Дай тебя забыть (СИ) - Миронова Аля
Только я не придала значения этим словам, потому что мне было слишком хорошо и уютно, так, как в далеком детстве. Там, где меня любили.
***
Я проснулась в своей кровати, как и была: в куртке, одежде, и ботинках. Как я оказалась в комнате? Уснула в машине, а Макс принес меня в дом и на руках доставил на второй этаж в мою комнату? Ответить на мои предположения мог только один человек.
Спешно разделась, приняла душ и напялила на себя спортивный костюм. Хотела сразу пойти к Паше, поговорить, обсудить все то, что произошло между нами по дороге домой. Только, когда я покинула свое пристанище и шла в сторону комнаты Максимова мимо лестницы, мое внимание привлекли голоса, доносившиеся с первого этажа.
— Соня, вот почему я должна это терпеть?! — капризно голосила Натали. — Ты представляешь, Пол сегодня отверг меня три раза! И все из-за вашей гребаной сиротки!
— Не смей на меня повышать голос, — рявкнула будущая мачеха. — Ваши отношения с моим сыном меня совершенно не касаются. Сейчас Рита гораздо важнее, а точнее, чтобы она глупостей не наделала.
— Да что вы все с ней носитесь, как с писаной торбой?! — никак не унималась гостья.
— О, нет, милая, тут ты не права, — приторно сладко отозвалась папенькина пассия. — Это золотая антилопа.
— Но, Пол! Он же явно не ровно дышит к этой серой мыши!
— Оооо! — громко расхохоталась София. — Уж поверь мне, дорогая, в ЭТОМ смысле Паша никогда на неё не глянет.
— Прям-таки и не глянет! Как же! Слюни чуть ли не пускает!
— Я об этом позаботилась, сказала же! — недовольно рявкнула Соня.
— Ой, мне, пожалуй, пора, — виновато пробубнила рыжая стерва. — До свидания.
— И тебе не хворать, — надменно бросила ей будущая мачеха.
От услышанного мне стало не по себе. Во-первых, было противно думать о том, что меня собираются использовать ради наживы, правда, я не понимала, как именно. Во-вторых, чуть-чуть, самую малость, я начала понимать двойственность в поведении Макса. В-третьих, я лишних удостоверилась в том, что мне необходимо вывести Максимова на откровенный разговор: судя по всему, он владел информацией.
Когда хлопнула входная дверь, я мысленно сосчитала до тридцати и решила спуститься вниз, обозначить свое присутствие.
Как и предполагала, с Соней я столкнулась в гостиной: мадам листала журнальчик под бокальчиком. В принципе, ожидаемо.
— Добрый, эм, вечер, София. — поздоровалась первой. — Папа не звонил?
— А тебе, разве, Паша телефон сегодня не купил? — не отрываясь от своего занятия, отозвалась женщина. — Впрочем, Андрей просил передать тебе, чтобы ты была благоразумной.
— Спасибо, — буркнула в ответ. Наверное, мне даже на руку отсутствие папеньки в этом доме. Хотя бы концентрация лжи вокруг меня чуть меньше.
— Ты можешь поесть, в холодильнике…
— Я найду, — прервала поток псевдозаботы от будущей мачехи.
А есть действительно хотелось. К тому же, я могла бы, в качестве вежливого знака, отнести ужин Максу, заодно проверить, обработал ли он свои раны и, возможно, разговорить его.
Идея возникла сама собой: в детстве моя мама часто делала нам бутерброды, которые Паша просто обожал. Заглянула в холодильник и выудила каперсы (сойдет вместо маринованных огурцов), яйца, которые тут же поставила вариться, банку тунца (не шпроты, но чем богаты) и соус для заправки какого-то салата. Свежий багет нашелся еще быстрее и я ловко нажарила гренки.
С подносом в руках, на котором стояла огромная тарелка с бутербродами, два стакана с апельсиновым соком и покоилась аптечка, я, вполне уверенным шагом направлялась в комнату “братца”. Мачехи на моем пути уже не было. Видимо, сама Вселенная на моей стороне, наконец-то!
К счастью, и на втором этаже стояла тишина. Подошла к двери и тихонько постучала ногой, потому что руки были заняты.
— Проваливай, — прозвучало не слишком дружелюбно.
Сдаваться не собиралась, поэтому постучала еще раз. Правда, на сей раз чуть громче, настойчивее, все же, руки устали держать поднос.
