Энн Оливер - За закрытыми дверями
– Но необходимо. – Джек прочистил горло. – Бросить себе вызов – одно дело. А это… Это…
– Это то, чего хочу я. И чего хочешь ты.
Он только вступил в битву и уже проигрывает. Джек покачал головой. Он все равно собирался уехать, как только завещание будет одобрено и все проблемы решатся. Если бы не это, можно было поддаться Клео.
– Златовласка… – Он расслабил пальцы, сжимавшие ее запястье, и погладил нежную руку. Клео разрумянилась в предвкушении, губы порозовели от поцелуев, которых не должно было быть. И не было бы, если бы Джек среагировал раньше. – То, чего я хочу, и то, что правильно и справедливо, – разные вещи.
Желание в ее глазах превратилось во что-то темное, рука напряглась под его ладонью.
– К черту все это! – Клео указала взглядом на его эрекцию, отчего желание стало только сильнее, снова посмотрела Джеку в лицо. – Ты не хочешь, чтобы я ушла.
– Мы не будем этого делать. – Отказ прозвучал хрипло и неестественно.
Воздух в комнате раскалился от жарких эмоций и незавершенных дел.
Клео ссутулилась. Ее боль эхом отдалась в теле Джека.
– Что ж, я пришла к тебе, и в этом нет твоей вины, но, когда дошло до дела, оказалось, что я недостаточно хороша.
Она ошибалась. Это убивало Джека, проверяло, насколько он тверд в решении отказать ей.
– Клео, Златовласка, это неправда. Ты…
Костюм Женщины-Кошки тихонько зашуршал, когда она соскользнула с кровати. Слезы стояли в глазах и крошечными бриллиантами блестели на ресницах, она даже не пыталась этого скрыть. Но во взгляде пылало синее пламя.
– Не надо ничего объяснять. Я знаю, тебе не нравятся домашние девочки из родного города.
Пальцы Джека жгло – так хотелось осушить ее слезы. И если честно, это не единственная причина. Он совершенно искренне себя ненавидел за то, что представлял, как прикоснется к Клео по-настоящему, когда она сидит рядом, оскорбленная и униженная. Но лучше ей не знать, что он чувствует, какую боль испытывает.
Клео погладила его по руке, отчего Джек почувствовал себя настоящим ублюдком.
– Я ухожу. У меня всегда отлично получалось выставлять себя перед тобой полной дурой. Пора бы уже к этому привыкнуть. – Она встала, прижала кулачки к бокам. – Подумай обо мне, когда останешься один сегодня ночью. Ты теперь до конца жизни можешь считать себя правильным и справедливым. Только ты останешься один. – Дойдя до двери, она покачала головой: – Впрочем, мне кажется, один ты будешь не долго, ведь так, Джек?
Пока его разум пытался настроиться на тело, она ушла.
Джек вытащил последнюю коробку из отцовского гардероба, сел на пол и принялся разбирать вещи. Последние две недели он много работал, отбирал одежду для благотворительной организации, часами сидел на телефоне и в офисе Скотта, разбираясь с документами, приводя их в порядок для Клео.
Много бегал по району и еще больше времени проводил в спортзалах, истязая себя до тех пор, пока не утрачивал способности мыслить.
Плечо заживало хорошо, Джек даже принял участие в баскетбольном матче неделю назад. Клео, сославшись на мигрень, игру пропустила.
С ней он виделся только за обеденным столом. Они ели вместе, но разговаривали при этом как посторонние люди, вежливо и отрешенно. Тема их отношений была под запретом, но Джек понимал, что должен разобраться с ней до отъезда. Он не мог уехать, не вернув Клео веру в себя.
Джек скучал по этой необычайно солнечной и прямолинейной девушке. Кроме нее, никто не мог поставить его на место. Он скучал по ее улыбке за завтраком, потому что теперь она почти каждый день еще до шести утра уходила в мастерскую, а когда там появлялся он, куда-то исчезала.
Мог ли он ее винить? Тяжело вздохнув, Джек открыл коробку. Журнал Rolling Stone и какие-то личные вещи. Он отложил все это в сторону, чтобы сдать на переработку, и заглянул глубже.
Фотографии. Черно-белые. Отец предпочитал драматичную игру света и тени, тогда как Джек больше любил живость и яркость красок. Талант к фотографии у него с детства. Пожалуй, единственное хорошее свойство, доставшееся от отца.
Он просмотрел несколько фотографий в стиле ню. Везде одна и та же женщина, хорошо сложенная брюнетка.
Чье это? Отца? На последней фотографии брюнетка обнимала восемнадцатилетнего Джека в смокинге. Обнаженная. Что за… Джек не верил своим глазам. Отцовская работа, монтаж. Тот любил экспериментировать и свел два кадра. Но зачем?
Джек вспомнил разговор с Клео. Что она сказала? «А ты прямо все знаешь о том, как фотографировать голых женщин. Я видела доказательства». Он скомкал фотографию и бросил в стену. Отец пытался очернить его в глазах Клео. Ублюдок!
Его переполнило отвращение. Где предел скрытым талантам этого мужчины? Мужчины, который был его отцом.
Не менее ужасная мысль промелькнула у него в голове. И не впервые. Он унаследовал гены отца. Лжи в фотографиях Джека не было. Но вот насилие…
Взволнованный, он подошел к окну. Разве он не избивал всех, кто пытался притронуться к юной Клео? Как, например, того придурка, который рассказал Скотту, что хочет с ней сделать. Удовлетворение от удара. Запах теплой крови. Можно ли считать его жестоким человеком?
Однозначно. Он сжимал прижатый к раме кулак до тех пор, пока ногти не впились в ладонь. И не важно, что тот парень ударил первым. Ничего не знавшая о предыстории, Клео была шокирована поведением Джека, когда все вскрылось. Отец и бровью не повел. Яблочко от яблоньки…
Вот еще одна причина держаться подальше от Клео.
Никто не был для нее хорош, потому что Джек сам хотел ее заполучить.
Поэтому ушел шесть лет назад.
Поэтому уйдет снова.
Потому что сам для нее недостаточно хорош. Семья и привязанность.
Сегодня было легко сохранять дистанцию, потому что еще утром Клео куда-то упорхнула, и с тех пор Джек ее не видел. Он посмотрел на часы. Четыре.
Интересно, где она сейчас?
– Нам надо устроить девичник, – предложила Джинн, когда они с Клео шли по торговому центру, облизывая вафельные рожки с мороженым. По субботам Джинн закрывала салон в час, и они проводили весь день вместе.
Клео рассказала о неудаче с Джеком, Джинн чувствовала, что должна поднять подруге настроение.
– Хорошая идея, – ответила Клео, чувствуя, что обязана принять предложение, хотя предпочла бы провести вечер в постели с книгой или с бутылкой заглушавшего мысли красного вина.
– Проведем девичник дома или пойдем куда-нибудь? – Джинн лизнула шоколадное мороженое с орешками пекан.
– Пойдем. Однозначно, – откликнулась Клео и откусила кусочек от клубничного рожка. – Прошло три недели с тех пор, как Джек со Скоттом раскачали город. Теперь наша очередь.
