Елена Нестерина - Королева зимнего бала
Тот лишь вздохнул.
– Потому что тот, кто обзывается, не понравится никогда! – добавила Вера. – Мне – точно…
– И мне! – поддержала ее Прожумайло.
– А Терехов? – задавленно подал голос Пряжкин.
– Что – «Терехов»? – спросила Вера.
– С ним-то ты как?
– Тебя это не касается! – заявила Вера. И зашагала прочь.
В этот момент она очень себе нравилась.
Она уже не видела, как Глеб и Коля продолжали стоять друг напротив друга. Вера шла себе и шла.
А Коля думал над тем, что произошло, переживал, но одновременно и понял, что на самом-то деле и Терехову ведь выиграть не удалось. Не выиграл никто…
– Ну ты это… ладно… Да? – пробубнил он.
– Да все нормально, Колян, – ответил Глеб.
Они посмотрели друг на друга – и разошлись, как в море корабли. Пряжкин вышел через арку и отправился на улицу. А Глеб побежал двором в сторону своего дома. Бросил сумку с учебниками в прихожей, чего раньше никогда себе не позволял, и снова вышел из квартиры…
Ни к какой Марысаевой Коля Пряжкин мириться не пошел. До глубокой ночи он шатался по улицам со своими приятелями. Оруженосца Денисова сегодня при нем не было. «Куда это он запропастился?» – подумал Коля. Но всего один раз. Шут гороховый был ему в этот вечер не нужен. Веселить никого не было надобности. Коля грустил.
А красавица Катя Марысаева рыдала дома. Она вызвала к себе Мусю Гладышеву – утешать. Подруге Прожумайло она не дозвонилась – та, видимо, предусмотрительно выключила телефон. Ведь Оле предстояла феерическая дискотека, на которую Катя не попала!
Добрая Муся примчалась к Кате, пожертвовав общением с кавалером-старшеклассником. Так что теперь она, уже из квартиры Кати, писала ему сообщения, в которых просила перенести их поход на дискотеку еще на немножко, еще на капельку, на полчасочка, на часок… Интересно, хватит ли у него терпения? Или парень плюнет на такую «динамо-машину» и пригласит какую-нибудь другую, более обязательную девчонку?
Собравшись вместе, Муся и Катя принялись анализировать поведение Пряжкина. Потом переключились на остальных. Вспомнили по этапам весь новогодний праздник – потому что именно там произошло много очень важного. Ведь Муся была «почтальоном» не зря – она прекрасно помнила, кто, кому, что и когда отправил. Не забыла она этого и сейчас.
Так что сначала девочки вычислили всех тех мальчишек, которые «выкупали» у нее «сердечки» для девчонок, так к концу праздника с этим одним «сердечком» и оказавшихся. Ведь после Нового года многие девчонки и сами рассказали, от кого получили знаки внимания, а Оля Прожумайло профессионально систематизировала эти сведения и донесла их до своих подружек. Потом Муся и Катя обратились к перечислению тех, у кого «сердец» оказалось больше.
– Тебе и Герасимовой больше всех прислали, – сказала Муся. – Так тебе, значит, сколько? Два вроде. А кто?
– Да кто – Денисов мне два «сердечка» прислал! – горько воскликнула Катя. – Вот что он ко мне прицепился, придурок мелкий?
– Нравишься ты ему, – заметила Муся.
Но Катя взвилась до потолка – она была с этим решительно не согласна. Однако Муся переключила ее на подсчет «сердечек» Веры. И вышло, что два были от Пряжкина, два от Терехова. И оставалось одно – пятое. От кого?
Муся долго вспоминала. Даже выписала на бумажке фамилии всех мальчишек, кто показывал номера за пресловутые «сердечки». Напротив них вписала фамилии девчонок…
– А Столбиков? – вдруг крикнула Катя, уже давно переставшая рыдать. Увлекательный процесс подсчета голосов затянул ее.
