Клиенты - С. И. Лоу
Продолжая дразнить её соски, мы с Томом обхватываем руками пышное тело Мишель и приподнимаем её, помогая ей устроиться поудобнее на мягкой кровати. Лёжа перед нами, с обнажённой грудью и извивающимся от желания телом, я знаю, что мне нужно почувствовать внутреннюю сторону упругой женственности Мишель.
Мы с братом садимся на кровать по обе стороны от неё и снова начинаем наше нежное исследование её тела. Я зажимаю губами её твёрдый сосок и слегка тяну, в то время как пальцы Тома медленно прокладывают путь вниз, к девственной женственности Мишель. Она слегка извивается, задыхаясь и переполненная ощущениями. Но мы заставляем её чувствовать, любя её раскованные реакции.
— Это слишком, — стонет она, но снова выгибается дугой, желая большего.
— Расслабься, детка, — напевает Том, скользя ниже по телу Мишель. Осторожно, медленно он раздвигает её ноги одной рукой и проводит губами по тонкой ткани кружевного белья. Мишель стонет, и этот звук заставляет мой и без того твёрдый член отчаянно желать оказаться внутри неё. Я контролирую свою потребность и продолжаю лизать и теребить сначала один, затем другой сосок, в то время как Том начинает водить языком по краю трусиков Мишель.
— Ты хочешь, чтобы я засунул в тебя свой язык? — спрашивает он извивающуюся женщину, которая может только стонать в знак согласия. Для Тома этого достаточно. Ловко он отводит тонкую ткань в сторону, обнажая её набухшую влагу.
— О, чёрт возьми, детка, ты прекрасна, — хрипит он, прежде чем скользнуть языком внутрь неё. Мишель громко ахает. Я больше не могу этого выносить и стягиваю халат с плеч. Том делает то же самое, и вскоре на нас перед красивой девушкой остаются только трусы-боксеры. Однако ткань не подходит для наших членов, а огромные выпуклости заставляют её задыхаться.
— О боже, — слегка скулит она, пока Том продолжает ласкать языком её маленькую дырочку. — Вот чёрт!
— Блядь, — ворчит мой брат, глотая её сливки глоток за глотком. — Она такая вкусная.
Ухмыляясь, я беру одну из рук Мишель и просовываю её под резинку своих трусов. Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, дотрагиваясь до моего твёрдого как камень члена. Но она не сопротивляется и даже слегка сжимает меня своими маленькими пальчиками. Моя голова откидывается назад, и я издаю горловой стон.
Но мы ещё не закончили, ни в коем случае. Пока Том умело пробует на вкус влажную киску Мишель, она снова сжимает моё мужское достоинство, проводя своей крошечной ручкой вверх и вниз по всей длине меня. Это одновременно и пытка, и удовольствие, и я снова стону, полностью очарованный её невинными, но умелыми усилиями. Она подстроилась под ритм Тома — когда он скользит в неё языком, она скользит рукой вверх по моему стержню. В результате получается наэлектризованный синкопированный ритм, который заставляет всех нас троих двигаться в гармонии.
— Это слишком, — снова вскрикивает Мишель, но на этот раз она сильно прижимается бёдрами ко рту Тома, требуя большего. Её стоны и эрекция увеличиваются, её хватка на моём члене усиливается, и вот так она дико, горячо кончает ему в рот. Том умело прижимает её бёдра, снова и снова погружая свой язык в её влажную женственность и вынимая его оттуда, пока Мишель тихо не начинает хныкать, удовлетворённая и измотанная.
Но нам этого недостаточно. Мы с Томом быстро встаём и снимаем трусы, так что оказываемся обнажёнными рядом с Мишель. Она смотрит на наши бронзовые фигуры из-под прикрытых век глазами, полными вожделения. Есть две рельефные груди, двенадцать кубиков пресса и два огромных члена, которые нуждаются в удовлетворении.
Но теперь моя очередь ощутить её упругую женственность, и я осторожно снимаю с неё влажные трусики, чтобы лицезреть её нетронутую розовость. Опустившись перед ней на колени, я смакую ртом киску Мишель, наслаждаясь вкусом её крема. Затем я медленно поднимаю своё тело так, чтобы кончик моего твёрдого члена мягко прижимался к её мягкому отверстию. Рядом со мной Том взял одну из рук Мишель и водит ею вверх и вниз по своему твёрдому мужскому достоинству, в то время как его голова откидывается назад от удовольствия.
— А-а-ах, — хрипло стонет он. — Чёрт.
Улыбаясь, я осторожно проталкиваю кончик своего члена внутрь её девственной женственности. Шоколадные глаза Мишель встречаются с моими, наполненные смесью желания и трепета. Я наклоняюсь вперёд и глубоко целую её, снова и снова проникая языком в её рот.
— Всё будет хорошо, — бормочу я. — Твой крошечный цветок предназначался мне.
Шепча слова ободрения, я постепенно всё больше погружаю в неё свой твёрдый как камень член, изо всех сил стараясь двигаться медленно, но наслаждаясь сжатием её плюшевых стенок.
Мишель стонет мне в рот. Затем она издаёт короткий вздох боли, и я вхожу.
— Ты в порядке? — шепчу я ей на ухо. Мне невыносимо не двигаться, но я знаю, что нужно моей девочке.
Она нерешительно кивает.
— Ты большой, но я справлюсь, — бормочет она.
Я одобрительно киваю.
— Это моя девочка. Продолжай дрочить Тому, а я тем временем собираюсь полностью войти в тебя, — говорю я ей.
— Ты… ты не до конца вошел? — наивно спрашивает Мишель, её глаза широко раскрываются.
Мой брат хрипло хихикает рядом с нами, когда её пальцы сжимают его член, доводя его до экстаза.
— Я вижу, где вы соединились, и, милая, судя по всему, тебе ещё осталось принять около семи дюймов, — говорит он.
Её зрачки расширяются, а рот открывается в идеальной букве «О» от шока.
— Семь дюймов!
— Правильно, — рычу я ей на ухо. — Но это будут идеальные семь дюймов.
Невинность Мишель — это слишком, и я больше не могу сопротивляться. Одним сильным толчком я вгоняю себя глубоко в неё, разрушая этим движением печать её девственности. Она кричит, но это не имеет значения, потому что я должен наполнить её тугую киску такой потребностью, какой я никогда раньше не испытывал.
Потеряв всякое терпение, я вгоняюсь в крошечный цветок Мишель отчаянными, ноющими толчками. Сначала она хнычет, но затем, к моему удивлению, возвращает усилие, прижимаясь ко мне с такой же страстью. Рядом с нами Том стонет от того, как Мишель крепко сжимает
