Бедуэлл Лолли - Темная лошадка
Первая встреча произошла в квартире Летиции. С фотографом пришла его подружка — состоятельная, влиятельная дама, не оставлявшая Поля ни на секунду. Очевидно, она не доверяла такую драгоценность другим женщинам. Впрочем, Поль никогда не флиртовал с Ритой в рабочее время. Предусмотрительная дама вскоре оставила свои подозрения и ушла с должности охранника при своем дружке.
Вскоре Рита решила, что нет ничего предосудительного в том, чтобы пригласить Поля поужинать с ней и Рене. Тогда она впервые солгала мужу, сказав, что это ее старый знакомый по Барселоне, случайно встреченный во время похода в магазин. Она никак не могла сказать правду: тогда бы открылась ее дружба с Летицией. К тому же она хотела сделать сюрприз, подарив Рене свои снимки, и визиты к Полю приходилось держать в тайне.
Во время ужина выяснилось, что молодой фотограф категорически не согласен ни с одним утверждением Рене.
— В следующий раз приглашай его в большей компании. Этот молодой человек — кошмарный спорщик, заткнет за пояс любого, самого трудного подростка. И вообще, если он такой чудесный мастер, то почему о нем никому ничего неизвестно?
Короче говоря, Поль Мишо не произвел на Рене никакого впечатления. Рита же, напротив, считала его очень талантливым. К тому же она находилась на ранней стадии беременности и по утрам страдала от приступов тошноты, а в остальное время — от своей непривлекательности и ненужности: муж не прикасался к ней уже в течение нескольких недель. Поэтому человек, который мог сделать ее красивой на фотоснимках, в глазах Риты был гениален сверх всякой меры.
В ту ночь они встретились на каком-то приеме, и, когда Рита с Полем вышли подышать свежим воздухом, молодой фотограф признался ей в любви. Он предложил — раз Рене не ценит жену — убежать с ним, с Полем, тогда она может рассчитывать на вечное поклонение и преданность. За все время их знакомства Рите и в голову не приходило, что этот человек может в нее влюбиться, поэтому, мягко говоря, удивилась. Больше всего расстроила ее мысль, что до этого ей никто не признавался в любви. Рене никогда не скажет ничего подобного, хотя она и носит под сердцем его ребенка…
— О мой Бог! — произнес Рене, без малейшего предупреждения появляясь из-за спины Риты.
На щеках молодой женщины мгновенно вспыхнул румянец: даже мысли о Поле заставляли ее чувствовать себя смертельно виноватой. Она повернулась, и перед ее взором предстал месье де Сен-Сирк во всем своем великолепии. Приподняв брови, он недоуменно взирал на странную конструкцию, которую только при богатом воображении можно было принять за флористическую композицию.
— Что, ваза упала? — полюбопытствовал он.
Рита в отчаянии покосилась на результат своих художественных экспериментов — некоторые цветы безжизненно висели на сломанных стеблях. Вот что сделали ее «нежные ручки», привыкшие к лошадям!
— Нет, ваза не падала, — нашла в себе силы ответить Рита. — Просто я пыталась составить букет.
— А, значит, я просто смотрел не с того ракурса! Это теперь так… модно? — Рене вздохнул достаточно громко, чтобы его можно было услышать.
— Да заткнись ты! — рявкнула Рита, не в силах больше выносить этой издевательской французской вежливости. Его лучшие чувства, похоже, были задеты подобной резкостью, но она уже ничего не могла с собой поделать. — Эти дурацкие цветы омерзительны и ты прекрасно это видишь!
— Я не умею обращаться с ними…
— А зачем тебе это надо?
— Затем, что другие женщины могут, а я не могу ничего! — воскликнула она и бросилась вверх по лестнице, на ходу утирая слезы.
Рита бежала по ступенькам, чувствуя себя леммингом, который собирается прыгать со скалы. Не такая уж и плохая идея, если учесть, что впереди ждет вечер величайшего унижения. Придется разыгрывать гостеприимную хозяйку перед Летицией и быть готовой, что темой всех разговоров непременно станут неловкость и промашки мадам де Сен-Сирк. Еще ужаснее было то, что придется выбирать одежду!
Она влетела в неприкосновенный покой своей спальни и мгновенно обнаружила, что от неприкосновенности не осталось и следа. Две горничные стягивали белье с кровати, шкафы стояли раскрытыми, еще одна мыла пол. Рита медленно развернулась и пошла куда глаза глядят.
Однако на пути возникло нечто… вернее некто, отрезающий пути к отступлению. Рита покорно остановилась, все еще не веря, что это происходило на самом деле.
— Успокойся. — Рене протянул руку, пытаясь как-то утешить ее.
— Успокоиться? Будьте так любезны, месье, куда теперь мне прикажете удалиться? За ворота? В подвал к крысам?
— Не надо преувеличивать, в винных погребах замка Сен-Сирк нет ни одной крысы, — невозмутимо ответил он, хотя в этих сведениях Рита нуждалась меньше всего.
— Зато наверху есть одна! — Рене нахмурился.
— Надеюсь, ты шутишь…
— О Боже, погляди в зеркало! — в ярости прошипела она.
Несмотря на сопротивление, Рене крепко взял ее за руку и повел по длинным коридорам в другой конец замка. Рита терялась в догадках, но с губ ее не сорвалось ни единого вопроса: она твердо решила больше не унижаться перед этим тираном.
Тем временем «тиран» широко распахнул перед женой двери в собственную спальню — жестом несколько театральным, но вполне подходящим для данной драматической ситуации! Она вошла, терзаясь самыми противоречивыми чувствами и не зная, какому из них отдать предпочтение.
— Теперь посмотри вокруг себя, — слегка насмешливо произнес Рене.
Знакомая пижама с розовыми мишками как ни в чем не бывало лежала на подушке огромной кровати.
— Но… но мы же раньше никогда не спали в одной комнате…
— Почему бы не исправить это теперь?
На ватных ногах Рита подошла к кровати и медленно села. Затем взяла в руки пижаму, удивляясь, почему столь непривлекательная вещь была выставлена на всеобщее обозрение, словно музейный экспонат.
— Разве это…
Она пожала плечами, пытаясь казаться равнодушной. На самом деле молодая женщина испытывала крайнее удовлетворение: в этот момент она чувствовала себя очень могущественной. Он сделает все, что угодно, лишь бы не говорить прямо, но сейчас Рита просто физически ощущала его желание. Это приглашение разделить супружеское ложе служило лучшим свидетельством его дальнейших намерений. Жуткие переживания последних дней, домыслы и подозрения показались совершенно беспочвенными и ненужными: в конце концов он пришел к ней.
— Это большая кровать, — констатировала Рита. — Я думаю, мы сможем соблюдать правила вежливости в ней точно так же, как за обеденным столом.
