Звездочка миллиардера. Это моя дочь! (СИ) - Виктория Вишневская
Рано утром, позавтракав, Пожарский приказал собираться.
И вот теперь мы отправляемся домой. Через два часа окажемся уже у себя в городе. А потом… Мы сразу же поедем к Пожарскому домой. Вот так, без ночёвки в квартире.
Хотя у нас сгорела кухня, и готовить мне теперь негде.
Думала, хоть к родителям загляну… Соскучилась. Покажу им загар Астры. И расскажу, что произошло. И что скоро, возможно, выйду замуж.
Возможно — потому что до сих пор не верю, что всё пройдёт гладко.
Я не верю в Глеба. И в чём-то его подозреваю. Как будто жду подлянки.
И увижу её наверняка по прилете.
А пока дрожащими пальцами сажаю Звёздочку на сиденье. Застёгиваю ремешок. Спокойным голосом, несмотря на дрожь, объясняю, что так надо и всё хорошо. На удивление, малышка не пугается. Даже на то, что напротив неё, через столик, сидит её отец, от которого она постоянно прячется.
А тут, сидя у окошка, смотрит в иллюминатор. Вжимается в угол кресла и отвлекается на пейзажи за окном.
Нервничаю. Дочка ничего не понимает, а я вот — очень.
— Перестань трястись, — вдруг говорит Пожарский. Не отрывает взгляда от своего телефона. — Мы сейчас попадём в турбулентность, так и не взлетев. Ты весь самолёт трясёшь.
— Мне страшно, — осуждающе говорю ему.
— Даже Астра не боится.
— Она ещё маленькая и ничего не понимает.
— Ты не сильно взрослая, — напоминает мне о моём возрасте.
— Вы по уму тоже, — выплёвываю, обхватив себя руками.
— Без язвительности говорить не умеешь?
— То, что я согласилась на ваше предложение, не значит, что я забыла всё, что вы сделали, — говорю прямо.
— Ясно.
Вот и поговорили!
Отвлекаюсь на Звёздочку. Ей сейчас нет до меня никакого дела. Смотрит в окошко и совсем не помогает своей маме успокоиться.
Мы взлетаем, и я буквально вжимаюсь в кресло. Сердце гулко стучит в груди. Мы же не разобьёмся? Не упадём? Я старалась не смотреть фильмы о катастрофах, но кошмарные сценки всё равно лезут в голову.
— А нам долго лететь? — спрашиваю жалобно.
Стыдно. И мерзко от самой себя. Что показываю себя слабой перед этим человеком.
— Три часа.
Долго! Очень долго!
Сглатываю, боясь глянуть даже вбок. И иллюминатор шторкой не закроешь — мышонок смотрит.
От переживаний не замечаю, как Астра поворачивается в мою сторону, не сводит с меня своих карих глазах. И как в этот момент моих губ касаются чьи-то пальцы, раздвигают их, и на языке я ощущаю что-то сладкое.
Во рту оказывается сосательная конфета. Леденец со вкусом клубники.
Перевожу взгляд на Пожарского, который падает обратно в кресло.
Мне ведь не показалось, что он сейчас встал, наклонился ко мне и засунул мне в рот конфету? А теперь садится как ни в чём не бывало на место, сминая фантик и бросая его в тарелку со сладким.
— Вы чего делаете? — возмущенно шепчу, не в силах повысить голос из-за испуга.
— У меня ноги дрожат, — говорит он. А это мои проблемы?! — Причём не потому, что страшно мне. А тебе. И твоя дрожь отдаётся вибрацией мне.
Он же преувеличивает, да?
— Успокойся. И соси.
Играюсь с конфетой языком. Отвлекаюсь на неё, несмотря на слова Глеба.
Грубиян.
Что это за «соси»?
— Не прожигай во мне дыру. Сама конфету возьмёшь, как закончится. Если закончатся конфеты, могу дать пососать кое-что другое.
Распахиваю глаза.
Что он сказал?
— Вы как такое при ребёнке говорите?!
— Она всё равно пока ещё ничего не понимает, — пожимает плечами, не отрываясь от телефона. Только сейчас замечаю, что у него во рту тоже леденец. Но явно не из-за нервов. — Да и я говорил о леденцах для горла, Нежная. А не то, о чём ты подумала.
Неожиданно поднимает на меня насмешливый взгляд.
— Извращенка и любительница любовных романов.
Я не привыкла краснеть, как школьница. Но сейчас жар приливает к щекам, и я чуть не бью сама себя по лицу.
Поджимаю губы и игнорирую несносного миллиардера, продолжая играться с конфетой. И от злости на мужчину не замечаю, как заканчивается полёт, и мы садимся в нашем родном городе.
ГЛАВА 26
Любовь
Едем мы в одной машине. Женя за рулём, Пожарский впереди, мы с Астрой позади. Доченька виснет на мне, как макака, снова очнувшись, отойдя от полёта и вспомнив, что боится своего отца.
Отвлекается только тогда, когда мы останавливаемся у загородного дома. Вокруг ни единого участка со строением — тишь да гладь. Словно посреди леса располагается убранный участок, огороженный высоким забором.
— А магазин тут рядом есть? — спрашиваю сразу, выйдя и осмотревшись. Приходится взять Звёздочку на руки и чуть не заскулить, когда они едва не отваливаются. В последние дни она живёт на мне, что начало сказываться на ослабшем из-за нервов организме. Я похудела на несколько килограмм, и тут такое…
Надо будет чуть-чуть подкачаться, чтобы моя булочка не была такой тяжёлой.
Или это она отъела свою попку за отпуск?..
— Магазина поблизости нет. Выезд только на машине, — доносится мне в спину голос Пожарского. — Чего встали? Пошли.
Жираф подталкивает меня, дотронувшись своей ладонью в центре спины, и я шевелюсь, сорвавшись с места.
— Как так? А если срочно потребуется смесь? Или молоко? Или захочется чего-то испечь, а муки нет?
Зачем отрезать себя от цивилизации? Никогда не понимала!
— Звонишь Жене, — поравнявшись, объясняет мне, как дурочке. — Он передаёт твой запрос своему подчинённому. И в ближайшее время заказ у тебя.
Я так не привыкла… Обычно мы прогуливались с Астрой до продуктового. Да и вообще везде. Любим гулять на свежем воздухе. Это и активность, и полезно…
— А где же тут гулять? — спрашиваю, с тоской оглядываясь на густой зелёный лес.
— Внутри, — открывает ворота, запуская нас на участок. Да, места много. Очень красиво. Всё в зелени, есть бассейн на улице, детская площадка и заасфальтированный участок, возможно, под парковку. Вдалеке беседка, небольшой сад.
От красоты чуть рот не открываю. Но… Всё равно не то.
— Тут же… никого нет. Как с ума можно не свихнуться? — недоумеваю, почувствовав тревогу.
— Люблю уединение, — говорит строго Глеб и идёт вперёд. Приходится семенить за ним, а взгляд по-прежнему возвращается разглядывать всё вокруг. Долго ведь нам тут жить, надо всё изучить.
И больше всего меня удивляет детская площадка.
— Вы всё же планировали детей? — не хочется с ним говорить, но интерес раздирает изнутри.
— Ты о чём?
— О площадке. Заранее ведь наверняка строили, вместе с домом. А он здесь не пару дней. Поэтому и решила, что вы
