Его наглый друг (СИ) - Оливия Лоран
Делает буквально пару-тройку шагов и садится на песок у края воды, так и не выпуская меня из рук.
— Мы зашли только на метр, — говорит так тихо, но я отчетливо слышу каждое слово, что он буквально шепчет на ухо. — Ты же понимаешь, что ничего бы не случилось?
— Ты не понимаешь…
— Так объясни.
Снова верчу головой, сама не зная, как описать эти чувства. Вижу, как накатывает волна и поджимаю ноги к себе ближе.
— Давай еще отодвинемся? — умоляю его и только потом задумываюсь, почему не прошу о чем-то другом. Например, отпустить меня и позволить уйти.
— Нет, — отрезает твердо, вызывая волну негодования внутри, а затем ухмыляется с мнимым упреком: — Ты расцарапала мне все руки, будешь снова лечить?
— Пусть Юля лечит, — вспыхиваю неожиданно быстро и, опомнившись, прикусываю язык.
— У тебя получится лучше.
Он не комментирует мое замечание, чересчур похожее на непонятно откуда взявшуюся ревность, но довольную усмешку скрыть не пытается.
И ощущаю я эту кривую улыбку прямо на коже…
Он едва ощутимо касается моего плеча губами, но не целует. Чувствую лишь горячее дыхание и какие мягкие у него губы.
— Макс, стой, не надо… — пищу задушено, когда кладет ладони мне на бедра, вынуждая их опуститься на мокрый песок и вытянуть вперед ноги.
— Не надо что?
Я ведь понимаю чего он добивается. Хочет отвлечь меня своими губами, пока опускает мои ноги ниже, чтобы я коснулась ими воды.
— Я не готова… Не хочу намочиться.
— А к остальному, выходит, готова? — издевается он.
И теперь уже чувствую, как ведет губами по плечу к шее, лаская ее и щекоча своими невесомыми движениями.
А когда впивается резким и горячим поцелуем, захлебываюсь целой бурей эмоций, ощущая как морская вода омывает мои стопы.
Дергаюсь, пытаясь снова поджать к себе ноги, но он не дает. Держит их крепко, прижимая к песку.
Кажется, целую вечность проживаю за те мучительно длинные секунды, пока он не ослабляет хватку и не притягивает меня ближе к себе.
— Вода теплая, — говорит то, что я и сама успела остро прочувствовала. — Понравилось?
Но я вспоминаю не только ощущения от погружения, но и его губы на своей шее. Не могу не думать о том, какие теплые были они. И не могу отрицать то, что мне понравились и его прикосновения.
— Да, — отвечаю ему, надеясь, что он не поймет, какой смысл вкладываю в это слово.
— Повторим?
— Ну уж нет… — оживляюсь тут же, обхватывая руками мокрые стопы.
Макс смеется, утыкаясь носом мне в шею, глубоко тянет воздух, а затем со всей серьезностью припечатывает свое обещание без малейшего намека на улыбку:
— Ты у меня еще плавать будешь, Русалка…
23
Она же не начала снова общаться с Максом⁈
Алина
С момента нашего возвращения домой проходит два дня. Два дня, как я терзаю себя воспоминаниями о той ночи, разбираюсь в своих ощущениях и чувствах и испытываю некое уныние от того, что Макс вдруг пропал.
Не скажу, что я прям жду от него сейчас каких-либо действий, учитывая то, что сама же и сбежала тогда в палатку после его громкого обещания и обрушившихся на меня эмоций. Но почему-то думала, что наутро мы поговорим еще или хотя бы увидимся…
Но Макс исчез бесследно, никого не предупредив о своих планах. Я даже не знаю, ночевал ли он там или каким-то образом уехал сразу. И главное, почему?
Лёша тоже держался в стороне и не подходил ко мне практически до самого отъезда. И этому я была даже рада. Однако поговорить нам все же нужно было еще тогда.
Не знаю, как так случилось, что даже его внимание вызывает во мне некий протест, не говоря уже о его прикосновениях. Возможно, последняя наша ссора отложила свой след или что-то еще… Но выбрать подходящий момент для разговора мне так и не удалось.
Когда попыталась связаться с ним на следующий день, он отмахнулся срочными делами, а сегодня он даже не отвечает на звонки.
И только к вечеру, когда уже занята я, он наконец-то звонит.
— Ли-и-ин? Прости, что пропадал, у меня охренеть какие новости! — радуется Лёша. — Говорить можешь? Или давай лучше приеду.
— Что за новости? — трусливо оттягиваю неизбежное.
Сама же хочу с ним встретиться, чтобы расставить все точки, но видеть его — желания нет.
— Блин, хотел лично… И попрощаться тоже, — удивляет он.
— Попрощаться?
— Да не переживай ты так, — смеется довольно. — Всего на неделю! Может даже раньше вернусь. В общем, летим с отцом в Москву, будет помаленьку вводить меня в курс дела. Два дня разбирались в бумагах, капец там инфы! Собственно, поэтому и не выходил на связь. А ты, смотрю, заскучала? — ухмыляется он.
Плохо ты смотришь, раз не видишь очевидного — думаю я и тут же ругаю себя за эту колкость.
Вот как ему теперь сказать⁈ Когда он так горит и радуется выпавшему шансу проявить себя? Я ведь не смогу…
— Лёш, — начинаю неуверенно. — Я сегодня работаю и… возможно, задержусь, — говорю в общем-то правду. Кроме последнего…
— Ну, блин, Лина! — возмущается он. — Давай к часу подъеду или к двум? Когда примерно освободишься?
Невольно думаю о том, что он никогда не приезжал в ресторан, чтобы, не знаю даже, посмотреть на мое выступление, послушать. Кроме единственного раза, когда мы и познакомились. Но это же была чистая случайность, он там был не из-за меня.
— Ну так что? Чего молчишь?
— Во сколько ты уезжаешь завтра? Может утром встретимся? Поговорить нужно… — последнее вырывается неконтролируемо.
Осмелюсь ли поговорить с ним завтра? Надеюсь, не струшу в последний момент и смогу объяснить все помягче…
— Ну, капец, Лин! Утром я буду в запаре, рейс в десять. А сегодня что? Че не так-то?
Закусываю губу, прикидывая все за и против. Раз уж затеила этот разговор, какая разница, сегодня или завтра?
— Ладно… — начинаю я.
— Погоди. Черт, отец зовет… Говорю же — в запаре! Еще и ты, блин… — психует вдруг. — Перезвоню.
Лёша бросает трубку, а я еще какое-то время пытаюсь осмыслить услышанное.
Что я? Догадаться, конечно, не сложно. Нужно было поговорить с ним еще на пляже, саму раздражает эта недосказанность.
И это придает мне уверенности. Теперь я, действительно, жду его звонка.
Но Лёша не перезванивает ни через час, ни через два, ни даже тогда, когда я уже доезжаю до работы. И всю смену я отрабатываю как на иголках, выискивая его