– Точно: кто у нас мандаринами жонглировал? – хлопнула себя ладошками по щекам Муся. – Вот Кирилл-то и остается ничейным. Остальных мы помним. Так что вот оно – пятое «сердечко» Герасимовой, бесхозное. Точно – он…
– Они же с Герасимовой за одной партой сидят! Ай, жених… – саркастически усмехнулась Катя. – Вот пусть она и мотает к своему Столбикову! И нечего отбивать поклонников у людей…
И снова зарыдала. К тому же вспомнила про свой позор – что нравится классному клоуну Денисову…
– А что за тобой старшие ребята бегают, ты не берешь в расчет? – воскликнула Муся, у которой как раз в это время нетерпеливо заиграл телефон: друг ее все еще ждал.
– А! Эх… – И Катерина продолжала сладко рыдать.
– Ты же красавица! – жертвенно пропустив ради подруги звонок, бросилась успокаивать ее Муся. – И сама это знаешь! Да в зеркало посмотри, если не веришь! А Герасимова-то никакая не красавица.
– Она лучше! – взрыднула Катя. – Раз ее Пряжкин любит!
– Ох, прям уж и любит! – всплеснула руками Муся. – Что он в этом понимает? Да и дался тебе этот Пряжкин!
– Но он же раньше все время ко мне клеился! – не сдавалась Катя.
– Ага, и к Кобзенко с Прожумайло, – резонно заметила Муся.
– Ну… – Катя не знала, что на это возразить, и лишь капризно скривила губы.
Телефон Муси зазвонил снова. Она больше не могла тянуть – поэтому попрощалась и выскочила из квартиры Кати.
И страдающая девочка осталась одна. Не совсем – потому что раздался звонок от другой подруги. Объявилась Оля Прожумайло. Она вела репортаж с дискотеки для избранных. Фоном слышна была приятная музыка, усиленные микрофонами голоса ведущих.
– Ой, Катька, как тут клевенько! – с восторгом вещала Ольга в телефонную трубку. – Объявили конкурс на самую красивую пару. Мы с Костиком участвуем… Да, жалко, что тебя здесь нет. Эх, Катька, много ты потеряла!
Катя лишь горестно вздохнула, собираясь снова заплакать, но так, чтобы Прожумайло не услышала.
– Ой, Кать, кстати! Совсем из головы вылетело! – продолжала тем временем делиться информацией Ольга. – Герасимова-то Пряжкина отшила! Да, причем в резкой форме. Они тут разговаривали. А я все видела… Ой, ладно, завтра расскажу! Что-то тут конкретное начинается. Пока!
Как – «отшила»? О чем там еще говорили Герасимова с Пряжкиным? Почему это Олька расскажет только завтра? Она, Катя, до этого «завтра» решительно не дотерпит. Сейчас! Она должна знать сейчас!
Катя вскочила и бросилась к маминому туалетному столику – краситься. Свет, что ли, клином сошелся на этом Пряжкине, действительно?! Тем более что после новости о том, что и с Герасимовой у него ничего не вышло, Катя Марысаева повеселела. На дискотеку! Блистать! Веселиться!
Ведь на скамейке запасных у нее оставалось несколько весьма приличных кавалеров. Катерина позвонила самому симпатичному из них – одиннадцатикласснику Валере. И через пятнадцать минут выскочила из подъезда. Радостный Валера уже ждал ее…
Глава 12
Зеленый свет в конце тоннеля
Потрясение. То, что Вера услышала от Пряжкина, было настоящим для нее потрясением. Иначе никак нельзя это назвать. По дороге домой и уже в квартире, сидя на диване, она вспоминала его слова. «Красивая»! Пряжкин сказал – «красивая»! Именно она красивая, имелось в виду… И говорил Колян искренне. Жалко, тогда не было диктофона, чтобы записать его слова. А потому поверить в то, что он и правда так сказал, было почти невозможно. Но этому всему имеются свидетели! Только… только что же тогда Пряжкин ее этой «толстой» столько лет мучил? Какая же это «красивая»? Противоречие. И как он мог предположить, что дурацкое прозвище может ей понравиться? Стало быть, она вела себя как кокетка, раз он решил, что обзываться можно. Ужас, ужас! Девочка ничего не понимала…
