Измена, или Страдай, бывший! - Настя Ильина
— Чаще всего такое поведение не помогает успокоить нервную систему, а ещё сильнее раздражает её! — слышу мягкий мужской голос, поднимаю голову и сталкиваюсь с гипнотизирующим взглядом бирюзовых глаз. Губы мужчины растянуты в улыбке, от которой на его щеках появились ямочки. Похожая есть и на подбородке. Мужчина одет в деловой костюм. Тёмные волосы аккуратно уложены на голове — без геля такого эффекта точно не добиться! Он высокий, и я чувствую себя малышкой, но быстро вспоминаю, что сижу, и как только встану, буду точно выше его плеча. Кожа лица гладко выбрита, и от неё приятно пахнет лосьоном, даже на расстоянии можно почувствовать аромат.
— Почему вы решили раздавать здесь советы? — фыркаю я.
— А вы пришли не для этого? Прошу прощения. Немного не рассчитал время. Пациент попался сложный. Время от времени я оказываю бесплатную помощь в государственных лечебницах. Пришлось задержаться, чтобы завершить приём.
Так это и есть Михаил Евгеньевич? Знала бы, что он выглядит как тридцатипятилетний миллионер, сошедший с обложки модного бизнес-журнала, я бы… не записывалась к нему. Он же будет отвлекать!.. Тем более я почти свободная женщина.
— Вот как? Можно сказать, что для опоздания у вас была уважительная причина, — хмыкаю я и встаю.
Хоть туфли на каблучке, но приходится смотреть на него снизу вверх.
— Это не оправдывает меня. Следовало позаботиться об этом и заранее попросить перенести время вашего приёма. Надеюсь, скидка в пятьдесят процентов поможет сгладить ситуацию и настроить нас на доверительную волну?
Михаил Евгеньевич открывает кабинет и жестом руки приглашает меня пройти первой.
— Я не нуждаюсь в скидках.
Но при этом понимаю, откуда столько положительных отзывов на его страничке. Мужчина хорош собой. Даже если он будет молчать, можно легко успокоиться. Или наоборот взволноваться и забыть обо всех проблемах на свете? Вот только сможет ли он помочь добраться до заблокированных воспоминаний?
В кабинете уютно. Здесь меньше зелени, но она присутствует. Михаил Евгеньевич указывает мне на кресло, похожее на медицинское. Как в кабинете стоматолога, но в разы лучше. Оно такое широкое и мягкое — можно утонуть в нём.
— Проходите и устраивайтесь поудобнее. Вам важно максимально расслабиться, чтобы мы смогли начать диалог. Хотите кофе?
От него можно и кофе…
Что ты творишь, Лера?
Может, это какой-то гипноз?
Чего это я так поплыла?
Ну красивый мужчина! И что дальше? Не таять ведь теперь перед ним.
Собираюсь с силами и выдавливаю улыбку.
— Спасибо. Ваш администратор уже предлагала. Я не хочу ничего. Мне не терпится начать диалог.
— Вы хотите попытаться вспомнить заблокированные воспоминания из детства и готовы использовать для этого даже гипноз. Верно, я понимаю?
Сняв пиджак и накинув на плечи белый халат, Михаил Евгеньевич садится за стол и направляет на меня пристальный взгляд.
— Всё так. Я готова к любым пыткам с вашей стороны, только бы вспомнить то, что было скрыто от меня так много лет.
Мужчина ухмыляется. Его явно позабавил мой ответ. А я всё ещё пытаюсь прийти в себя. Ну почему он так хорош собой?
— Так уж на любые пытки? — спрашивает Михаил Евгеньевич, легонько сощурившись. — Ладно, не буду томить вас и сразу скажу, что пытать я никого не собираюсь, но сеансы могут оказаться болезненными морально. Вы можете плакать, рыдать… не стесняйтесь проявлять свои эмоции. Сегодня я хотел бы поближе познакомиться с вами, если вы готовы продолжать сотрудничество.
— Да!..
Поближе познакомиться — это ведь не то, что первым пришло в голову?
Конечно, нет!
— Прекрасно. В настоящем я ваш друг, родной человек, тот, кому вы можете доверить всё. Я ваш личный дневник. Не стесняйтесь записывать в него всё, что есть в вашей голове. Кабинет с хорошей шумоизоляцией. Всё, что вы скажете здесь, останется здесь. У вас есть какие-то вопросы, прежде чем мы начнём?
— Только один: как вы справляетесь с тем, что наваливается в стенах этого кабинета? У вас есть персональный мозгоправ?
Михаил улыбается. Он молчит долю секунды, опустив взгляд, но мгновенно возвращает его ко мне:
— Вы первая, кто волнуется о моём состоянии. Приятно. Это моя работа. Я привык оставлять всё, что услышал, в стенах кабинета до следующей встречи с пациентом. Сознание легко самоочищается. И… всего одна просьба — не называйте это так. Мозги править мы вам не будем. Просто общаться, как друзья. Я помогу вам, но мозгоправ… Звучит грубо. Готовы начать?
Он не даёт мне возможности извиниться, словно не корил меня за то, что «оскорбила», а просто подметил, что к его профессии такое определение не имеет совершенно никакого отношения.
Отвечаю кивком.
Кресло слишком мягкое, напоминает облачко, коим мы его представляем в детстве. Или материнские объятия? Мне уютно, и я расслабляюсь. Сейчас не отказалась бы от бокальчика игристого со льдом.
— Валерия, есть ли в настоящем что-то, что гложет вас?
Вздрагиваю, потому что затрагивать тему измены мужа не планировала. Я же пришла сюда по другому вопросу!
— А это имеет какое-то отношение к прошлому, которое мне хотелось бы вспомнить?
— Самое прямое. Прошлое и настоящее тесно связаны. Мне хотелось бы понимать, что заставило вас обратиться за помощью, почему именно сейчас вы решили вспомнить.
— Я встретила человека, пробудившего слишком малую часть воспоминаний. Я была уверена, что мама умерла при случайных обстоятельствах, но теперь знаю — её убили. Более того — я видела этот момент. Именно по этой причине я не могу вспомнить своё прошлое. Хочу понять, кого я увидела тогда… и почему отец не докопался до правды сразу.
— И всё-таки вернёмся к вопросу о настоящем — вы заметно заволновались, когда я спросил — это тревожный звоночек. Доверьтесь мне и расскажите. Нужно полное взаимодоверие.
Михаил Евгеньевич говорит вкрадчиво. Ему хочется верить, и я расслабляюсь окончательно.
— Мой муж изменяет мне под крышей моего же дома. Он притащил любовницу, назвав суррогатной матерью, вынашивающей нашего малыша, а когда я узнала… Я просто хочу отомстить ему, а потом развестись.
— Вы действительно хотите отомстить ему так сильно, что держите рядом? Или просто пока не готовы к одиночеству, поэтому продолжаете удерживать рядом?
Мне хочется сказать что-то против, но язык немеет.
Мелкая дрожь проходится по всему телу, пронизывая его неприятным ознобом.
— Я… нет. Одиночество не страшит меня. Я хочу, чтобы он ушёл из моего дома с
