Сюзанна Форстер - Цвет страсти. Том 1
Оказавшись в безопасности. Гас осмотрела свои вновь пострадавшие колени и промокнула майкой кровь. Рана опять открылась, и Гас на чем свет кляла трухлявые доски. Сначала занозы, а теперь еще ушибы и сломанные ногти, не говоря уж о коленях.
И все-таки, что же там внизу?
Она нагнулась, изучая сделанную ею дыру в полу, вглядываясь в темноту под сломанными досками, и вскрикнула от изумления. Под лачугой был подвал, и очень глубокий. Не раздумывая, превозмогая боль, Гас встала на колени и принялась за работу.
Она еще не успела до конца осознать все подробности возникшего плана, но хорошо понимала, что, наверное, это ее единственный шанс на спасение и что похититель может вернуться в любую секунду. Ей нужно было торопиться.
Гас старательно прикрыла дыру сломанными досками, а затем замаскировала их, насыпав сверху щепок и стружек, оставшихся после его работы. Потом оттащила кресло-качалку в угол рядом с кроватью. Последним штрихом были выданные ей джинсы, которые она надела, чтобы меньше привлекать его внимание.
Со своей позиции на кресле-качалке она следила за дверью, отрабатывая и совершенствуя свой план. Главное, чтобы у противника не возникло подозрений и не осталось времени на раздумье. Она же должна вести себя как можно естественнее.
Когда дверь наконец отворилась, то первое, что увидела Гас, был мешок, который ее враг нес перед собой. Он с порога швырнул ношу на стол, и мешок упал, на него с мягким глухим стуком. Только после этого сам похититель вошел в лачугу. Пол жалобно застонал под его тяжелыми шагами, и запах пота и полыни наполнил комнату.
Охотник-кормилец вернулся с добычей. Прежде всего он развязал мешок и открыл его, после чего вытащил нож из ножен, привязанных к поясу. Солнечные лучи ударили в блестящую сталь и брызгами рассыпались во все стороны.
Что он собирается делать? Свежевать свою добычу? Такая возможность заставила Гас поспешить.
– Мы тут не одни, – объявила она.
– Что-что? – переспросил он и оглянулся на нее.
– В том шкафу кто-то есть, я слышала, как он чесался.
Он резко обернулся, не выпуская из рук ножа.
– Постой! – крикнула она, соскочив с кресла-качалки и бросившись к нему. – Не ходи туда, это опасно.
– Не говори чепухи, – поморщился он. – Это, наверное, всего-навсего крыса.
– Я слышала, как он рычал. Крысы не рычат.
– Там никого нет, – настаивал он, положив нож на стол. – Я открывал шкаф сегодня утром. Там нет ничего, кроме высохших мертвых ящериц и дохлых мух. Они не показались мне очень опасными.
Гас заставила себя улыбнуться и попятилась назад.
– Наверное, ты прав, я просто нервничаю, – согласилась она.
– Конечно, я прав, смотри, я сейчас тебе покажу.
Доски подались, как только он ступил на них. На этот раз все произошло в тишине, без предварительного оповещающего треска. Пол открылся, как дверь западни, и он исчез под ним.
Гас не видела, как он приземлился, но услышала глухой удар, от которого вздрогнули стены лачуги, и тут же оглушительно завыла сирена. Она в ужасе повернулась к окну, ожидая увидеть полицейскую машину, «скорую помощь», даже пожарных, но снаружи не было ничего, кроме песка и можжевельника. Ничего!
Только тут она догадалась, что, должно быть, он установил в лачуге сигнализацию на случай, если она задумает бежать.
Она приказала себе бежать, предварительно схватив со стола что-нибудь из съестного, добраться до машины, сесть в нее и на предельной скорости помчаться по пустыне, пока еще не наступила настоящая жара. Наверное, это был ее единственный шанс!
Ее сердце колотилось так сильно и быстро, как будто она уже бежала к машине. Нервы напряглись, как если бы она уже мчалась в машине по пустыне. Вместо этого, словно влекомая невидимым магнитом. Гас повернулась и, еле двигая ногами, подошла к дыре. Остановилась у провала и посмотрела вниз, пытаясь выяснить, что с ним случилось.
Из-за сирены она не могла разобрать ни единого звука.
Возможно, он ранен и даже без сознания. А если он все-таки выберется из подполья, то ей не поздоровится, наверняка он устроит ей хорошую взбучку. И все равно она должна была знать, что с ним случилось. Она не могла уйти, не выяснив все до конца.
– Как ты там? – спросила Гас, подползая к краю дыры.
Ответа не последовало. Возможно, он не слышал ее из-за воя сирены, а она не видела его, потому что не решалась заглянуть внутрь самодельной ловушки. Когда наконец она увидела его, он не двигаясь стоял на коленях у земляной стены. Он посмотрел вверх, на нее, и молча отрицательно потряс головой.
– Как ты там? – настаивала она.
Гас не понимала, в чем дело, пока беззвучно, одними губами, он не прошептал слово «змея», и кровь заледенела у нее в жилах. Змея лежала почти рядом с ним, и ее глаза, казалось, светились в темноте. Вылезающие из орбит блестящие сферы горели дьявольским огнем. Обнажив зубы, отвратительное существо медленно раскачивалось из стороны в сторону.
Стоит ему шевельнуться, и змея нападет.
– Возьми мой револьвер, – также почти беззвучно произнес он. – Он в кейсе, код пять-два-семь.
Но Гас была уже не в силах ни говорить, ни двигаться.
Один вид рептилии лишил ее способности мыслить. Ее мозг включил свою собственную сирену, заглушившую ту, что наполняла воем комнату.
– Гас! – закричал он из подвала, стараясь перекрыть вой сирены. – Достань револьвер! Ты должна убить змею.
В поту от страха, она отпрянула назад.
– Нет…
– Ты должна, Гас!
Она хотела подчиниться, но не могла. Она уже была в прошлом, где в живом кошмаре ползали, извивались, корчились те же самые рептилии с теми же блестящими глазами. Безумный крик сотрясал маленькое, напрягшееся от страха тело шестилетней девочки, а тем временем холодные скользкие веревки обвивали ее руки и ноги, кольцом ложились вокруг шеи. Их шипение наполняло ее уши, их зубы впивались в ее нежное тело…
Гас повернулась и побежала прочь, и вслед ей неслось ее имя; она знала, что будет вечно помнить мольбу, звучавшую в его голосе. Она слышала эту мольбу и тогда, когда, увязая в песке, металась вокруг дома в поисках машины. Где он ее спрятал? Она должна ее найти. Только тогда она сможет осуществить побег. Теперь он не способен ее преследовать. Она свободна.
* * *Гас так, и не отыскала джип, когда в растерянности, побежденная усталостью, упала на колени в лучах утреннего, но уже горячего солнца. Она заблудилась. Ее голова раскалывалась от боли, губы потрескались, а горло так сильно пересохло, что она не могла ни проглотить слюну, ни вымолвить ни слова. 1 ас не имела понятия, как долго она блуждала, но боялась идти дальше.
Ходя по кругу, она обшаривала безводную, иссеченную ветрами землю и наконец поняла, что не знает, где искать машину.
