Энн Хампсон - Над сладким Босфором
— Четин… пожалуйста… — Она протестующе подняла руку, пытаясь сказать еще что-то, но он ей не дал.
— Я никогда не знал такого чувства… Да, у меня были девушки, но они ничего для меня не значили. Если бы ты только знала, что я почувствовал, как твоя беззащитность тронула меня… — Он замолчал, помрачнев. — Я готов был спуститься с тобой вниз — хотя путь наверх был безопаснее! Я готов был попытаться, хотя это было бы безумием, и лишь потому, что ты меня просила. Я хотел делать только то, что ты хочешь, Джанет. И так будет всегда!
— О нет, Четин…
Она была смущена и расстроена, ей не хотелось причинять ему боль. Ей вспомнилась неприязнь Крейга к этому человеку, и она стала сомневаться, были ли для этого какие-нибудь реальные причины. Сейчас у нее не было сомнения в искренности Четина. Она знала, что он был искренен, когда говорил, что она — первая девушка, которая так много значит для него, и что он готов выполнить любое ее желание.
Как ему объяснить? Она повернулась к нему, увидев в его глазах ожидание вместо прежнего безразличия, странную ранимость вместо обычной бравады.
Джанет покачала головой, не в силах найти слова, которые не ранили бы его. Она подумала о своей любви к Крейгу, и ее сочувствие усилилось.
— Все не так, — пробормотала Джанет почти про себя. — Все совсем наоборот.
— Что?.. — Он казался слегка ошеломленным, и это было так на него не похоже. — Ты не можешь полюбить меня?
Казалось, положение немного прояснилось, но у Джанет комок подступил к горлу, когда она увидела в его глазах страдание. Она грустно покачала головой.
— Нет, Четин. Мне очень жаль, но…
— Это было слишком неожиданно для тебя… Я был слишком прямолинеен… и нетерпелив? Правда? Английские девушки… к ним ведь нужен особый подход?
Он буквально умолял ее. Никогда в своей жизни Джанет не сталкивалась с такой тяжелой задачей: твердо сказать человеку, что она никогда его не полюбит.
— Ты не хочешь выходить за меня, потому что я турок…
— Дело не в этом, — быстро ответила она. — Какое бы это имело значение, если бы я тебя полюбила?
— Значит, турки тебе нравятся? — с надеждой спросил он.
— Конечно. Я бы не стала жить в стране, если бы мне не нравился ее народ. — Турки казались ей немного мрачными, но это было только внешне. В душе они были дружелюбны и отзывчивы, хотя порой слишком традиционны. Но можно ли считать это недостатком? Во всяком случае сейчас это было неважно.
— Тогда… — Он протянул ладонь, как будто хотел взять ее за руку, но передумал. — Наверное, все это слишком неожиданно. Обещай мне, Джанет, что подумаешь.
И снова она убеждала его, пока он наконец не смирился со своей судьбой. Он только просил, чтобы Джанет хотя бы иногда появлялась с ним в обществе. Раньше она этого не делала, только в компании с другими. Она бывала с ним наедине лишь в тех случаях, когда он подвозил ее домой после вечеринок.
— Я не знаю, Четин, стоит ли нам… — честно сказала она. — Учитывая твои чувства.
— Ты думаешь, я способен обидеть тебя?
— Конечно, нет, но… — Она замолчала. Так трудно выразить словами свои мысли и сомнения…
Они помолчали немного, потом Четин заговорил с деликатностью, которая слегка рассмешила Джанет и в то же время растрогала.
— Салли и Гвен уезжают на каникулы домой, в Англию. Тебе будет скучно одной. Позволь мне сопровождать тебя и показать мою страну?
Ее первым побуждением было отказаться, но она колебалась, а Четин убеждал ее, обещая никогда не говорить о своих чувствах, не смущать ее. Он казался искренним и так просил согласиться, что Джанет решила: не будет ничего плохого, если она раз-другой сходит с ним куда-нибудь. Четин будет рад, что она согласилась, а для нее… по крайней мере, будет какое-то развлечение в однообразном и одиноком отдыхе.
— Хорошо, Четин, — улыбнулась она. — Уговорил.
Еще через две недели рана совсем зажила, и повязку наконец сняли. Джанет чуть прихрамывала — нога еще побаливала, но доктор уверял, что боль скоро пройдет и она полностью поправится. Все считали, что она легко отделалась, и Джанет, хотя поначалу стеснялась своего шрама — он был заметен, когда она надевала шорты или купальник, — была рада, что все обошлось сравнительно легко.
Вечером накануне отъезда Салли и Гвен в Англию Джанет вместе с ними и еще несколькими молодыми людьми отправились в небольшое кафе на берегу Босфора. Они ели рыбные блюда турецкой кухни и пили ракию. Потом пошли в ночной клуб посмотреть танец живота. Было далеко за полночь, когда все закончилось, и Четин повез Джанет домой.
— Когда мы снова увидимся? — спросил он у ворот ее дома.
— Позвони мне, Четин, — ответила она, чувствуя такую усталость, что даже подумать не могла о следующей встрече. — Марк и Тони уезжают послезавтра, так что позвони мне дня через два.
На следующий день Джанет помогала брату и Тони готовиться к отъезду. Они собирались ехать на машине Марка и, предвидя трудности с жильем в этих глухих местах, брали с собой палатку и походную плиту. Джанет время от времени испытывала что-то вроде угрызений совести, когда Марк, не зная, что она остается дома одна, упоминал о ее собственном отдыхе, рекомендовал места, которые стоит посетить.
Ей даже в голову не приходило сказать Марку правду. Она была так рада, что ему наконец удастся отдохнуть. Он очень много работал, даже по вечерам ему приходилось готовиться к занятиям.
Когда они уехали, Джанет с трудом удалось подавить жалость к себе, она ощутила себя одинокой и покинутой. Дом остался в полном ее распоряжении. Миссис Байдур и Метат жили во флигеле, и она видела их только за столом.
Со времени отъезда Марка и Тони прошло два дня, когда позвонил Четин; к его большому сожалению, он был на дежурстве. Он часто бывал занят по службе, но в свободные дни они ходили куда-нибудь, а по вечерам посещали ночные клубы. Посещение достопримечательностей не доставляло Джанет былого удовольствия; каждый раз она вспоминала, как интересно ей было с Крейгом, как после осмотра дворца Топкапы она с нетерпением ждала следующей поездки с ним. Джанет начала понимать, что вечера, проведенные с Четином, должны к чему-то привести. Несколько раз, когда он отвозил ее домой, она чувствовала его желание поцеловать ее на прощание. После целой недели ежедневных прогулок по разным интересным местам города и ночным клубам, Джанет начала думать, не лучше ли ей было оставаться дома — читать книги и отдыхать в саду. К началу следующей недели она стала перебирать предлоги, чтобы отказаться от приглашений Четина.
Все это время Джанет не видела Крейга, но от его шофера узнала, что он в Англии и вернется в конце недели. Он, конечно, не зайдет, потому что Марк уехал, да к тому же он, как и ее брат, думает, что она отдыхает с Гвен и Салли, так что у него просто нет причины заходить. Но Джанет не учла, что Мурад, шофер Крейга, узнав, что она осталась дома и никуда не уехала, передаст это Крейгу, едва тот вернется.
