинсы касаются внутренних поверхностей ее ног.
– Я идиот. Ты красивая. Не знаю, почему не замечал этого раньше.
Фэллон сердито поджимает губы.
– Ты просто хочешь меня, потому что я рядом. Ты думаешь, если мы один раз сделали это, я и дальше не откажу.
– Ты можешь отказать. – Я кладу руки на матрас по бокам от нее. Она смотрит на мою грудь. – Ты можешь запереть дверь, и я больше никогда не войду в твою комнату. Я просто не в силах не думать о тебе. Мне нравятся твои пирсинги. Они меня заводят. Мне нравится, что ты не одеваешься как девчонка. Мне нравится, что никто не увидит то, что видел я. Скажи, что тебе понравилось, Фэллон. – Я смотрю ей в глаза.
"Пожалуйста, не говори "нет". Пожалуйста, скажи, что я могу прикоснуться к тебе", – хочу закричать. В комнате тихо, за исключением гула сплит-системы. Вздохнув, она смотрит на свои колени в поисках ответов, которые уже знает. Фэллон тоже меня хочет.
Если бы не хотела, уже бы вышвырнула за дверь.
Ее обтягивающая майка и пижамные шорты так близко, стоит только руку протянуть. Я едва дышу, зная, что через мгновение она либо прогонит меня, либо позволит вновь ее почувствовать.
Спустя секунду Фэллон дергает край моей серой футболки.
– Это ведь не значит, что нам придется проводить время вместе, верно? Потому что я по-прежнему ненавижу твою музыку и твоих друзей.
От радости у меня в груди все сжимается, по телу словно лесной пожар распространяется. Прильнув к ее шее, целую, а потом шепчу:
– Только по ночам.
21. Фэллон беседует с матерью
Войдя в дом, я неспешно прошла через фойе в холл около лестницы, ведущей к задней части дома. Я была уверена, что найду Эдди на кухне. Однако приблизившись, услышала мамин голос и замерла как вкопанная.
– Да, я скоро там буду. Ты в номер попал без проблем?
Прижавшись спиной к стене, за которой располагалась кухня, я стала слушать.
– Ммм… звучит заманчиво. – Она хихикнула, отчего у меня в животе все перевернулось. – Ты всегда стоишь своего гонорара.
Я закатила глаза и рассерженно выдохнула.
Мальчик-проститутка. Вот, с кем она разговаривала.
Мать не хотела, чтобы ее уличили в изменах, поэтому нанимала дорогих и неболтливых мужчин по вызову, чтобы те ее развлекали. Собирая информацию о ней, я обнаружила, что сейчас подобное явление становилось довольно распространенным. Все больше и больше дам нанимали мужчин для секса, несмотря на то, что в профессии всегда доминировали женщины.
– Ладно. Я скоро выезжаю. Увидимся в отеле. – После этого мама сбросила вызов.
Я облегченно выдохнула.
По крайней мере, ночевать она не останется. Я по-прежнему планировала вернуться к Тэйт, однако теперь знала, что она не намеревалась поливать меня дерьмом слишком долго, раз собиралась уйти.
Промаршировав в кухню так, словно только вошла, я направилась прямиком к холодильнику и спросила:
– Отель?
Мать обернулась ко мне и вздернула бровь.
– Ну, ну, ну… чувствуй себя как дома, Фэллон, – усмехнулась она, наблюдая за тем, как я взяла бутылку сока Снэппл с верхней полки.
Захлопнув дверцу, я начала поворачивать металлическую крышечку, пока не услышала щелчок.
– У тебя не больше прав находиться тут, чем у меня.
Хитрая улыбка заиграла у нее на губах, в то время как она пролистывала что-то на дисплее своего телефона.
– Есть одно но – этот дом, в конечном счете, будет моим. Если этот мужчина думает, что сможет избавиться от меня только при помощи денег, он ошибается.
Моя рука замерла, не донеся стеклянную бутылку до губ.
– Что? – Я сдвинула брови вместе. – Ты хочешь получить этот дом?
Я попросила… ладно, шантажировала… Джейсона Карутерса обеспечить ее жильем и наличными средствами, но не этот дом имела в виду. Даже в самых смелых фантазиях я не подозревала, что она захочет его, учитывая то, насколько он удален от города.
Мама положила свой сотовый на гранитный кухонный островок. В лучах утреннего солнца ее платье с запáхом сливового цвета казалось еще ярче.
– Да, на достаточный срок, чтобы сделать им больно, я думаю.
Сделав шаг вперед, я с такой силой опустила бутылку на стойку, что та опасно клацнула.
– Но Мэдок прожил здесь всю свою жизнь. Это дом Эдди.
– Говорит девчонка, благодаря которой его отправили в ссылку, и которая шантажировала его отца. Внезапно тебе стало не безразлично?
Посмотрев через окно в патио, я заметила Эдди, подметавшую площадку вокруг бассейна. Она была в джинсах и белой футболке. Очень небрежно и необычно для кого-то вроде нее.
Я покачала головой и огрызнулась на мать:
– У тебя в этом городе практически нет связей. Зачем тебе нужен дом?
– Он мне не так уж и нужен. – Она пожала плечами. Судя по блаженному виду, совесть ее совершенно не мучила. – Я опустошу его, продам всю мебель, произведения искусства, электронику. И просто закрою в таком состоянии.
