Лишняя в его доме (СИ) - Кристина Майер
День тянулся медленно. Я засыпала, просыпалась, ела, сидела в телефоне, составила план, по которому должна была наверстать пропущенные лекции.
Днем ко мне заглянула Малика. Я попыталась подняться, но она меня остановила:
— Лежи, лежи, — махнув небрежно рукой. — Рада, что ты наконец-то идешь на поправку, — в голосе я радости не наблюдала, и следующие ее слова это подтвердили. — Теперь вот Алина в больницу попала с угрозой выкидыша, — вертя кольцо на указательном пальце, выдерживает паузу. — Ей нельзя волноваться, — а вот и скрытое обвинение. Оно читается не только в голосе, но и во взгляде. Прежде чем продолжить разговор, она вышагивает по комнате два круга. — Мне казалось, ты умная девочка и прекрасно осознаешь свое положение в этом доме, — останавливается рядом со мной, выжидательно смотрит на меня.
Свое положение я прекрасно осознаю, только не понимаю, что хочет услышать от меня свекровь? Так и хочется сказать: «Я тоже считала вас неглупой женщиной, но, видимо, ошиблась, раз вы верите той лжи, что льется из уст второй жены вашего сына», — но я закусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы ничего не сказать. Начни я объяснять и оправдываться, это ничего не изменит, люди верят в то, во что хотят верить. Малике и ее мужу выгодно верить Алине, а не мне. Наверняка после того, как она поговорит со мной, позвонит и доложит невестке, что отчитала меня.
— Она носит нашего внука, мы все… — интонацией подчеркивает последние слова, — мы все… будем заботиться об Алине, создавать благоприятную для нее обстановку, чтобы она выносила здорового малыша. Надеюсь, ты меня услышала, и мы больше не вернемся к этому разговору, — строго заканчивает. Малика ждет подтверждения, возможно, кивка, но я упрямо молчу, глядя прямо ей в лицо. Вижу, что свекрови не нравится мое упрямство. Зло поджимает губы, разворачивается и величественно покидает мою спальню.
Еще один кусочек моей души покрывается тенью. В очередной раз убеждаюсь, что разочаровываться в людях всегда неприятно. Даже если этот человек практически ничего для тебя не значит, от обиды хочется плакать.
Эльдар так и не пришел поговорить. Его вообще не было в особняке.
От ужина я отказалась. Александра попыталась настоять, но я сказала, что переела в обед, и меня немного мутит. Когда бабушка Атана пришла проведать меня перед сном, я притворилась, что уже сплю. Не хочу делиться плохим настроением, а на то, чтобы притворно улыбаться, не осталось никаких сил. Весь день в голове звучали слова свекрови: «…осознаешь свое положение в этом доме…». По-другому это звучит: «Ты никто в этом доме!». Неужели всю жизнь мне придется глотать обиды? Всю жизнь придется чувствовать себя пустым местом?
Бабушка Атана нежно погладила меня по волосам, что-то ласковое прошептала на родном языке и тихо вышла, прикрыв за собой дверь. Платину моей боли и обиды прорвало. Утирая слезы уголком пододеяльника, я тихо всхлипывала в подушку. Завтра проснусь с красными, опухшими глазами…
— Ты почему плачешь? — голос Эльдара прозвучал так неожиданно, что у меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди.
— Что ты здесь делаешь? — старалась не всхлипнуть, вышел звук, похожий на икоту.
— Я спрашиваю, почему ты плачешь? — игнорируя мой вопрос, подходит и включает нижнюю подсветку.
— Живот болит, — не придумала ничего лучше и тут же пожалела. Он подается ко мне, но тут же отступает.
— Сейчас вызову врача. Почему сразу не сказала? — складывается ощущение, что Эльдар действительно волнуется. В его руках загорается экран телефона.
— Не надо никому звонить, у меня ничего не болит, — резко отвечаю, вытирая мокрые щеки. Смотрит на меня, прищурив глаза. Словно пытается решить сложную головоломку. Я не собираюсь ему помогать. Прячет телефон в задний карман брюк. Подтягивает к кровати кресло.
— Почему ты плачешь? — усаживаясь, спрашивает он. Руки держит на коленях, пальцы складывает в пирамиду.
— Неважно, — я не собираюсь делиться с ним своими переживаниями.
— Если я спрашиваю, значит, важно, — добавляет металл в голос.
— Ты хотел о чем-то со мной поговорить, — меняю тему. Подтягиваюсь на постели к спинке кровати, удобно устроившись, натягиваю одеяло почти до подбородка.
— Кто тебя обидел? — не сдается Эльдар.
— Никто меня не обижал, — отвернув лицо к окну. — Мне плохо здесь, я лишняя в этом доме!.. — выдаю на эмоциях, слезы катятся из глаз, не успеваю их утирать.
— Об этом я и хотел с тобой поговорить, — неожиданно заявляет. Я даже плакать перестаю. — Мама тобой уже разговаривала? — не отвечаю на вопрос. Игнорирую острый укол в сердце. — Понятно. Хочу сразу сказать, что решение я принял еще до того, как Алина попала в больницу, — спокойным, ровным тоном. — Я зря согласился поселить вас в одном доме. Будет лучше, если ты отсюда переедешь…
Глава 21
Диана
Стоя на крыльце, я наблюдала за Эльдаром и Георгием, которые складывали мои чемоданы в багажник. Малика с утра уехала в больницу проведать любимую невестку. Мага не живет в этом доме, Арам на работе. Бабушка и дедушка вышли меня проводить. Больно видеть, как бабушке Атане не удается сдерживать слезы, как блестят глаза дедушки. Сложно было расставаться со стариками. Они подарили мне заботу, любовь, внимание — то, чего я была лишена всю жизнь.
Прощание с дедушкой и бабушкой вышло тяжелым. За девять месяцев они стали намного роднее и ближе, чем Карим Алибеков за семнадцать лет моей жизни.
Не жалко лишиться привычных благ, комфорта, статуса, мне было сложно расставаться с моими бабушкой и дедушкой. С удовольствием забрала бы их с собой, но даже не могла об этом заикнуться. Я прекрасно понимала, что в таком возрасте сложно менять привычный образ жизни. Их дом здесь. Здесь живут их дети и внуки. Скоро появится правнук или правнучка. За дедушкой Юсуфом следит целый штат медиков: врач-терапевт, медсестра, массажист, физиотерапевт…
Нельзя в таком возрасте менять привычный образ жизни. Для стариков это станет стрессом, что может ухудшить и без того слабое здоровье.
— Мы будем приезжать в гости, — произносит бабушка дрожащими губами. Я киваю, горло сдавило, не могу ничего сказать. Она понимает, что сюда я больше не вернусь. Пусть и завуалированно, но меня попросили из этого дома…
Первой реакцией на слова Эльдара, что мне придется съехать, была легкая паника. Я никогда не жила одна. Но почти сразу, еще до того, как Гасанов начал расписывать мне перспективы самостоятельного проживания, я начала радоваться. Мне не придется больше общаться с Маликой и Алиной…
Но это были не все «подарки», что подготовил супруг.
— Диана, выслушай меня внимательно, — произнес он