— Наташа, мать твою, — рявкнул взмыленный Макс, резко распахивая дверь, и осекся. — Ты?! — Паша изумленно уставился на меня. Видимо, настолько не ожидал лицезреть мою персону, что забыл надеть на себя привычную мне маску презрения и выглядел малость обескураженным.
— Я! — в наглую шагнула вперед и, что окончательно сбило с толку, парень пропустил меня внутрь. — Извиниться за побег пришла. Вот, — не придумав ничего лучше, села на кровать и поставила ношу на колени. — Голоден?
Обескуражена происходящим была не только я: Максимов заметно растерялся, правда, собрался минуты через две.
— Зачем пришла? — захлопнув дверь, совсем не дружелюбно спросил “братец”, снова напялив на себя маску ненависти и отвращения к моей персоне.
— А ты почему еще лицо не обработал?! — решила пойти в наступление. — Неужто, как маленький, боялся, что щипать будет, а подуть некому?
Паша фыркнул и, казалось, немного расслабился.
— Ну да, в прошлой жизни это я слюнявил подорожники для тебя и дул на сбитые коленки, — беззлобно усмехнулся парень.
— Значит, настала моя очередь отплатить тебе, — аккуратно поставила поднос на кровать и встала, прихватив аптечку. — Подорожников нет, но я нашла перекись.
Макс отступил к компьютерному столу и плюхнулся в кресло. А почему у меня компьютера нет?! Спрошу потом у папеньки. Раз я в этом доме, так надо иметь с этого хоть что-то.
Почти вплотную подошла к Максимову и, поставив аптечку на стол, открыла ее, выудила ватный тампон и черный флакончик с антисептиком.
— Будет щипать, — несколько виновато предупредила. Возможно, поищи я получше, нашла бы что-то еще и…
— Больнее, чем есть, уже не будет, — грустно отозвался Паша, запрокидывая голову.
Он выглядел таким уязвимым, что мне казалось, я готова бросится защищать “братца” в случае опасности. Такое странное, навязчиво-пугающее ощущение. Ненормально быть готовым пожертвовать собой ради того, кто не твой. И никогда им не станет. Да и не уверена, что хотела бы Максимова в этом смысле. Просто, все как-то слишком сложно.
С максимальной осторожность я проходилась смоченным тампоном по каждой царапинке на лице, и тут же дула, в надежде, что это хоть как-то поможет снять неприятные ощущения от шипящей на ранках перекиси.
Когда я закончила и положила грязную ватку на стол, мои ноги вдруг обхватили ладони Макса. Он притянул меня чуть ближе к себе и уперся головой в мне в живот. Я чувствовала, что парень дрожал, и его непонятный мандраж передавался и мне. Такие странные, новые ощущения. Боясь, что это мгновение закончится слишком быстро, я запустила пальцы обеих рук в светлые волосы Паши. Мне даже показалось, что он, словно кот, начал подставлять голову под мои прикосновения.
— Спасибо. что принес меня домой, — тихо прошептала дрогнувшим голосом.
— Все было бы куда проще, будь ты последней сукой, — с плохо скрываемым отчаянием отозвался Максимов. — Хотя, даже тогда… Я бы не смог тебя возненавидеть, хотя должен.
Глава 11
Сказать, что вечер прошел странно — вообще ничего не сказать. После такого откровения, что буквально взорвало мой мозг, мы вполне мирно перекусили под мой любимый с детства фильм “Тернер и Хуч”.
Парадокс: будучи маленькой, я так переживала за собаку, потерявшую хозяина, пыталась представить, какого это… А теперь я сама стала никому не нужной сироткой. Не так, — выгодной для использования в чем-то.
Только расспрашивать Макса в тот вечер я не стала. Хватит того, что он позволил плакать на его плече. Что-то едва уловимое изменилось между нами, а еще мне стало понятно, что, возможно, Паше даже тяжелее давалось наше общение, ведь он владел какой-то, явно не самой приятной для восприятия, информацией.
Ничего, будет и другой шанс.
— Доброй ночи… сестренка, — сильно ссутулившись, грустно улыбнулся парень, проводив меня до моей комнаты.
— Доброй, — ответила в тон Паше и, не удержавшись, чмокнула “брата” в щеку и поспешила скрыться за дверью.
