Кетти Слейк - Красавец-любовник
Рекс засунул руки в карманы и ухмыльнулся:
— Есть много способов… Например, я мог бы поцеловать тебя. Если ты ответишь, то у меня появится очень важное доказательство… А ты что думаешь?
— Ты невыносим! — Старр так разозлилась, что просто не хотела разговаривать с ним. — Почему ты думаешь, что если я отвечу на твои поцелуи, то я не могу любить кого-нибудь еще?
Его улыбка стала шире.
— У меня отсутствует такая черта характера, как скромность, Старр. Я тебе говорил уже раньше, мужчины — самоуверенные животные.
— Не все, — бросила она с вызовом.
Рекс приподнял одну бровь:
— Имеешь в виду Стефана Десмонда?
— Возможно, — покраснела Старр.
— Вот ты и ответила, Старр. — Реке нахмурился. — Но я удивлен. — Его голос снова стал насмешливым. — Я думал, ты более чем кто-либо другой уважаешь святые узы брака. Вспомни, как ты разъярилась, когда его жена собиралась сбежать со мной.
— Ты возлагаешь всю вину на нее, не так ли? — Тихий голос девушки был откровенно насмешливым.
Рекс откинул голову назад и засмеялся:
— Прошу прощения, моя дорогая. Мужчины вечно во всем виноваты, не так ли? Это очень удобно. Не сомневаюсь, что очень немногие мужчины вели бы себя как герои, если бы от них не ожидали именно этого. И все же, если ты влюблена в Стефана, возможно, ты будешь менее сурово относиться к моему роману с Ритой?
— Моя дружба со Стефаном совсем не похожа на твой роман с его женой! — воскликнула Старр.
— Дружба?! — В голосе Рекса явно звучало сомнение.
— Да, дружба, — повторила она твердо.
— Послушай, Старр, можешь ли ты поклясться, что к Стефану ты чувствуешь лишь дружеское расположение? Конечно, нет, — со смехом ответил Рекс на свой собственный вопрос. — Ты не сможешь это сделать. Между мужчиной и женщиной невозможны такие отношения, как дружба. Да почему они должны быть такими? Если бы мне понадобился друг, я бы выбрал мужчину. Мужчины обычно умнее, к тому же под них не надо подстраиваться.
— У тебя не слишком высокое мнение о женщинах, не так ли? — холодно спросила Старр.
— А вот здесь ты ошибаешься, малышка. — В голосе Рекса появилась странная серьезность. — Я обожаю женщин. Те нежные существа, которые понимают, что созданы для любви, и совсем не противятся этому. Но я презираю так называемых «эмансипированных женщин». Они требуют себе такие же права, как у мужчин, а при этом ожидают, что им будут уделять внимание, как самым слабым женщинам. О конечно, они не признаются в этом, но будут недовольны, если их лишить этого. Они хотят, чтобы ты вблизи восхищался их умом, а вдали — их телом. А мужчины, бедняги, так устроены, что предпочитают все наоборот.
— Я очень устала и пойду спать, если ты не против, — заметила Старр, как только наступила пауза.
Рекс схватил ее за руку:
— Не уходи, Старр, пойдем на балкон. Сегодня такая замечательная ночь — жалко ее терять. Ведь мы живем так мало, что просто не имеем права бросаться хорошими вещами.
— Боюсь, то, что ты считаешь хорошим, я таким не нахожу, — напомнила она.
Он засмеялся и придвинулся ближе:
— Но я достаточно самонадеян, чтобы поверить, что смогу тебя переубедить. Пошли, Старр. Море сегодня будет сине-черным, слегка пурпурным, и таким же станет небо. И может быть, у нас с тобой никогда больше не будет таких минут. Другие — возможно, но не такие.
И Старр пошла с ним, хотя понимала, что проявляет слабость. К тому же она даже не представляла, как Рексу удалось ее уговорить. Но иногда его глубокий, с легкой хрипотцой голос оказывал на нее странное воздействие. Она подумала, что, наверное, так же чувствуют себя миллионы его поклонниц, которые пишут все эти бесконечные письма.
— Я провел ужасный вечер, — сказал Рекс отрывисто. — Чувствовал себя как маленький мальчик, наказанный за что-то, чего он не совершал. Ты не будешь так со мной поступать больше, верно?
Он подошел к Старр совсем близко и коснулся ее обнаженной руки. Она почувстовала, как по телу пробежала дрожь, и торопливо отодвинулась.
— Но почему, Старр? — нежно спросил Рекс. — Это нечестно по отношению ко мне. Каждый раз, когда я пытаюсь к тебе приблизиться, ты воздвигаешь какой-то неестественный барьер между нами. Ты даже не даешь мне возможности… Ты и себе не даешь возможности.
Старр ответила, и потом никак не могла понять, почему тогда сказала именно это. Возможно, потому что внутри она была очень напряжена и ей просто необходимо было произнести что-нибудь очень обыденное, чтобы избавиться от этого ощущения.
— Я хочу оставить работу секретаря. Надеюсь, ты не станешь возражать.
— Возражать? — Он резко рассмеялся. — Я возражаю. И ты не сделаешь ничего подобного.
— Нет, сделаю. — На этот раз я говорю серьезно. Стефан предложил мне роль в фильме.
Рекс долго молчал. Он просто стоял, пристально разглядывая ее в этой сине-черной, перевитой серебряными нитями темноте. Затем покачал головой, и его лицо стало грустным.
— Еще одна молоденькая девушка-секретарь, которая мечтает стать кинозвездой. И еще одна девушка, которую ждет разочарование. Я не ожидал этого от тебя, Старр. Я думал, в тебе больше здравого смысла.
Рекс говорил очень нежно, и Старр понимала, что он не хочет обидеть ее. И все равно обиделась. Почему он сразу решил, что она провалится? Старр задала этот вопрос, и он ответил так же нежно:
— Потому что слишком многие пытались и проигрывали. Потому что стать звездой — это во многом счастливый случай. Кроме того, я боюсь того, как эта неудача ранит тебя, моя дорогая.
— Но у меня все получится! — И в этот момент Старр поняла, что у нее не может не получиться. Как будто он бросил ей вызов, и она приняла его.
Рекс пожал плечами:
— Хорошо, попробуй. — И добавил мягко: — Жаль терять такого замечательного секретаря.
— Мне тоже жаль. Ты был прекрасным боссом, — удалось произнести Старр.
— Не стоит так подчеркивать отношения «босс — подчиненный».
— Ты хорошо относился ко мне и во всем остальном, — заметила она тихо.
— Тебе неприятно признавать это, не так ли, детка?
Старр знала, что Рекс прав. Но то, что он догадался об этом, вызвало ее негодование.
— Ты не будешь против, если я немедленно приступлю к работе у Стефана? — спросила она холодно.
— Нет, — широко улыбнулся Рекс. — Поскольку ты окончательно решила оставить работу у меня, то чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше. Это предоставляет мне больше возможностей, не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
Он коротко рассмеялся:
— Я, может быть, и лишен морали, но у меня есть свои правила. Пока ты работала у меня, я должен был относиться к тебе с определенной сдержанностью и учтивостью.
